Концепция постиндустриального общества

Введение --------------------------------------------------------------------------------------------------------------------2

Глава I Предпосылки формирования и основные концепции постиндустриального общества---------------------------------------------------- 3

1. Теория постиндустриального общества как необходимое звено в современной цивилизационной концепции философии истории ------------- 3

§ 2. Кризис индустриализма и его реализации в философии ХХ века----------------------------------------------------------------------------------------- 9

§ 3. Основные понятия постиндустриального общества-13

Глава II. Основы постиндустриального общества и его амбивалентные последствия ----------------------------------------------------------------------------- 32

1. постиндустриальная цивилизация как информационная, биогенная и глобальная цивилизация ---------------------------------------------- 32

2. основные антропологические, культурные и социальные последствия постиндустриального общества ------------------------------------- 45

Заключение ----------------------------------------------------------------- 54

Библиография ------------------------------------------------------------------ 56

Введение.

Концепция постиндустриального общества является одной из наиболее распространенных и развитых концепций современной западной философской мысли. Эта концепция не является чисто философской, так как во многом опирается на статистические данные социологии, психологии, а также на новейшие достижения в области естественных наук и техники. Занимая пограничное положение между всеми этими дисциплинами, понятие охватывает практически все сферы жизни человека, начиная от социально-политических проблем и заканчивая изменениями в области культуры, морали, а также изменениями, произошедшими в сознании индивида в результате воздействия на него изменяющейся среды.

Следует сразу уточнить, что эта концепция почти полностью ориентирована на западное развитие. Все без исключения исследователи в этой области придерживаются мнения, что только "цивилизованный мир", то есть мир, включающий в себя страны, полностью прошедшие и завершившие индустриальное развитие, может стать частью глобального мира, который называется постиндустриальным. Страны, находящиеся на стадии аграрного развития, не могут стать постиндустриальными без развития промышленной базы. Более конкретно, государствами, способными шагнуть в будущее, являются почти все государства Северной Америки, Европы и Японии.

Концепция постиндустриального общества имеет свое весьма практическое применение. Существуя в рамках футурологии, она очерчивает основные контуры развития общества, показывая как положительные, так и отрицательные черты этого процесса. О практической значимости этой концепции можно судить по тому, что многие авторы, посвятившие свои работы этой проблеме, работали и продолжают работать советниками по экономическим, экологическим и социальным вопросам в администрациях многих стран. Гидденса, одного из идеологов этого направления, "футурология – построение таблиц возможных / вероятных/ достижимых вариантов будущего-становится важнее хроники прошлого¹. "

Итак, что же такое постиндустриальное, или как его еще принято называть, информационное общество? Как следует из названия, это своего рода общество, которое придет на смену индустриальному обществу, которое, в свою очередь, когда-то пришло на смену аграрному. Переход от одного общества или цивилизации к другому-один из ключевых пунктов теории постиндустриального общества. Поэтому считаю необходимым остановиться на этом подробнее.

Глава I Предпосылки формирования и основные концепции постиндустриального общества.

1. Теория постиндустриального общества как необходимое звено современной цивилизационной концепции философии истории.

В современной западной историософии наиболее распространенным считается деление всей человеческой истории на три общества: аграрное, индустриальное и постиндустриальное, или информационное. На самом деле, после упадка марксистской философии, разделившей историю всего человечества на социально-экономические формации, этот подход остался практически уникальным и не имеет существенных альтернатив на данный момент. Эти три эпохи также называют цивилизациями, подчеркивая их самодостаточность и принципиальное отличие друг от друга.

Итак, первой цивилизацией на пути развития человечества была цивилизация аграрная. История этой цивилизации насчитывает более пяти тысяч лет. Начавшись на самой заре человечества, она просуществовала в Европе до начала XVIII века. В качестве основы этой цивилизации можно выделить использование практически неизменной природы, использование природных источников энергии (энергии падающей воды, силы собственных мышц и силы животных). На этом этапе развития человечества она характеризовалась такими основными чертами, как поклонение сверхъестественным силам и патриархальная семья.

В наши дни все чаще можно услышать об аграрной цивилизации как о времени, когда "человек жил в гармонии с природой", когда человек еще не был испорчен нравами массовой культуры, и эти фразы иллюстрируются живописными словесными картинами чистой воды, зеленой травы и безоблачного голубого неба с летающими в нем прекрасными птицами.

Эта идея аграрной цивилизации как Эдема в корне неверна. Конечно, вода была намного чище, а небо-намного голубее, но человеку земледельческой цивилизации приходилось гораздо тяжелее, чем человеку индустриальной. Каждый день был для него борьбой за выживание с природой, которая не щадила уничтожения целых племен. Даже тяжелая и напряженная работа в течение всего лета не гарантировала человеку аграрной эпохи полной безопасности и защищенности зимой. В таких условиях постоянной неуверенности в завтрашнем дне человек искал какой-то поддержки извне, на которую он мог бы опереться. Бог стал для него такой опорой. Со времен Древнего Египта и Древней Греции до позднего средневековья боги (или единый бог) служили строгими, но справедливыми стражами людей. Именно к ним обращались люди в трудные моменты своего существования в качестве их заступников и опекунов. И если с человеком или племенем, к которому он принадлежал, случалось какое-нибудь несчастье, будь то неурожай или эпидемия, то он, прежде всего, старался умилостивить разгневанного Бога молитвами и жертвоприношениями.

В Средние века религиозный догматизм достиг своего пика. Все, что может хоть как-то подорвать высокий авторитет Церкви и Священного Писания, становится запретным. Религиозность стала пронизывать абсолютно все сферы человеческой жизни, от образования до производства. Фраза, которую повторяли почти все отцы церкви, сталкиваясь с различными трудностями в понимании или толковании Священного Писания: "Бог есть дело веры, а не разума", на протяжении многих веков препятствовала развитию науки как учения, предлагавшего свой взгляд на вещи и мироустройство, часто противоречивший схоластическим догмам. Почти все попытки научного исследования в Средние века заканчивались сожжением рисунков вместе с их владельцами. И только в XIV, и в XV веках, уже в эпоху Возрождения и в последующее Новое время наметились первые сдвиги от догматизма к развитию того научного знания, которое полностью определило формирование индустриальной цивилизации, которая, по мнению Э. Тоффлер, смог полностью утвердиться в Европе только к началу XVIII века.

Здесь можно задать вполне законный вопрос. Почему именно современная европейская наука находится в центре того, что обычно называют индустриальным обществом? Всем известно, что Новый век был не первой эпохой, когда науке уделялось большое внимание. Наука была сильно развита в Древней Греции, почти за две тысячи лет до современной эры. По сей день открытия Архимеда и Пифагора являются одними из ключевых в нашей физике и геометрии. Почему общество с таким высоким уровнем развития науки и знаний не породило индустриальную цивилизацию?

Ответ таков: наука древнегреческого периода характеризовалась созерцанием, а не творчеством. Величественные храмы Артемиды Эфесской и Парфенона, гармоничные античные статуи и прекрасные греческие вазы – все это было создано для поклонения богам и эстетического созерцания. Древний грек гораздо больше заботился о красоте и гармонии, чем о прогрессе и совершенствовании. Хорошие природные условия в сочетании с полисной демократией и рабовладельческим строем-все это обеспечивало хорошие условия для существования свободного человека. Древним грекам не нужно было создавать паровую машину или прядильную машину – все это было заменено рабской силой. Ему не нужно было создавать гигантские сборочные заводы, которые могли бы производить тысячи изделий за считанные минуты – он мыслил другими категориями. Создание материальных вещей стимулировалось скорее эстетической, чем практической стороной. Древний грек был больше озабочен гармонией своего тела и ума, чем стремлением защитить и улучшить свое существование.

Итак, в современную эпоху произошел перелом, когда теология частично уступила свои прежние позиции науке, науке уже практической, а не созерцательной. Так, одними из первых основоположников современного научного знания считаются Ф. Бэкон и Р. Декарт. "Знание есть сила", - провозгласил Бэкон в конце XVI века, добавив, что только наука, основанная на знании, может решить проблемы человека и улучшить его положение². Изучение строения животных и человека, проведенное современными учеными, вовсе не обязательно выявило некую субстанцию, которую традиционно называют душой и которая могла иметь хоть какое-то отдаленное отношение к тому, что обнаружилось внутри человека. Все эти исследования сильно подорвали авторитет Церкви, сначала частично, а затем и полностью секуляризировав сознание ученого и освободив его от ненужных, а иногда даже вредных догматических установок. И если Декарт, наряду с его эксперименты по изучению "шишковидной железы" (орган, ответственный за взаимодействие души и тела), разобрались с вопросом, есть ли Бог мог быть обманщиком; и я ответил на него отрицательно³, в эпоху Просвещения, в ХVI, ХVII вв., наука абсолютно против религии, объявив перед эпоху Средневековья не меньше, чем "средневековое мракобесие". Именно в эпоху Просвещения окончательно сформировалось представление о том, что именно научный прогресс и ничто иное может улучшить благосостояние людей. Именно в это время в Европе появились первые зачатки индустриализма.

Как отмечает Тоффлер, возникновение индустриализма нельзя полностью обсуждать до XVIII века, когда по Европе прокатилась волна революций, сменивших старую аграрную систему на новую индустриальную. Символом борьбы между старой и новой цивилизациями стала Гражданская война в Америке, развернувшаяся между индустриальным Севером и аграрным рабовладельческим Югом, в которой, как известно, Север одержал победу. Волна революций закончилась революцией в России в 1917 году, и полностью индустриальная цивилизация установилась в западном мире только к середине XX века.

Что нового по сравнению с предыдущей аграрной эпохой принесла новая цивилизация? Все исследователи, работающие в этой области, сходятся в одном: новая цивилизация полностью изменила все сферы человеческой жизни, разрушив старые институты традиционного общества и заменив их новыми: "это богатая, многогранная социальная система, которая затронула все стороны человеческой жизни и атаковала любое проявление прошлого, связанное с первой волной⁴."

Новая цивилизация изменила производство, обратилась к совершенно иным источникам энергии, изменила общественные отношения и политические структуры, изменила минимальную ячейку общества – семью, создала иные моральные нормы и почти полностью исключила из человеческого сознания Бога как основу всего существующего.

Бурное развитие науки и техники в XVII, и XVIII веках позволило создать сначала мануфактурное , затем фабричное производство. Создание паровой машины, а затем и двигателя внутреннего сгорания, открытие свойств электричества и многое другое позволило разрушить устаревшее кустарное производство, рассчитанное на индивидуальное потребление, и заменить его стандартизированным промышленным производством. Создание конвейерной ленты увеличило скорость производства товаров в несколько тысяч, а то и десятков тысяч раз. Особенности конвейерного производства позволяли создавать только стандартные товары, которые ничем не отличались друг от друга. Развитие стандартизированного промышленного производства привело к необходимости синхронизации. Люди перестали жить во временных и сезонных циклах. Фабрика была открыта днем и ночью в любое время года. Этот ритм работы требовал синхронизации времени. Точность во времени стала существенным требованием этой эпохи. И если раньше часы дома имели всего несколько человек, а это было скорее роскошью, чем необходимостью, то в индустриальную эпоху часы уже играют роль определенного символа, без которого невозможен обычный ход индустриальной жизни. Стандартизация, синхронизация и массирование были первыми принципами новой индустриальной эпохи.

Но последствия этих инноваций индустриальной эпохи пошли гораздо дальше простого изменения производства. Они изменили культуру и общество. Производство, которое требовало огромных усилий и занимало огромное количество времени для каждого человека, требовало создания совершенно разных социальных учреждений: больниц, школ, детских садов, поликлиник. Образование, как первичная основа социализации человека, перестало быть прерогативой только семьи. На смену семье пришли детский сад, школа и школа, где произошли точно такие же изменения, как и на производстве. Стандартизированное обучение и обучение людей в стандартизированные часы с использованием стандартных книг создало эффект массового сознания, в котором сознание индивидуального " Я "заменяется сознанием безликого"мы". Влияние массового сознания немыслимо без такого феномена, как массовая культура. Конвейерное производство, которое ежедневно производит тысячи стандартных предметов одежды и украшений, массовые газеты и телевидение, которые доставляют стандартную информацию массовой публике, стандартные фильмы и музыку и многое другое-основные характеристики индустриального общества.

Произошедшие глобальные изменения оказали влияние не только на общественную жизнь, но и на самого человека, включая минимальную единицу общества – семью.

Аграрная цивилизация характеризовалась патриархальной семьей с огромным количеством родственников. Только усилиями такой семьи человек мог справиться с проблемами, которые ждали его на каждом шагу. Только под крылом большой семьи человек чувствовал себя в безопасности. С приходом индустриализма исчезает необходимость в большой племенной семье. Люди больше не чувствуют угрозы непредсказуемой природы. Его завод будет работать в любых погодных условиях. Он знает, что в случае болезни органы здравоохранения позаботятся о нем, он знает, что в старости он будет получать пособия от органов социального обеспечения. Традиционное представление о племенной семье как о защитнике и покровителе исчезает. Более того, большая семья становится обременительной. Человеку этой эпохи свойственна большая подвижность и подвижность. Если в период аграрной цивилизации, по мнению исследователей, в среднем наибольшее расстояние, которое человек преодолевал за всю свою жизнь, не превышало 15 километров, то в период индустриальной цивилизации в среднем человек преодолевает расстояние в 1000 километров. Естественно, большая семья не может иметь хорошей мобильности. В результате всего этого традиционная семья распадается и на смену ей приходит новая, нуклеарная, то есть семья, состоящая из отца, матери и детей.

Индустриальная цивилизация принесла с собой не только совершенно новые способы производства, потребления и общественного устройства, но и изменила сознание людей. Человек, живший в середине XX века, мыслил совершенно иными категориями, чем человек XV века. Бог, который был основой Вселенной в первую эпоху, почти полностью утратил свое положение во вторую. Люди стали говорить о человеке не как о божественном творении, а как о естественном процессе эволюционного развития. Если 500 лет назад простое упоминание о том, что в нашем мире существуют какие-то вполне понятные физические силы, не имеющие никакого отношения к Богу, могло стоить человеку жизни, то в индустриальную эпоху утверждение об обратном могло стоить человеку репутации или даже карьеры. В цивилизованных странах Европы религия в ее старом понимании почти полностью изжила себя. Религия стала в большей степени культурным наследием. Она влияет на общество гораздо меньше, чем средства массовой информации.

Индустриальная цивилизация, несомненно, была более прогрессивной формой социальной организации, чем аграрная. Средний уровень жизни вырос в среднем в полтора раза, человек стал гораздо увереннее в завтрашнем дне, чем его прародитель, и, как следствие, у человека стало больше свободного времени, которое он мог бы с удовольствием проводить для себя. В развитых индустриальных странах старость перестала восприниматься как" закат жизни", она стала" второй жизнью", которую человек может прожить в свое удовольствие.

2. кризис индустриализма и его реализация в философии XXвека.

Несмотря на очевидный прогресс и улучшения во многих сферах человеческой жизни, индустриальная цивилизация принесла с собой целый ряд негативных последствий, которые стали наиболее ярко проявляться в начале первой половины XX века. Именно в это время критика индустриализма стала очень популярной.

Критика индустриализма велась в двух основных направлениях: социально-философском и экологическом.

Основоположником социально-философского крыла критиков индустриализма был, несомненно, О. Шпенглер, опубликовавший в 1922 году свой труд "Закат Европы". Эта работа впервые всерьез заговорила об упадке европейской культуры и цивилизации. В своей книге Шпенглер сравнивает все существующие и существующие цивилизации с живым организмом, в жизни которого есть рождение, период развития и упадка. Даже само понятие "цивилизация" есть не что иное, как последняя стадия культуры, когда культура уже не развивается, а завершается. Все культуры различны, но процессы, связанные с рождением, подъемом и упадком всех культур, одинаковы. И эти ступени - единая основа, позволяющая сравнивать, казалось бы, совершенно несовместимые культуры. Даже продолжительность жизни всех культур одинакова-примерно 1000 лет. Сравнивая и анализируя процессы, происходившие в уже несуществующих культурах, таких как Вавилонская, Египетская и античная, он приходит к выводу, что на завершающей стадии своего развития их можно выделить по ряду общих принципов. Согласно этим принципам, современная европейская цивилизация ничем не отличается от цивилизаций, уже канувших в лету: "в мировом городе нет людей, но есть масса. Присущая непонимание традиций, борьба с которыми есть борьба против культуры, против знати, Церкви, привилегий, династий, преданий в искусстве, границ познаваемого в науке, ее превосходящаяпутешествие в крестьянский ум острая и холодная рассудочность, ее натурализм совершенно нового штока идет гораздодальше назад, чем Руссо и Сократ, и прямые контакты в половых и социальных вопросах с первобытными человеческими инстинктами и условиямиМи жизни, "хлеба и зрелищ", которое в наши дни оживает под личиной борьбы за заработную плату и спортивных — все это признаки новой по отношению к окончательно культуры и опровинции, поздней и лишенной будущего, однако неизбежнойформы человеческого существования".⁵

Говоря о критиках индустриализма, нельзя не упомянуть и г-на Маркузе. Хотя его основная работа -"Одномерный человек.Хотя она выходит за пределы первой половины XX века (написана в 1964 году), работа подводит окончательный итог критике индустриализма, наиболее полно и объективно исследуя все его негативные стороны.

Маркузе называет существующее общество "одномерным", в котором происходит формирование ложных потребностей наряду с упадком и забвением истинных потребностей. Ложные потребности-это те, которые навязываются социальными силами, заинтересованными в подавлении личности. Необходимыми потребностями, по Маркузе, являются прежде всего пища, одежда и жилье. Формирование стандартного, одномерного человека, который пытается поработить природу, но в то же время становится жертвой собственного порабощения. Происходит "успешное подавление" тех потребностей, которые настаивают на освобождении... присохранении и использовании разрушительной силы и репрессивнойфункции общества изобилия⁶. Спасение от этого негативного влияния стандартизации он видит в "Великом отказе".

Значительная роль в подрыве позиций индустриализма принадлежит Э. Гуссерль, опубликовавший в 1954 году свою работу "кризис европейских наук". Центральной темой этой работы было взаимодействие современных европейских наук и философии, с одной стороны, и повседневной жизни-с другой.

В этой работе Гуссерль критикует позитивистско-техническое направление в философии. Современная наука забыла о человеке, главным образом потому, что вера в универсальную философию потеряла свой смысл. Кризис философии означает, прежде всего, кризис всех наук нового времени, раскрывающий кризис самого европейского человечества во всей его культурной жизни, во всем его существовании.

Предпосылки для этого кризиса появились задолго до ХХ века. Математическое естествознание, особенно в лице Галилея, осуществило идею математизации природы, оторвало саму природу и, следовательно, человека как часть природы от той основы, которая составляла смысл природы и человека и одухотворяла их. Наука становится беспочвенной, она старается исключить из себя все философские основания, что привело к тому, что естествознание и наука полностью отделились от философии, тем самым вырвав предмет из науки.

Но самое страшное, по Гуссерлю, то, что эти тенденции прослеживаются не только в естествознании, но и в науках о духе. Даже здесь есть тенденции к объективизму и разрушению всех оценочных смыслов. Объективизм, по Гуссерлю, полностью отвергает всякую субъективность, признавая реальной только материальную вселенную с ее механическими законами. Объективистская наука теряет всякую связь с человеком, человеческой жизнью, ее смыслом и ценностями.

Таким образом, научная парадигма, начавшая складываться в эпоху Возрождения, привела к позитивизму и техницизму, что привело к кризису " самого Европейского человечества во всем совокупном значении его культурной жизни."

Активно критиковались индустриализм и антиутописты, чьи в основном художественные произведения, появившиеся в первой половине ХХ века, стали обнажать практически все сферы существующей социальной действительности, как капиталистической, так и социалистической. Так, Е. Замятин в своей книге "мы" показал, как современное общество разрушает возможность непосредственного межиндивидуального общения и ведет к утрате человеком своего духовного мира. О. Хаксли показал крайние негативные тенденции современного общества, а именно, нивелирование потребления людей. Но самым известным утопистом, несомненно, является Д. Оруэлл, написавший в 1949 году свою работу "1984", в которой он пытался разоблачить тотальный контроль нечеловеческой власти.

Второй основной областью критики индустриализма является экология. По мнению представителей этого направления, основная доктрина индустриального общества, заключавшаяся в "подчинении" природы, стремительно вела человечество к неминуемой глобальной катастрофе. Наиболее видными представителями этой области являются ученые Д. Медоуз и Д. Форрестер. В конце 1960-х годов они создали компьютерную модель, которая показала, что при таких тенденциях производства, потребления и рождаемости уже в первые десятилетия XXI века человечество ждет глобальная катастрофа: природные ресурсы иссякнут, выброс вредных газов и паров в атмосферу вызовет "парниковый эффект", во многих государствах голод достигнет неслыханных ранее масштабов.

Несмотря на то, что при проектировании этой модели эти ученые допустили ряд неточностей, а многие пессимистические выводы были отвергнуты, они внесли огромный вклад в критику индустриализма, открыв глаза мировому сообществу на стремительно приближающуюся глобальную катастрофу. Работа этих ученых сыграла ключевую роль в формировании римского клуба-неправительственной организации, объединяющей ученых со всего мира в исследованиях и решении экологических проблем.

3. Основные понятия постиндустриального общества.

Как видим, в середине XX века преобладали скорее пессимистические взгляды на будущее европейской цивилизации, чем оптимистические. Вторая мировая война, показавшая всему человечеству, к чему могут привести тоталитарные режимы и поиски "жизненного пространства", оптимизма явно не прибавила. Казалось, весь Западный мир неотвратимо движется к пропасти.

Именно в это время появляется концепция постиндустриального общества, как концепция, указывающая альтернативный путь развития человечества.

Индустриализм как особый способ производства, социальной организации и культуры полностью утвердился в Европе к середине XX века. Но не успело оно отпраздновать свое становление, как заговорили о новом постиндустриальном обществе, которое, в свою очередь, будет представлять собой совершенно иной способ производства, социальной организации и культуры.

Одним из первых философов, заговоривших о постиндустриальном обществе, был Д. Концепция постиндустриализма подробно изложена в его книге " Будущее постиндустриального общества. Опыт социального прогнозирования", опубликованной в 1973 году.

Разделяя историю человеческого общества на три этапа - аграрный, индустриальный и постиндустриальный, Д. Белл стремился очертить контуры постиндустриального общества, во многом отталкиваясь от характеристик индустриального этапа. Подобно другим теоретикам индустриализма, он рассматривает индустриальное общество как организованное вокруг производства вещей и машин для производства вещей. Понятие индустриального общества, подчеркивает он, охватывает прошлое и настоящее различных стран, которые могут принадлежать к противоположным политическим системам, включая таких антагонистов, как США и СССР. Именно индустриальный характер общества, по Беллу, определяет его социальную структуру, включая систему профессий и социальных слоев. Социальная структура отделена от политической и культурной составляющих общества. По мнению Д. Белла, изменения в социальной структуре, происходящие в середине XX века, свидетельствуют о том, что индустриальное общество эволюционирует к постиндустриальному, которое должно стать определяющей социальной формой XXI века, прежде всего в США, Японии, Советском Союзе и Западной Европе.

В качестве основных черт постиндустриального общества Белл выделяет следующие::

Постиндустриальный этап характеризуется переходом от производства вещей к производству услуг "в постиндустриальном обществе широкое распространение получают новые виды услуг. Гуманитарное образование, здравоохранение, социальные услуги, профессиональные услуги: анализ и планирование, проектирование, программирование и т. д."⁷ эта особенность постиндустриального общества тесно связана с изменениями в распределении занятости: наблюдается рост интеллигенции, профессионалов и "технического класса" (эта тенденция уже проявляется в изменениях структуры занятости, происходящих в позднеиндустриальную эпоху). Если индустриальное общество-это организация машин и людей для производства вещей, то центральное место в постиндустриальном обществе, по мнению Д. В своей работе "грядущее постиндустриальное общество" он пишет следующее: "...конечно, знание необходимо для функционирования любого общества. Но отличительной чертой постиндустриального общества является особая природа знания. Центральная роль теоретического знания, предполагающего примат теории над эмпиризмом и кодификацию знания в абстрактных системах символов, которые могут быть использованы для интерпретации различных изменяющихся областей опыта, имеет решающее значение для организации решений и управления изменениями. Любое современное общество живет инновациями и социальным контролем над изменениями, оно старается предвидеть будущее и осуществлять планирование. Именно изменение в понимании природы инноваций делает теоретические знания решающими."

Д. Белл видел важнейшую составляющую процесса превращения теоретических знаний в источник инноваций в появлении высокотехнологичных отраслей-таких, как химическая промышленность, вычислительная техника, электроника, оптика. На американского ученого большое впечатление произвели теоретическое обоснование Кейнсом возможности государственного вмешательства в экономику и практические меры Рузвельта по преодолению Великой депрессии. Эти явления, считает Белл, служат индикатором того, что экономические концепции (т. е. теоретические конструкции в области экономики) могут играть решающую роль в государственном управлении и экономической практике, но "было бы технократично полагать, - пишет он, - что экономическое управление является прямым применением экономической модели. В этом случае мы упустили бы из виду политические соображения, определяющие структуру принятия решений. Экономические модели, с другой стороны, определяют границы, в пределах которых можно действовать и определять последствия альтернативных политических выборов."

Сочетание науки, техники и экономики отражается в феномене of RНИОКРD ((исследований andиразработок), которые, по мнению Д. Белла, должны играть все более важную роль в обществе, ориентированном на будущее. Ориентированный на будущее подход - еще одна особенность постиндустриального общества-предполагает контроль технологий, оценку технологий и разработку моделей технологического прогнозирования. Наконец, существенной характеристикой постиндустриального общества, по мнению Белла, будет уже возникающая новая интеллектуальная технология, используемая в процессе принятия управленческих решений. Он верил, что к концу двадцатого века новая интеллектуальная технология будет играть такую же важную роль в жизни человечества, какую играли машины в последние полтора столетия. Интеллектуальная технология, в интерпретации Белла, предполагает использование алгоритмов в качестве правил для решения проблем вместо интуитивных суждений. Эти алгоритмы могут быть реализованы в автоматизированной машине, в компьютерной программе или в наборе инструкций, основанных на определенных математических формулах. Интеллектуальная технология, таким образом, связана с использованием математических или логических приемов при работе с "организованной сложностью", которую можно рассматривать как различные, в том числе социальные, организации и системы.

Примерами новых интеллектуальных технологий, по мнению Белла, служат теория игр и системный анализ. "Цель новой интеллектуальной технологии,- пишет он, - не что иное, как осуществление мечты социальных алхимиков - мечты о "упорядочении" массового общества. В современном обществе миллионы людей ежедневно принимают миллиарды решений о том, что покупать, сколько иметь детей, за кого голосовать, куда идти работать и т. д.Любой отдельный выбор может быть непредсказуемым, таким же непредсказуемым, как поведение отдельного атома, в то время как поведение совокупности может быть очерчено так же ясно, как треугольники в геометрии."

Признавая, что реализация такой цели утопична и что она неосуществима, поскольку человек сопротивляется рациональности, Белл считает, что движение к этой цели возможно, поскольку человек связан идеей рациональности. Если роль" мастера "в интеллектуальной технологии играет теория принятия решений, то роль" инструмента " выполняет компьютер. Без компьютера применение новых математических инструментов было бы только вопросом интеллектуального интереса или осуществлялось бы с "очень низким разрешением". Именно компьютеры, позволяющие выполнять значительное количество операций за короткий промежуток времени, делают возможным развитие интеллектуальных технологий.

По мнению Белла, центральная роль теоретического знания в постиндустриальном обществе также определит позицию ученого как центральной фигуры такого общества. Если в последние сто лет основным учреждением была фабрика или подобное ей предприятие, то в постиндустриальном обществе университет с его ориентацией на знание ставится на первое место.

Описывая ситуацию в США, сложившуюся к середине XX века, Д. Белл отмечал, что до сих пор власть находилась в руках бизнес-сообщества, хотя в последнее время она в некоторой степени делилась с профсоюзами и государством. Однако большинство решений, касающихся повседневной жизни гражданина - относительно видов работы, расположения заводов, инвестиций в производство новой продукции, распределения налоговой нагрузки, профессиональной мобильности-принимаются бизнесом, а в последнее время и государством, которое отдает приоритет процветанию бизнеса. В постиндустриальном обществе важнейшие решения, касающиеся роста экономики и ее сбалансированности, будут исходить от государства, но они будут основываться на поддерживаемых государством исследованиях и разработках (RНИОКРD), на анализе "затраты-эффективность", "затраты-полезность"; принятие решений в сложном переплетении их последствий будет носить более технический характер. Забота о талантах и продвижение образовательных и интеллектуальных учреждений станут главной заботой общества. Постиндустриальное общество будет характеризоваться новой элитой, основанной на квалификации, приобретенной индивидами через образование, а не на собственности, унаследованной или приобретенной через предпринимательские способности, а не на политической позиции, достигнутой при поддержке партий и групп. Так, в своем предисловии к русскому изданию 1999 года он подчеркивает, что в США в 1999 году 70% населения было занято в сфере услуг и тенденция развития этой сферы сохранится.

Концепция постиндустриализма, по крайней мере в ее первоначальном варианте, представленная в работах Д. Белла, оказалась достаточно глубокой в теоретическом плане, интересной с точки зрения поднятых вопросов и открывающей широкие исследовательские перспективы. Неудивительно, что она вызвала множество различных интерпретаций и интерпретаций постиндустриального общества, порой существенно отличающихся от оригинала. Термин "постиндустриальное общество" широко используется в современной литературе, и почти каждый автор придает ему свой особый смысл. Эта ситуация не в последнюю очередь связана с тем, что само слово "постиндустриальное" указывает лишь на положение данного типа общества во временной последовательности стадий развития - "постиндустриальное" - а не на его собственные характеристики.

Выражение Белла "информационное общество" - это новое название постиндустриального общества, подчеркивающее не его положение в последовательности этапов общественного развития - после индустриального общества, - а основу определения его социальной структуры-информацию. Информация для Белла в первую очередь связана с научными, теоретическими знаниями. Информационное общество в интерпретации Белла обладает всеми основными характеристиками постиндустриального общества (экономика услуг, центральная роль теоретических знаний, ориентация на будущее и вытекающее из этого управление технологиями, развитие новой интеллектуальной технологии).

В наступающем столетии, утверждает Д. Белл, формирование нового общественного порядка, основанного на телекоммуникациях, станет решающим для экономической и социальной жизни, для методов производства знаний, а также для характера трудовой деятельности человека. Это приведет к появлению единого пространства, в том числе экономического: "границы между странами почти полностью исчезли. Капитал направляется туда, где (при наличии политической стабильности) наблюдается наибольшая отдача от инвестиций или добавленной стоимости"⁸

В первоначальном варианте концепции постиндустриализма акцент делался на том, что развитие электронно-вычислительной техники дает возможность обрабатывать огромные объемы информации для принятия решений, в первую очередь для государственных структур. Концепция Белла об информационном обществе подчеркивает важность обеспечения доступа к необходимой информации для индивидов и групп, автор видит проблемы угрозы полицейской и политической слежки за индивидами и группами с использованием сложных информационных технологий. Белл рассматривает знания и информацию не только как "агента трансформации постиндустриального общества", но и как "стратегический ресурс" такого общества. В этом контексте он формулирует проблему информационной теории ценности. Когда знание в его систематической форме вовлекается в практическую переработку ресурсов (в форме изобретения или организационного совершенствования), можно сказать, что именно знание, а не труд, является источником ценности.

Постиндустриальное общество не ограничивается развитием экономики и производства, оно меняет все традиционные сферы жизнедеятельности общества: "важнейшей характеристикой новой технологии является то, что она затрагивает не какую-то конкретную область (как подразумевает термин "высокие технологии"), а различные аспекты общества и трансформирует все старые отношения".⁹

Несколько иной позиции придерживается американский социолог и философ Э. Тоффлер. Тоффлер-автор целой трилогии, посвященной изучению постиндустриального общества: "Шок будущего" (1970)," Третья волна "(1980) и" метаморфозы власти " (1990).

В своей самой первой книге "Шок будущего" Тоффлер показывает масштабность изменений, которые принесет с собой будущее постиндустриальное общество. Развитие компьютерных и телекоммуникационных технологий приводит к тому, что поток информации, падающей на человека, увеличивается с каждым днем, в то же время наблюдается тенденция к усилению дифференциации. Человек не успевает приобщиться к чему-то одному, как уже появляются десятки, а то и сотни новшеств. Рушатся старые правила техники, культуры и социальных отношений. В таких условиях экспоненциального роста всевозможных инноваций человек теряется в мире. Ее приоритеты рушатся, а новые все еще формируются. Человек чувствует себя потерянным, у него возникают синдромы психологических и даже физических недугов. Это, по словам Тоффлера, болезнь, которую он назвал "будущим шоком¹⁰"."

Противостоять этой болезни чрезвычайно трудно. Полное абстрагирование от внешнего мира может привести к гораздо более серьезным последствиям для человека. В то же время невозможно жить на пересечении эпох и не подвергаться возрастающему потоку информации со всех сторон. Единственный способ смягчить негативные последствия этого шока-ввести в школах и университетах предмет "будущее", где люди постепенно будут знакомиться с новшествами нашего времени, прежде чем им придется столкнуться с ними на практике.

Более детальная и развитая постиндустриальная концепция Тоффлера представлена во второй книге его трилогии. Это называется "третья волна". Эта книга по праву считается библией постиндустриалистов, поскольку в ней подробно рассматриваются все аспекты этого общества, от экономики и политики до сфер культуры и образования.

Тоффлер предлагает свой особый термин для описания постиндустриального общества- "третья волна". Он сравнивает" первую волну" и "вторую волну" соответственно с аграрным и индустриальным обществом. Термин "волна" не случаен. Постиндустриальные и некогда индустриальные волны смывают, подобно волнам цунами, весь прежний порядок, затрагивая все стороны человеческой жизни.

Как и Белл, Тоффлер видит начало постиндустриального общества в середине двадцатого века, когда компьютерные технологии делают значительный прогресс в своем развитии. Информация, как основа общества будущего, начинает теснить даже такую традиционную сферу индустриального общества, как производство. Знания, и прежде всего высокотехнологичные знания, способные генерировать новые знания и реализовываться в любой сфере человеческой деятельности, становятся главным ресурсом человечества.

Революция, совершившаяся в науке и технике, оказывает глубокое влияние на все сферы человеческой деятельности. Старые представления о семье, работе, морали и человеческом общении меняются. Огромные перемены происходят и в сфере культуры. Если раньше всегда существовала определенная культурная парадигма, к которой тяготели все направления, то в новом обществе культурная парадигма разрушается под влиянием" Блип-культуры", то есть культуры коротких, не связанных между собой рекламных роликов, в беспорядочном показе которых трудно выделить какое-либо единство.

Не меньшие изменения происходят и в сфере производства. Передовые информационные и компьютерные технологии позволяют разрушить прежний порядок массирования, стандартизации и синхронизации. Конвейерный способ производства безвозвратно ушел в прошлое, сменившись индивидуальным способом производства. Если раньше для того, чтобы внести определенное разнообразие в создаваемые изделия, нужно было менять конвейер, станки, формы и шаблоны, по которым создавались все единицы производства с использованием одинаковой штамповки, то теперь в этом нет необходимости. При использовании лазерных технологий формы и узоры абсолютно не важны, а генераторы случайных чисел могут создавать десятки, сотни и даже тысячи вариаций в пределах одного продукта.

Развитие вычислительных машин также сделало возможным осуществление генетической революции. Стало возможным создание совершенно новых видов животных и растений, которые во многом могут лишить мир продовольственного кризиса. Несомненно, генетика имеет много недостатков, с которыми человечество еще не сталкивалось. Существует опасность, по мнению Тоффлера, что генетические технологии выйдут из-под контроля или попадут в руки террористов. И это лишь одна из огромного количества проблем, с которыми придется столкнуться человечеству будущего.

Но переход к новой цивилизации для Тоффлера не ограничивается развитием информационных технологий и революцией в генетике. Переход к этому обществу-необходимость, единственной альтернативой которой является уничтожение человечества в глобальном масштабе.

Если в период аграрной цивилизации воздействие человека на природу было минимальным, человек взаимодействовал с природой, приспосабливаясь к ее географическим, климатическим и природным условиям, то в период индустриальной цивилизации человек подчинил себе природу. Покорив его, человек начал яростную атаку на окружающий мир, безжалостно подчиняя и изменяя его. Объявив себя хозяином природы, венцом эволюции, человек, зачастую не осознавая последствий своих действий, превращал живописные ландшафты в промышленные зоны, ежедневно потребляя миллионы тонн природных ресурсов и выпуская в атмосферу огромное количество вредных веществ и газов.

Такое использование невозобновляемых источников энергии не может продолжаться вечно. Загрязнение окружающей среды не может продолжаться без последствий. В этом главный пафос творчества Тоффлера. Подобно экологическим критикам индустриализма, он уделяет этой проблеме самое значительное место.

Постиндустриальное общество, где знания являются основным ресурсом, а возобновляемые источники энергии-основной энергетической базой, является единственно возможным путем развития человечества. Внедрение в производство новейших достижений вычислительной техники и техники позволяет в несколько раз повысить производительность труда при одновременном повышении качества и количества выпускаемой продукции.

Эта необходимость перехода к новому обществу является главным принципом, отличающим Тоффлера от Белла, для которого процесс формирования информационного общества является процессом системной эволюции. Для Тоффлера ключевым моментом является момент кризиса цивилизации, ее полного устаревания, в результате которого цивилизация уже не может развиваться на старой основе. Она уже достигла пика своего развития и, подобно Европе Шпенглера, вступила в стадию упадка : "кризис проявляется в системе социального обеспечения. Почтовая система переживает кризис. Кризис охватил школьную систему. Кризис в системе здравоохранения. Кризис в системах городского хозяйства. Кризис в международной финансовой системе. Кризис в национальном вопросе. Вся система второй волны находится в кризисе"¹¹1.

Кризис второй волны не оставляет человечеству иного выбора, кроме как полностью изменить все старые идеи и ценности. Тоффлера меньше интересует кризис личности и деперсонализация, о которых так много говорил Маркузе в "одномерном человеке", чем экологический и энергетический кризис. Когда на карту поставлено человеческое существование, угроза, которую мы фактически видим из экологической статистики и прогнозов, все остальные проблемы становятся менее важными. Переход к постиндустриальному обществу – единственная альтернатива гибели человечества. Поэтому наряду с компьютерными и телекоммуникационными технологиями, как первичными основами постиндустриального общества, не менее важен, по мнению Тоффлера, переход к экологически чистым технологиям, основанным на возобновляемых источниках энергии: "... крайне важно понимать, что индустриализация завершена, ее силы исчерпаны, вторая волна всюду идет на убыль, приближается следующая волна перемен. Два важных обстоятельства делают невозможным дальнейшее существование индустриальной цивилизации. Во - первых, "борьба с природой" достигла критической точки. Биосфера просто не выдержит дальнейшего промышленного наступления. Во-вторых, мы не можем продолжать тратить неограниченные объемы невозобновляемых энергетических ресурсов, которые до сих пор составляли основную часть субсидии на промышленное развитие:"¹² мы не можем назвать общество постиндустриальным до тех пор, пока не будут выполнены эти два ключевых условия: полная компьютеризация и полный переход на возобновляемые источники энергии. Если цивилизованные страны добились значительного прогресса в отношении первых, то в отношении вторых в ближайшем будущем не ожидается никаких заметных изменений. Поэтому, по мнению Тоффлера, мы не имеем права называть постиндустриальное общество на Западе иначе, как формирующимся.

В своей третьей книге "метаморфозы власти", заключительной книге трилогии, Тоффлер показывает, как новые тенденции в цивилизованном обществе влияют на процессы управления и даже насилия. Знание также является ключевым фактором в этом изменении. Власть, богатство, знания - вот рычаги любой власти. В постиндустриальном обществе главным рычагом, который влияет и оптимизирует все остальные, является знание: "оружие может принести вам деньги или извлечь секретную информацию из уст жертвы. За деньги можно купить информацию или оружие. Информация может быть использована как для увеличения количества денег, доступных вам, так и для укрепления ваших войск".¹³ знание становится основой власти в постиндустриальном обществе. Он может наказывать, вознаграждать, убеждать и изменять. Обладая знаниями, можно умело обходить нежелательные ситуации, а также избегать ненужных трат сил и денег, это служит увеличению богатства и силы. Знание для Тоффлера-это, прежде всего, информация, данные, представления и образы, а также подходы, ценности и другие символические продукты общества, независимо от того, являются ли они "истинными", "приблизительными"или " ложными".

Насилие, утверждает Тоффлер, XXIв XXI веке будет лишено своих традиционных тысячелетних качеств. Она перейдет из физической сферы в интеллектуальную. Крупные корпоративные боссы перестанут физически наказывать своих провинившихся подчиненных. Они перестанут бороться теми же методами с другими корпорациями. Насилие перейдет в сферу закона. И сила корпорации в таком обществе будет измеряться уже не количеством сотрудников "Службы безопасности", а способностью корпорации влиять на умы судей и политиков всеми законными и незаконными способами. "Насилие, которое используется главным образом для наказания, является наименее универсальным средством власти. Богатство, которое может быть использовано для вознаграждения и наказания, а также трансформировано во многие другие средства, служит гораздо более гибким инструментом власти. Однако, прежде всего, знания разносторонни и основательны, так как с их помощью человек способен решать задачи, которые могут потребовать применения насилия или богатства. Часто вы можете использовать свои знания, чтобы заставить других людей чувствовать себя вынужденными действовать так, как вы хотите, а не в их собственных интересах. Знание обеспечивает высочайшее качество власти»¹⁴.

Накопление власти в руках крупных корпораций происходит на фоне упадка государственной власти. Государство все меньше и меньше способно контролировать сознание масс. Появление спутниковых каналов и интернета нанесло серьезный удар по всем государственным структурам, уничтожив ряд тоталитарных режимов.

Революция в науке и технике, породившая революцию в знаниях и необходимость преобразования окружающей среды, создают совершенно новое общество, отличное от всех прежних форм, в котором традиционные ценности и подходы уступают место новым, совершенно отличным от прежних.

Значительный вклад в разработку концепции постиндустриального общества внес также французский философ и социолог М. Кастельс. Вышедшая в 1994 году книга "век информации" во многом дополнила концепции Белла и Тоффлера.

Подобно Беллу и Тоффлеру, он принимает цивилизационный подход к изучению общества, то есть делит всю историю человека на три цивилизации: сельскохозяйственную, промышленную и информационную. Каждая из этих трех эпох характеризуется своим собственным элементом, который является основополагающим. Если для аграрной цивилизации это количественное увеличение трудовых усилий и добычи ресурсов, для индустриальной-внедрение новых источников энергии, то для информационной-это, прежде всего, технология получения знаний и обработки информации. Специфическим для этой эпохи является воздействие знания на само знание как основной источник производительности. Развитие информационного сектора влечет за собой изменения и в социальной сфере. Эти инновации информационного века носят глобальный характер, поэтому мы можем говорить об этом обществе как о цивилизации.

Новое общество характеризуется прежде всего развитием компьютерных и телекоммуникационных технологий. Основой этого общества является информация. Но информация-это не в обычном смысле слова, как любая информация о чем-то или о ком-то, а высокотехнологичная информация, способная производить новую информацию, которую можно мгновенно пустить в производство для интенсификации производственного процесса.

Он рассматривает такие современные высокотехнологичные направления, прежде всего:

Между этими областями уже нет того разрыва, который часто существовал между двумя дисциплинами сто лет назад. Все эти передовые направления неразрывно связаны. Без развития микроэлектроники невозможно было бы создать компьютерную технику. В свою очередь, именно вычислительная или компьютерная техника лежит в основе всех современных средств телекоммуникаций. Телекоммуникации, в свою очередь, сделали возможным феномен глобализации, то есть стирание традиционных границ между государствами и формирование единого технологического, торгово-экономического и информационного пространства. Глобализация дала возможность реализовывать дорогостоящие проекты, не подвластные бюджету одного государства. Одним из таких масштабных проектов являются эксперименты в области генетики, с помощью которых были достигнуты удивительные результаты в этой научной дисциплине. Кроме того, развитие генетики было бы абсолютно невозможно без использования компьютерных технологий в этих экспериментах. Человек не способен удержать в уме и мгновенно просчитать десятки, а то и сотни тысяч различных генетических комбинаций.

Общество не задает курс технологических изменений, а скорее зависит от индивидуальных изобретений и инноваций. Но общество может использовать власть государства, чтобы задушить развитие технологий или, наоборот, начать технологическую модернизацию, способную улучшить экономику, военную мощь и социальное благосостояние.: "Именно благодаря этому взаимодействию между микро-исследовательскими программами и крупными рынками, созданными государством, с одной стороны [военной промышленностью], и децентрализованными инновациями, движимыми культурой технологического творчества и ролевыми моделями быстрого личного успеха, с другой стороны, новые информационные технологии стали процветать".¹⁵ Она может, как Советский Союз и Китай, сдерживать развитие информатизации, но может, как Япония, играть решающую роль в ее развитии.

Человечество уже живет в третьем информационном веке, начало которому положила американская или, скорее, Калифорнийская революция. Создание микропроцессора и последующее создание персонального компьютера изменили облик современного цивилизованного человечества, произведя огромные изменения в таких областях, как экономика и культура: "компьютерная коммуникация все больше приобретает решающее значение в формировании культуры будущего".¹⁶

Видя стремительное развитие информационных технологий и понимая их возрастающее значение, Кастельс развивает информационную парадигму. Основные характеристики этой парадигмы можно разделить на пять частей::

Развитие информационных технологий открывает людям путь к беспрецедентным средствам коммуникации, что оказывает огромное влияние как на культурную и социальную, так и на экономическую составляющую общества.

Кастельс посвящает большую часть своей работы изучению меняющейся экономики. Современный этап экономического устройства цивилизованных стран Запада он называет "информационным капитализмом". Экономика все больше становится глобальной, поскольку современные технологии позволяют потреблять, производить и обращать товары в глобальном масштабе. "...в новых исторических условиях достижение определенного уровня производительности и конкуренции возможно только в рамках глобальной взаимосвязанной сети"¹⁷, где глобальная сеть является продуктом развивающихся информационных технологий. Следует отметить, что" сеть " является одним из ключевых понятий Кастельса. По его мнению, современное общество полностью погружено в глобальные сети, которые пронизывают все страны и не имеют границ. Основной единицей такого общества уже является сетевой проект, будь то экономический, промышленный или культурный план, созданный участниками сети, а не отдельной компанией. И в результате пространство перестает играть доминирующую роль в создании проектов. Главную роль играет информация, которая циркулирует с огромной скоростью. Благодаря высокоскоростной циркуляции информации, обеспечиваемой современными информационными технологиями, осуществляется гибкая адаптация к ситуации, гибкая координация решений в центре системы и во всех ее звеньях. Логика пространства в информационную эпоху заменяется логикой потоков, под которыми он понимает "целенаправленные, повторяющиеся, программируемые последовательности обменов и взаимодействий между физически разъединенными позициями, которые социальные акторы занимают в экономических, политических и символических структурах общества".¹⁸ Пространство потоков состоит из потоков информации, капитала, технологий, организационного взаимодействия, образов, звуков и символов. Важнейшим слоем и материальной опорой потока пространстваявляется цепь электронных импульсов: микроэлектроника, Телекоммуникации, вычислительная техника, системы вещания и скоростного транспорта на базе информационных технологий. Эта цепь становится материальной опорой одновременных пространственных действий. В прежних обществах, таких как сельскохозяйственные и промышленные, такой опорой был регион или город. Конечно, города и места не исчезают, но их логика и смысл впитываются в сети и потоки.

Информационная эпоха характеризуется не только изменившимся отношением к пространству, но и ко времени. Кастельс описывает эти изменения в терминах " безвременья "и"одновременности"." Компьютерные сети и средства связи синхронизируют время, и любая информация становится доступной мгновенно ,в режиме "реального времени". Нить пространства растворяет время, делая события одновременными. Такие эффекты обусловлены информацией, ее мгновенной циркуляцией во всеохватывающих информационных сетях.

Информационная эпоха также вносит огромные изменения в общественную жизнь. Здесь, подобно Тоффлеру и Беллу, Кастельс видит нарастающие тенденции к диверсификации в сфере общественной жизни, в частности в сфере средств массовой информации. Начиная с 1970-х годов с появлением видеомагнитофона, монотонность была почти полностью устранена появлением глобального интернета, который дал людям уникальные возможности для глобального общения в режиме реального времени. Именно Интернет, как глобальная сеть, лежит в основе глобализации, процесса, который стирает обычные барьеры и границы между нациями и государствами. Интернет чрезвычайно трудно контролировать. Это своего рода глобальное единство, состоящее из сотен миллионов "атомов", где каждый может напрямую соединиться с тем, с кем захочет. По сути, в такой сети каждый, занимая свою нишу, адрес электронной почты, является собственником. Но такая абсолютная свобода, которая царит в этой сети, позволяющая практически беспрепятственно общаться на любую тему, привела к эффекту" маргинализации " Интернета, когда определенные социальные группы, которые по тем или иным причинам не могут или не имеют права выражать свою точку зрения в реальном мире, переходят в виртуальный мир, в котором, во-первых, им ничто не мешает, а во-вторых, они получают доступ к миллионам людей.,

Развитие информационных технологий открывает перед человеком беспрецедентные возможности, которые несут в себе как положительные, так и отрицательные качества. Интернет дает людям новые возможности для свободного общения, в то же время он разрушает некую единую культурную и духовную основу, то, что мы обычно называем ментальностью, заставляя людей идентифицировать себя, что приводит к препятствию в общении, а иногда даже к целой пропасти между различными группами людей. Это может привести к конфликтам и коллизиям. Мировая экономика, несмотря на все преимущества, которыми обладает единый мировой рынок, имеет ряд существенных недостатков, главным из которых является постоянная нестабильность на мировом рынке из-за мгновенной реакции на события во всем мире.

Российская концепция постиндустриального общества представлена В. Л. Иноземцевым. Наиболее известные книги этого исследователя-"современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы" и "раскол цивилизации".

Если Белл и Тоффлер называли постиндустриальное общество грядущим, то Иноземцев, Как и Кастельс, считает, что постиндустриальное общество уже наступило. Вряд ли причиной такой разницы являются только те 30 лет, которые отделяют основные работы Белла и Тоффлера от работ Иноземцева.

Иноземцев отмечает, что в 1940 году Д. Кларк выделил трехэтапную модель экономического развития, характерную для индустриального общества:

1. добывающая промышленность и сельское хозяйство.

2. добывающая промышленность и строительство

3. Производство и бытовые услуги.

В послевоенную эпоху к ним добавились еще две ступени:

5. торговля, финансовые услуги, страхование и операции с недвижимостью.

6. здравоохранение, образование, научные исследования, рекреация и государственное управление.

По мнению Иноземцева, эти два последних этапа, характеризующие сферу услуг, являются основой современного постиндустриального общества. Если для доиндустриального общества главным было взаимодействие человека с природой, для индустриального общества-взаимодействие с преобразованной человеком природой, то для постиндустриального общества – взаимодействие людей. Это взаимодействие выражается, прежде всего, в развитии сферы услуг, которая направлена уже не на выращивание, строительство, производство и т. д., А на самого человека. Недвижимость, капитал и производственные терминалы в этом обществе теряют свою прежнюю ценность, и на первое место выходит самосовершенствование: "основной смысл его [человека] деятельности-это совершенствование его личностного потенциала".¹⁹ Первое место занимает "информационный сектор". Современный рабочий производства уже не похож на рабочего столетней давности. От него требуется не бездумное послушание и выдержка, а воспитание и инициатива. Знание-величайшее богатство для человека. Как и Тоффлер в "Метаморфозах власти", Иноземцев утверждает, что знание лежит в основе всего современного постиндустриального общества, создавая новые сферы как материального, так и духовного производства, а также модифицируя старые. Темпы промышленного роста не снижаются, а, наоборот, растут. Но затраты на производство снижаются с каждым днем. Этот, казалось бы, парадоксальный факт становится возможным только благодаря оптимизации производства и передаче некоторых функций машинам.

Иноземцев также является главным представителем зарубежной концепции постиндустриального общества в России. Почти все книги, посвященные постиндустриальному обществу, выходят под его редакцией. В 1998 году под его редакцией была издана антология "новая постиндустриальная волна на Западе", в которую вошли наиболее важные отрывки из работ философов и социологов этой области.

Глава II. основы постиндустриального общества и его амбивалентные последствия.

1. постиндустриальная цивилизация как информационная, биогенная и глобальная цивилизация.

На основе анализа приведенных выше понятий представляется необходимым кратко описать обобщенные характеристики постиндустриального общества.

Вся история человечества, а эта нить проходит через все три цивилизации, есть не что иное, как история становления искусственного, как главного заменителя всего естественного или природного, что существовало в мире до человека. Если на первых своих этапах сфера искусственного не выходила за пределы примитивных орудий труда и жилищ, то уже в эпоху развитого индустриализма она во многих местах почти полностью пережила естественное. В крупных промышленных зонах сохранились лишь небольшие оазисы природы, которые, однако, были уже скорее искусственными творениями человека, чем природными образованиями.

В постиндустриальную эпоху происходит новый крупный скачок в формировании искусственного интеллекта. Как и человек индустриальной цивилизации, постиндустриальный человек живет полностью погруженным в сферу искусственного, но существенная разница между людьми двух эпох заключается во взаимодействии с этим искусственным. Старая индустриальная схема "человек - > инструмент - >> продукт" начинает уходить в прошлое, на смену ей приходят схемы "человек - >>> компьютер - >>>> инструмент - > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > > В традиционный процесс, который существует уже тысячи лет и характеризовался непосредственным участием человека в создании каждой единицы продукции, вклинивается компьютер, постепенно берущий на себя все рутинные функции, не требующие применения аналитического мышления.

Чтобы понять структуру и характер постиндустриального общества, необходимо понять те изменения, которые произошли в фундаменте общества, которые изменили старые индустриальные идеи и отношения между человеком и порожденной им искусственной средой.

Прежде всего, когда говорят о постиндустриальном обществе, имеют в виду изменения, происходящие в области информационных технологий, генетики, интеграции государств в единое глобальное пространство. Все эти прогрессивные изменения опираются на один фундамент - научно-техническую революцию, начавшуюся в конце первой половины XX века, и передовые знания как первый фундамент, как важнейший ресурс цивилизованного общества.

Но почему знание?

Сто лет назад почти всем сделанным открытиям предшествовали теоретические обоснования. А. Белл, который изобрел телефон, был профессиональным оратором, Т. Эдисон, который изобрел лампу накаливания и фонограф, был математически неграмотен, а Г. Бесс-мер, открывший конвейерный метод переплавки чугуна в сталь, понятия не имел об изучении свойств металла. В современную эпоху ситуация кардинально иная. Теоретические открытия почти всегда предшествуют практическим. Эйнштейн, Бор, Тьюринг-их работы во многом предшествовали и во многом опережали практические открытия. Изобретению микропроцессора, являющегося основой современного компьютера, предшествовали годы кропотливых теоретических исследований и экспериментов, то же самое можно сказать и о расшифровке ДНК Уотсоном и криком. Знания, воплощенные прежде всего в качественных специалистах и научных трудах, являются основным ресурсом современного общества, наличие или отсутствие которого определяет развитие общества.

Знание, как основной ресурс постиндустриального общества, обладает рядом отличительных свойств от традиционных ресурсов:

Именно знания в форме теоретических разработок лежат в основе современных достижений в области компьютерных технологий и генной инженерии.

В нашем современном обществе трудно представить себе индустрию, которая не была бы так или иначе компьютеризирована. Сельское хозяйство, промышленность, сфера услуг - все эти отрасли возлагают все свои важнейшие и ответственные задачи на устройство, которого еще семьдесят лет назад не существовало. Информационные технологии оптимизируют все без исключения сферы человеческой деятельности. При одновременном снижении затрат повышается и производительность.

Компьютерные технологии меняют всю инфраструктуру прежнего общества. Если раньше при строительстве предприятий и создании населенных пунктов они в первую очередь ориентировались на близость этой местности к транспортным путям, то теперь, в первую очередь, ориентируются на близость к образовательным и научным центрам. Примером этого является Кремниевая долина, которая за очень короткое время превратилась в большой жилой район. Транспорт перестает играть ту доминирующую роль, которую он играл в аграрном и индустриальном обществе. Практически все деловые контакты в современном обществе, которые осуществляются между крупными и малыми предприятиями, осуществляются с помощью информационных технологий: электронной почты, цифровой телефонии, видеоконференцсвязи. Этот метод контакта во многом дешевле старого, традиционного метода, предполагавшего "эффект присутствия". Это лишает компанию огромного количества транспортных и других расходов, а также экономит время.

Внедрение компьютерных технологий в производство изменило сам облик производства. Во-первых, негативные последствия стандартизации, централизации и массирования, приведшие к утрате индивидуальной ценности и превращению человека в общую однородную массу "мы", так пугавшие критиков индустриализма XXвека, со временем уходят в прошлое. Компьютер позволяет в считанные секунды смоделировать уникальный узор, будь то одежда, мебель, автомобиль и т. д. Производство перестает быть конвейерным, оно становится перепрограммируемым, разным для каждого выпуска. То же самое происходит и в средствах массовой информации. Если раньше существовали только десятки видов телеканалов и газет, которые абсолютно правильно назывались СМИ, так как они из-за отсутствия альтернативных источников могли навязывать свои массовые представления всему обществу, то сейчас, с развитием телекоммуникационных технологий, традиционные СМИ приходят в упадок. Спутники и волоконно-оптические сети, которые могут показывать изображения из любой точки мира, позволяют иметь сотни или даже тысячи различных каналов в одном доме. Гигантские радиокомпании также теряют свои прежние позиции в постиндустриальном обществе. С добавлением сотен дополнительных каналов, вещающих на разных частотах и в разное время, каждый слушатель получает возможность выбрать канал исходя из собственных интересов и предпочтений.

Но, несомненно, самый большой удар по средствам массовой информации было нанесено созданием интернета.

Созданный в начале 1970-х годов как компьютерная сеть для обмена информацией между военными структурами США, к концу 1980-х годов Интернет превратился в глобальную сеть с миллионами пользователей по всему миру. В отличие от любого другого информационного канала, имеющего главное здание, владельца и, как правило, совет директоров, интернет не имеет подобной структуры. По сути, каждый пользователь является хозяином интернета. Его чрезвычайно трудно контролировать и подвергать цензуре. Почти все предыдущие попытки таких действий были безуспешны. Именно поэтому интернет-услугами пользуются не только сотрудники компаний для своих деловых операций и переговоров, но и огромное количество маргинальных и неформальных людей, которые используют Интернет как средство выражения своих особых взглядов.

Во-вторых, компьютеризация разрушила традиционные представления о работе и профессиях. В аграрном и индустриальном обществе рабочий понимался прежде всего как человек, проводящий большую часть своего времени либо в поле, либо за станком, либо в офисе, окруженном бумагами. Чтобы работать в постиндустриальном обществе, часто даже не нужно выходить из дома. Ученые, писатели, изобретатели и представители многих других профессий больше не обязаны сидеть с утра до ночи в научных библиотеках и архивах, тратя массу времени и денег на транспортные и прочие расходы. Все это можно сделать дома, сидя в приятной обстановке и читая нужный текст с экрана монитора, а при необходимости и форматируя его под свои нужды. Ученым больше не нужно сидеть на многочасовых симпозиумах; теперь они могут посещать их по видеосвязи.

Наши возможности просмотра каналов также изменились. Если раньше для того, чтобы посмотреть любимую программу, человеку приходилось спешить домой, извиняясь перед друзьями или коллегами, то теперь он может просто запрограммировать записывающее устройство на запись этой программы, а затем, в наиболее подходящее для себя время, просмотреть свою запись. Но это еще не все. В 2005 году был запущен пилотный проект по показу видеопрограмм через смартфон (сотовый телефон с компьютерными функциями), позволяющий просматривать десятки телеканалов в цифровом качестве в любом месте, где можно принимать волны этой частоты.

Все эти компьютерные и информационные инновации сделали мир глобальным. Все чаще можно услышать такое выражение, как" гражданин мира", что означает человека, не отождествляющего себя ни с какой конкретной культурной и социальной средой, с которой отождествлялись его отцы и дети. Он выбирает для себя культурную среду, создавая ее из фрагментарных частей, заимствованных из других культур. Это "мировое гражданство" породило такое явление, как западная культура или западная цивилизация. Возникнув в довоенную эпоху, в эпоху бурного развития голливудского кинематографа, она практически полностью нивелировала различия между европейской и рядом американских культур. К началу XXI века национальные культуры утратили свою самостоятельность и даже значимость. Из разряда фундаментальных формаций, норм, обязательных для всех и являющихся основой любого общества, определяющих поведение его членов, они превратились, в лучшем случае, в раздел мировой классики, в худшем – обрели вечный покой в архивах библиотек. Шотландец, разгуливающий в национальной юбке по улицам Эдинбурга, вряд ли привлечет благосклонность жителей и, скорее всего, станет предметом шуток и насмешек местной молодежи. То же самое произойдет и с японцами, пришедшими на встречу основателей концерна "Тойота" в национальной одежде. Таких примеров можно привести бесконечное множество, но все они укажут на один неоспоримый факт: западная цивилизация, имеющая преимущественно американские корни, почти полностью отправила все европейские национальные культуры пылиться в архивы. Фактически все современные цивилизованные государства Америки, Европы и Азии (Япония и, возможно, Южная Корея) сегодня живут в рамках этой единой, глобальной культуры. Но эта культура радикально отличается от традиционных культур своей открытостью и многогранностью, допускающей и даже приветствующей любые изменения. В рамках такой культуры человеку предоставляется возможность идентифицировать себя тысячами различных способов, а не одним или несколькими, как это имело место в любой традиционной культуре. В рамках этой культуры нет единого направления, парадигмы, но есть бесчисленные стили, моды, вкусы и тенденции. Все чаще можно услышать такие выражения, как "единое европейское пространство", "западный мир" и т. д. Естественно, что формированием такого единства цивилизованный мир обязан развивающимся коммуникационным технологиям, создающим эту ауру единства.

Трудно судить что-либо однозначно об этом процессе. Все процессы, происходящие и когда-либо происходившие в истории человечества, отличаются своей двойственностью и неоднозначностью. Глобализация не является исключением. Несомненно, упадок национальных культур и национального самосознания, или, как его еще называют, "чувства патриотизма", - это всегда плохо. Для поколений , которые с первых лет своей жизни узнали, "где начинается Родина", этот процесс смешения не вызывает ничего, кроме панического страха перед чем-то фатальным и неизбежным.

Кроме того, глобализация, помимо единых культурных, социальных и экономических связей, сделала возможным появление целых сетей террористических и иных незаконных организаций, которые с помощью все тех же средств телекоммуникаций, объединенных в единое целое, представляют для человечества то, что нынешний президент РФ Владимир Путин назвал "угрозой номер один".

С другой стороны, глобализация несет с собой много положительных черт. Глобализация сделала невозможным появление в западном мире такого страшного явления, как фашизм. Когда стираются все национальные и культурные границы и все страны начинают играть по одним и тем же правилам, возвышение одного западного человека над другим становится невозможным. Например, англичанин, француз или швед, прекрасно говорящий по-немецки, практически ничем не отличается от коренных немцев. Но, тем не менее, национализм все еще возможен в западном мире, но современный западный нацист больше не идентифицирует себя с какой-либо конкретной языковой или культурной группой. Он тоже делит всех на своих и чужих, но для него свой-это прежде всего западный человек, а чужой-это человек мусульманской, африканской и азиатской культур.

Примерно в то же время, когда информационные технологии процветают, происходит революционный сдвиг в генетике.

В 1953 году двум английским ученым удалось расшифровать структуру ДНК, что позволило понять генетическую структуру всего животного и органического мира. С этого момента неизвестная ранее наука начинает привлекать сотни и тысячи ученых со всего мира. Развитие генетики и ее важнейшего подразделения-генной инженерии-не может быть вырвано из научно-технического контекста нашего времени. Расшифровка ДНК и дальнейшие работы, направленные на изучение и модификацию генетической структуры, стали возможны только при двух обстоятельствах: развитии компьютерных технологий и глобализации.

Совершенно очевидно, что все расчеты, на основе которых проводились и ведутся генетические эксперименты, были бы невозможны без электронных вычислительных машин, берущих на себя большую часть рутинной работы, связанной с графической работой, расчетами, моделированием и проектированием. Без компьютерных технологий такой процесс занял бы в лучшем случае в тысячи или даже сотни тысяч раз больше времени и ресурсов, чем их использование. Более того, исследования в области генетики-это очень капиталоемкие инвестиции. Капитала одного университета или исследовательской лаборатории было бы недостаточно для получения важных результатов. Исследования и эксперименты в области генетики проходили на международном уровне, выходя даже за рамки американо-европейских исследовательских программ. Такие международные исследовательские программы требовали тесного сотрудничества между учеными и постоянного обмена опытом. Такой обмен стал возможен только с единым научно-техническим пространством, что было возможно только в рамках одного мирового сообщества.

Итак, какие результаты принесла с собой революция в генетике и какое влияние оказывают генетические открытия на современный мир?

В современном мире нет единой позиции относительно генетических исследований и достижений. Сторонники генетических исследований видят в генетике чуть ли не инструмент, способный решить все человеческие проблемы, начиная с решения проблем продовольственного кризиса в странах третьего мира и заканчивая практически дарованием человеку бессмертия через генетическое дублирование клеток организма. Противники генетики видят в ней своего рода водородную бомбу, способную уничтожить всю жизнь или, по крайней мере, всю жизнь, к которой мы привыкли на планете Земля. Как правило, к ним относятся люди с религиозным складом ума, живущие по канонам "Бог-Творец всего сущего"." Такое вторжение человека в царство божественного и" исправление " работы творца не вызывает у таких людей ничего, кроме паники.

В своей работе я хотел бы рассмотреть как положительные, так и отрицательные аспекты генетических исследований.

Нет никаких сомнений в том, что генетика предлагает решения большого числа ранее неразрешимых проблем. С помощью генной инженерии люди могут изменять и создавать новые виды животных и растений в гораздо более короткие сроки и с меньшими затратами, чем методы селекции. С помощью генетического вмешательства человек научился создавать новые виды растений и плодовых культур, которые характеризуются экстремальной вегетативной активностью и минимальными требованиями к климатическим условиям. Изменяя генетический код, люди научились создавать новые виды животных, которые полностью удовлетворяют их потребности в молоке, мясе и коже. Все эти меры представляют собой единственный способ решения проблемы голода, который по-прежнему ежегодно убивает миллионы людей.

Не обошлось и без генетического моделирования самого человека. В ближайшее время генетики обещают подарить нам абсолютно новые эффективные средства борьбы с раком, сердечно-сосудистыми проблемами, проблемами старения и многими другими заболеваниями, с которыми сталкивается человек. Даже сейчас генетика позволяет человеку выбирать пол своего будущего ребенка. Если бы генетическая революция произошла на сто лет раньше, императрица Александра Федоровна была бы гораздо счастливее, и ей не пришлось бы выслушивать упреки мужа до 1904 года.

Ученые, изучая генетическую родословную родителей, с высокой точностью научились предсказывать заболевания, которые произойдут с еще не родившимся ребенком. Это становится возможным благодаря компьютерному моделированию формирования генетической структуры ребенка. Проводятся также эксперименты в области клонирования человека. С помощью такого клонирования предполагается создать идентичный клон, который можно использовать в качестве донора. Конечно, такие исследования вызывают целую волну протестов среди определенной части общества, что привело к запрету экспериментов, связанных с клонированием человека в разных странах, но, тем не менее, эти исследования уже нельзя остановить, а первого человека клонировали давно.

Несмотря на все перспективы, которые открывает перед нами генная инженерия, почти любой результат генетических исследований имеет свою обратную сторону.

Создаются новые образцы флоры и фауны с высокими адаптивными возможностями. Негативная сторона этого заключается в том, что растительные и животные организмы этого порядка, если они выйдут из-под контроля, могут уничтожить многих других представителей живого и растительного мира, обитающих на данной территории, и нарушить природный баланс. Примером тому может служить широко разрекламированная в середине 1990-х годов генетически созданная трава для газонов "Canada Green", которая в кратчайшие сроки может пережить всех остальных представителей растительного мира и которую впоследствии очень трудно уничтожить.

Влияние продуктов, полученных из генетически модифицированных животных и растений, на человека до конца не изучено. Исследования показали, что ряд животных и растений, созданных генетическим путем, проявляют большую склонность к заболеваниям, чем "оригиналы", из которых были созданы эти образцы. После этих исследований управление по контролю за продуктами и лекарствами США обязало написать на упаковке предупреждение о том, что данный продукт является генетически модифицированным или содержит генетически модифицированные компоненты.

Наряду с реальными угрозами, которые могут представлять для человека эксперименты в области генетики, существует также ряд моральных проблем, связанных с исследованиями в этой области.

Как вы знаете, генное моделирование-очень капиталоемкая область. Понятно, что бюджета любой страны не хватит, чтобы покрыть траты на лечение всех нуждающихся. Лишь немногие смогут позволить себе воспользоваться преимуществами новейшей медицины. Это прямо поставит старый марксистский вопрос о том, что богатые имеют право вести долгую жизнь для собственного удовольствия, а бедные-как изгои общества. Это может привести к разделению общества на две антагонистические группы, что снова может привести к кровавым конфликтам. Кроме того, уже сейчас родителей можно проверить на генетическую совместимость друг с другом, что покажет, какими заболеваниями будет страдать их ребенок не только в детстве, но даже в старости. Естественно, что такое обследование-это большие расходы для среднестатистической семьи, и лишь немногие позволяют себе удовольствие узнать "судьбу" своего еще не родившегося ребенка. Но, несмотря на эту относительно недавнюю возможность, уже был ряд прецедентов, когда дети подавали в суд на своих родителей за то, что они зачали их, не узнав предварительно о последствиях, которые произойдут при скрещивании структур их ДНК. Возникает неразрешимый морально-этический вопрос: Правильно ли поступили родители, дав ребенку возможность прожить счастливую жизнь до сорока-пятидесяти лет, или это было проявлением крайней жестокости позволить человеку приобрести любовь к жизни, прервав ее позже неминуемой смертью от неизлечимой болезни?

Проблема клонирования также вызывает много споров. Сама мысль о том, что человек может создать другого человека, вторгнувшись в сферу, некогда принадлежавшую Богу, заставляет противников клонирования думать об Апокалипсисе. Но религиозный подтекст-не единственная составляющая этой проблемы. Если клон, созданный для донорских целей, является идентичной копией человека, из которого он был сделан, за исключением только его интеллектуального недоразвития, то он будет иметь не меньший homo статус homo sapiens, чем его "оригинал". Тогда, согласно "Конвенции о правах человека", ни о каком пожертвовании не может быть и речи.

С развитием генетики вопрос о евгенике, как о создании расы совершенных людей, кажется, был окончательно похоронен вместе с Третьим Рейхом. Ведь любые эксперименты, связанные с физическим и умственным совершенствованием последующих поколений искусственно, извне, могут создать ситуацию, подобную той, с которой человечество столкнулось в 1930-е годы XX века, и привести к очередному кровавому конфликту. Кроме того, если бы все хотели, чтобы их дети были Эйнштейнами или Монро, через полвека исчезло бы то, что называется" индивидуальностью " человека, и воцарилось бы массовое общество нового порядка.

Научная революция, произошедшая в середине XX века после создания компьютера, внесла огромные изменения в традиционную медицину для нового времени. Сейчас трудно представить себе современный медицинский центр, который не был бы автоматизирован. Диагностика, профилактика, лечение и контроль – все это осуществляется с использованием достижений компьютерной индустрии. Всевозможные слуховые и речевые приборы, и даже приборы, позволяющие контролировать технику усилием одной мысли. Еще несколько лет назад это казалось чистой фантазией, ближе к голливудским фильмам, чем к нашей реальности. Тем не менее это факт: "человек с тяжелым случаем паралича стал первым человеком, к мозгу которого были прикреплены электроды, позволяющие ему управлять бытовыми предметами силой одной мысли".²⁰ Год назад эксперимент показал, что люди способны управлять механическими манипуляторами и даже играть в компьютерные игры только своими мыслями. Бессмысленно приводить какие-либо примеры улучшений в медицине, которые произошли во второй половине двадцатого века. Они слишком очевидны и всем хорошо известны. Но у этих, несомненно, прогрессивных моментов есть и свои минусы. Улучшение качества медицинских услуг привело к увеличению ожидаемой продолжительности жизни, что в некоторых странах нарушило существовавший веками демографический баланс. Привычная система "замены" стареющего населения новым потерпела крах, что привело к увеличению численности населения при одновременном сокращении трудоспособного населения, что привело к длительному голоду в ряде стран. Эта тенденция наблюдается практически во всех странах, но наиболее остро она проявилась во второй половине XX века в Индии, где за десять лет с 1961 по 1971 год при одновременном увеличении численности населения экономически активная часть населения сократилась почти на 10%, что привело к длительному голоду²¹.

Информационные технологии сделали возможным прорыв в генетике, который мы сейчас наблюдаем. Но исследования в области генетики также, в свою очередь, оказывают влияние на информационные технологии.

Мы привыкли смотреть фильмы про киборгов-убийц с человеческим интеллектом и машинной мощью с определенной долей иронии, как объект нездоровых фантазий голливудских режиссеров. Действительно, нынешнее четвертое поколение компьютеров с редкими элементами пятого, основанное на микропроцессоре с миллионами транзисторов, не обладает и миллионной долей тех способностей, которыми обладает голливудский робот. Способность транзистора располагаться только в двух положениях обеспечила формирование системы двоичного исчисления как основы любой программы, не позволяющей машине выйти за пределы заранее заданных алгоритмических цепочек. Почти все кибернетики сходятся во мнении, что это тупиковая ветвь "эволюции" компьютера. На самом деле современные компьютеры сами ничего не решают, они, как и счета столетней давности, лишь помогают нам вычислять информацию по заранее заданным программистами условиям.

Считается, что компьютер будущего будет основан на биотехнологиях, которые позволят без транзисторов обрабатывать информацию. "Микропроцессором" в таких компьютерах уже будет биологический мозг, созданный с помощью генетики и, таким образом, чтобы предотвратить отторжение, подключенный к механическим устройствам для записи, считывания и хранения информации. По аналогии с человеческим мозгом, он будет работать уже не в пределах только алгоритмических областей, а в области аналитического мышления. До создания такого "устройства" нас отделяет, по самым оптимистичным прогнозам, не один десяток, а то и сто лет. Но исследования в этой области ведутся с начала 1990-х годов, и уже есть ряд пока незначительных результатов. Занимая пограничное положение между генетикой и электроникой, этот проект полностью объясняет, почему 21-й век называют веком генетики.

Итак, развитие информационных технологий, революционный прорыв в области генетики и создание единого глобального пространства – вот те "три кита", на которых держится постиндустриальное или информационное общество. Прошло чуть больше пятидесяти лет с тех пор, как появились первые намеки на формирование нового общества. Но за эти пятьдесят с лишним лет произошло гораздо больше открытий, чем за всю предыдущую историю человечества. Человечество изобрело компьютер и телевизор, отправило человека в космос и расшифровало ДНК, создало CD-плееры, а через двадцать лет почти полностью заменило их MPна mp3. Постиндустриальная волна принесла не меньше изменений, чем индустриальная, пришедшая на смену аграрной.

2. основные антропологические, культурные и социальные последствия постиндустриального общества.

Как мы видели в предыдущей главе, постиндустриальное общество принесло с собой огромные изменения в технологии, производстве, медицине и глобализации. Но изменения не ограничились этими четырьмя областями, они пошли гораздо дальше, изменив культуру, социальные и моральные нормы и даже человеческое сознание.

Когда критики индустриализма серединыXXвека критиковали существовавшую в то время систему, они в первую очередь фокусировали свою критику на тех элементах стандартизации, синхронизации и централизации, которые привели к тотальной массификации общества и превращению индивидуального "Я" в безликое "мы". Человек, лишенный этой индивидуальности, становится частью однородной массы, целиком и полностью подчиненной требованиям элиты, которая стоит над этой массой и контролирует эту массу. От этой критики пострадали все: и существовавшие тогда коммунистические, и капиталистические режимы.

При тоталитарном коммунистическом режиме все было очевидно: государство полностью регулировало все сферы человеческой жизни. Политика, культура, образование, досуг и даже мораль формировались "директивами сверху" через средства массовой информации.

С капиталистическими режимами ситуация во многом была схожей, только роль тоталитарной элиты играли крупные корпорации, которые всячески навязывали свои товары и услуги всем, кто туда не попадал. Ковбой "Мальборо", сидевший на лошади с пачкой сигарет в руке и устремивший глаза на горизонт, практически ничем не отличался от Владимира Ильича, державшего в руке кепку и созерцавшего бескрайние просторы государства рабочих и крестьян. Крупные корпорации, владевшие огромными капиталами, как советская тоталитарная система, контролировали сердца и умы граждан, заставляя последних делать то, что было бы выгодно первым.

Но потом был изобретен компьютер, произошла информационная революция, и передача информации стала гораздо менее энергоемкой и затратной, чем была раньше. Формируются тысячи больших и малых теле-и радиоканалов, которые благодаря волоконно-оптическим и спутниковым системам становятся доступными практически в любой точке земного шара.

Появление Интернета, бурное развитие которого началось в конце 1980-х годов XX века, нанесло роковой удар по массовости, которой так боялась мыслящая часть человечества XX века. В виртуальном мире, где абсолютно нет навязанного извне единообразия, где каждый является хозяином и Творцом, манипулировать сознанием человека становится очень сложно.

В условиях распада средств массовой информации, когда появляются сотни или даже тысячи различных информационных каналов, информации, поступающей из разных уголков мира, человек перестает односторонне смотреть на происходящие вокруг него события. Он развивает критическое мышление, которое является главным врагом любого тиранического режима. В результате всех этих событий – падение тоталитарных режимов в СССР и Восточной Европе. Тоффлер напрямую связывает распад Советского Союза с развитием информационных технологий: "...появление компьютера и новых средств связи в серединеXX века подорвало контроль Москвы над умами, которыми она управляла или держала в плену."²²

Каждый человек воспитан и воспитан по-своему. По своему вкусу он выбирает теле-и радиоканалы, выбирает газеты, журналы и книги, выбирает свой стиль, как одежду, так и поведение, выбирает веру исповеди или категорически отвергает ее и многое другое. Современный уровень развития технологий позволяет полностью отойти от всего стандартного. Даже мода утратила былую солидность. Сейчас нет единой моды, как это было несколько десятилетий назад. Быть модным сегодня не означает ходить в одежде, которая только что была доставлена в магазин. Быть модным-значит отличаться от других.

Когда движение хиппи прокатилось по Европе и Америке в 1960-е годы, требуя полного отказа от традиционных норм в одежде, сексе, алкоголизме и наркомании, многие, особенно старшее поколение, восприняли это как полный упадок культуры и морали у подрастающего поколения и, подобно Фаине Раневской, апатично заявили: "Боже мой, я так стара, что до сих пор помню порядочных людей!" Именно это движение хиппи было первой реакцией на процесс демасссификации.

Конечно, эти изменения во многом носят позитивный характер. Человек создает свой стиль, приобретает собственную уникальность, становится более свободным от внешних требований и установок. Демассификация, де-стандартизация и десинхронизация становятся в некотором смысле лозунгами новой цивилизации. Но наряду с позитивными аспектами таких изменений можно выделить и ряд негативных.

Все эти процессы, являющиеся обратной стороной массификации, ведут к усилению дробления общества на отдельные социальные группы, сформированные по определенным этническим, религиозным, половым и другим признакам. Отсутствие общей структуры, культурной и социальной парадигмы, на которой зиждется все общество, лишает эти разрозненные группы способности понимать друг друга, что порождает различные, зачастую даже кровавые конфликты. Интернет также играет важную роль в разжигании этих конфликтов. Как средство распространения информации, которое очень сложно и даже почти невозможно контролировать, интернет является местом, где неформалы и маргиналы всех стран могут создавать свои электронные страницы, активно призывая к разжиганию войн на религиозной или национальной почве. Именно они начинают овладевать умами и сердцами в основном молодых людей, ищущих способ реализовать себя в мире. Но это уже не тотальный контроль одной правящей элиты над обществом, это уже контроль многих над многими, что, зачастую, может иметь не меньшие, а то и более негативные последствия.

Здесь мы наблюдаем, казалось бы, парадоксальный процесс: наряду с ускоряющимся процессом глобализации и формированием единой западной культуры, как первоосновы всей западной цивилизации, мы наблюдаем нарастающее расслоение общества, связанное прежде всего с такими процессами, как демассификация и де-стандартизация. Причина этого, казалось бы, противоречивого процесса лежит на поверхности. Западная цивилизация, как изначальная основа всего, что существует у досократиков, лежит в основе всех слоев, модусов и направлений западной культуры. Даже самые враждебные группы, которые яростно презирают и ненавидят друг друга, твердо стоят на этой общей почве. Телевидение, рок, поп и электронная музыка, телефония и интернет, компьютерные игры и автомобили и многое другое, что мы по праву называем "западным образом жизни", с самого рождения откладывалось в творении каждого человека, принадлежащего к этой цивилизации.

Когда 15 мая 2005 года в Каннах проходил очередной международный кинофестиваль, большая часть показанных работ была посвящена критике американского образа жизни. Датский режиссер Ларс вон Триер в интервью ему сказал: "в моей стране все связано с Америкой. Америки над всем миром...60 процентов всего, что я опыт или опыт в моей жизни так или иначе связано с Америкой...60 процентов мне принадлежит Америке, и это делает меня американец..."²³ эта короткая цитата прекрасно демонстрирует, что западная цивилизация (в которой Америка, несомненно, играет доминирующую роль) является основой современной постиндустриальной культуры. Вы можете быть ультраправым, вы можете быть национал-большевиком, вы можете быть атеистом, вы можете быть папой римским, вы можете быть Джорджем У. Буш и вы можете быть Майклом Муром, факт остается фактом: несмотря на все различия и особенности их идентификации, все эти представители находятся в пределах одной глобальной цивилизации, которая просто не может не наслаждаться плодами

Изменения не ограничивались социальной сферой, они проникали и в сознание каждого отдельного человека. Человек постиндустриальной эпохи уже не мыслит в тех же категориях, в каких мыслил человек аграрного и постиндустриального общества. Произошел коренной пересмотр основных идеалов и целей в жизни. Недвижимость и богатство, как главные цели, к которым стремились люди прошлых эпох, отходят на второй план. Главная ценность-это самосовершенствование, повышение своего личностного потенциала, образование. Знание становится основной ценностью не только для компаний и корпораций, но и для отдельного человека. В мире, где высококвалифицированные люди приобретают абсолютную ценность, знание становится универсальным эквивалентом богатства. Человеку постиндустриального общества становится невероятно трудно увлечься какой-либо идеологией или национальной идеей. Это стало возможным в середине 20-го века, когда еще существовали сверхдержавы и средства массовой информации. Находясь на разных идеологических полюсах, они, по существу, стремились к одному: построить справедливое общество, в котором каждый отдельный элемент вел бы счастливую жизнь. Это выражалось в теории коммунизма в Советском Союзе и его дружественных государствах, а также в теории "государства всеобщего благоденствия" на Западе. Формирующееся постиндустриальное общество и, как следствие, начавшаяся тотальная демассификация уничтожили возможность господства общей идеи в сознании масс, даже само выражение "масса" становится неуместным в формирующуюся эпоху. Когда такая монолитная идеологическая идея исчезает, начинается поиск новых ценностей. Для некоторых это заканчивается вступлением в определенное сообщество, Клуб или группу. Человек идентифицирует себя с этой социальной единицей и принимает ее ценности. Другие находят в себе ценность-образование, самообразование, достижение каких-то целей, которые человек поставил перед собой.

Постиндустриализация замахнулась даже на самое ценное в жизни человека, на минимальную социальную единицу-семью. Мы уже видели, как индустриализация разрушила традиционную семью, характерную для аграрного общества, оставив только ее ядро: отца, мать и детей. Постиндустриальное общество тоже взяло на себя этот удар. Во всем цивилизованном мире разрушается семья. Каковы же причины этого?

Семья перестала быть главным хранителем человека в индустриальную эпоху. Причиной этого стало развитие системы социального обеспечения и страхования. Государство полностью позаботилось о человеке. В постиндустриальном обществе происходит дальнейшее повышение качества этой системы, дальнейшее развитие сферы услуг, в том числе услуг, ориентированных на пожилых людей и инвалидов. Инвалид перестает быть ненужным человеком, подлежащим истреблению, как это часто бывало в аграрную эпоху, он перестает быть несчастным калекой, как это было в индустриальную эпоху, он становится нормальным человеком, с "дисфункцией" одного или нескольких органов. В современном цивилизованном обществе Европы или Америки почти все общественные места приспособлены для инвалидных колясок. Кроме того, государство и компании тратят огромное количество времени и денег на исследования и разработки лекарственных средств, механических и других средств, способных значительно облегчить жизнь инвалидов и пожилых людей.

При таком уровне развития сферы услуг человек чувствует себя полностью защищенным на всю оставшуюся жизнь, что бы ни происходило: "граждане западных стран начали менять свои ценностные ориентации – преобладающее внимание к материальному благополучию и физической безопасности уступило место заботам о качестве жизни²⁴". Дети и супруги налагают на человека обязательства, которые ограничивают его свободу и препятствуют ей. Образование, карьера, отдых-все это плохо вяжется с традициями семейной жизни, которые отнимают у него часть свободы. Стремление к свободе, которое мы видим в общественной жизни, пронизывает и личную. Фраза "храни веру до гроба", хорошо известная всем женатым людям, утратила свое первоначальное значение и уже перешла в разряд традиций, которые ни к чему не обязывают человека. Все эти выводы подтверждаются данными социологических исследований. За последние десятилетия количество разводов выросло в несколько раз. Рождаемость в цивилизованных странах Европы и Америки падает катастрофическими темпами. Государства бессильны перед лицом этой проблемы, и никакого выхода из этого тупика в ближайшем будущем не предвидится .

Большие перемены произошли и в области культуры. Постиндустриалисты, будучи по существу материалистами , черпающими "новые источники своего развития из конкретных фактов и тенденций"²⁵, склонны связывать эти изменения, прежде всего, с революционными изменениями в науке и технике второй половины XX века.

Появляющиеся информационные технологии сделали возможным создание новых видов искусства, невиданных ранее: создание визуальных образов с использованием компьютерной графики, появление таких направлений, как электронная музыка, создание клипов, фильмов и мультфильмов, полностью построенных на компьютерной графике или имеющих в себе ее элементы, и, конечно же, появление таких направлений в компьютерной индустрии, как компьютерные игры, приносящие компаниям-производителям миллиарды долларов. И это лишь малая толика тех направлений в искусстве, которые стали возможны только с помощью компьютерных технологий.

Наряду с созданием совершенно новых видов искусств современные технологии оказывают сильное влияние на виды искусств, известные в аграрную и индустриальную эпоху.

Итак, ни один крупный современный архитектурный проект, к какому бы стилю он ни принадлежал: Дорическому, готическому или традиционному православному, не проходит необходимого этапа предварительного компьютерного моделирования, позволяющего наглядно, с высочайшей точностью, представить архитекторам, заказчикам и подрядчикам макет будущего творения со всеми его слабыми и сильными сторонами.

Большинство музыкантов, записывающих даже классическую музыку, делают записи в студиях, оснащенных высокотехнологичными устройствами, позволяющими использовать аппаратные усовершенствования для улучшения качества звучания музыки, вырезать фрагмент, который не успел прозвучать, заменяя его новым, не воспроизводя всю композицию заново.

Но наибольшее влияние новые технологии оказали на традиционные средства массовой информации позднего индустриализма, которые навязали своим зрителям, читателям и слушателям единую культурную парадигму, которая была им выгодна. Если мы внимательно посмотрим на современную культуру Западной цивилизации, то увидим, что она демонстрирует те же тенденции к децентрализации, десинхронизации и десстандартизации, которые мы наблюдали во всех других областях нашего общества в предыдущих главах.

Для нашей эпохи характерно отсутствие единой культурной парадигмы, вокруг которой строились бы все виды искусства. Современная культура характеризуется крайней фрагментарностью и неоднородностью. На одной радиоволне можно услышать православные песнопения, на другой – песни сатаниста Роба Зомби, на третьей-песни Клавдии Шульженко. Телекоммуникации полностью демассифицировали культуру, позволив каждому выбирать то, что ему нравится, а не то, что выгодно правящей элите.

Такую культуру, в которой царят Дефрагментация и фрагментация, Э. Тоффлер назвал "blip-Kultura"²⁶, (от английского слова blip – короткий звук или сигнал.) Это культура, в которой даже в рамках одной и той же радиоволны или телевизионной волны происходит постоянная замена одних кратковременных рекламных роликов другими, которые совершенно контекстуально не связаны с другими.

Такая же ситуация наблюдается и в печатных СМИ. Так, практически во всех бесплатных рекламных газетах на одной странице можно увидеть рекламные статьи современных медицинских центров, предлагающих свои услуги по лечению сложных заболеваний, которые сочетаются с предложениями снять повреждения, вылечить алкоголизм с фотографий или создать талисман на удачу в бизнесе. Даже 20 лет назад, когда культура была единой и массовой, это было бы невозможно. Теперь в этом нет ничего удивительного.

В постиндустриальную эпоху радикально меняется и отношение Церкви к науке. В аграрную эпоху истина была прежде всего вопросом веры, а не разума. В индустриальную эпоху наука полностью отделилась от Церкви, предложив свой собственный, радикально отличный от Церкви взгляд на многие вещи. В постиндустриальную эпоху западная церковь, и в первую очередь католическая, не может игнорировать науку и ее достижения.

В настоящее время западная католическая церковь является наиболее научно обоснованным традиционным религиозным институтом. В то время как глава Католической церкви разъезжает по миру в пуленепробиваемом папском автомобиле, нижние чины церкви вполне свободно владеют современными информационными технологиями, включая интернет и сотовую телефонию.

Иоанн Павел II провел последние дни своей земной жизни IIуже не в монастыре, как это было принято веками, а в отделении интенсивной терапии, под круглосуточным наблюдением врачей, эффективность средств которых в XXI веке уже не ставится под сомнение даже лицами самого высокого сакрального ранга.

Когда сердце папы перестало биться в ночь на 2 апреля 2005 года, новость об этом распространилась по всему миру в считанные секунды. Гонцы или гонцы больше не использовались для передачи этой новости, как это было раньше. Официальная новость о смерти была передана церковью многочисленным репортерам по высокоскоростным каналам GSM, CDMA и Wi-Fi.

Конклав (Священный Собор из кардиналов, который созывается после смерти Папы Римского для избрания нового Папы, происходящих в изоляции от внешнего мира в помещении с плотно закрытыми дверями), которая состоялась в Ватикане после смерти Иоанна Павла II, который, основная опасность-это уже не дьявольские силы, которые могли бы помешать избранию нового папы, а также многочисленные электронные устройства из разряда шпионских программ, может с легкостью нарушить вековую традицию секретности собора кардиналов.

Такая ситуация "модернизации" Церкви и религии характерна не только для католической церкви, но и для христианства в целом, и даже для Ислама. С другой стороны, это сочетание религиозного фанатизма, делящего людей на мусульман и неверных, в сочетании с новейшими достижениями науки и техники представляет величайшую опасность для будущего человечества. В отличие от стран Европы и Америки, где формированию высокотехнологичного постиндустриального общества предшествовали многовековые эволюционные процессы, формировавшие не только внешнюю сферу человеческого бытия, но и его сознание, мировоззрение и нравственность, исламские государства, находясь лишь на зачаточных стадиях такого эволюционного процесса, характерного, по аналогии с Европой, для Средневековья, в полной мере восприняли технические новшества, основывая их на этом, привели к тому, что исламистские террористы-смертники взрывали во многих частях мира автомобили, начиненные взрывчаткой, ведя "священную войну" против неверных.

Религия всегда считалась самым традиционным и консервативным социальным институтом, и революционные изменения, начавшиеся в сфере религии во второй половине XX века, ни в коей мере не лучше демонстрируют глобальный характер тех изменений, которые произошли с человечеством в эпоху становления и развития постиндустриального общества.

Вывод.

Эта работа была посвящена изучению постиндустриального общества, основанного на цивилизационном подходе к истории. Такой подход предполагает постепенное замещение одной цивилизации другой в результате кризиса замещаемой цивилизации. Этот кризис, как и в марксистском подходе, основан на четко определенных материалистических фактах. Но если у Маркса этот кризис является результатом противоречия между производственными силами и производственными отношениями, то в рамках теории постиндустриализма этот кризис является результатом развития науки, которая на определенных этапах развития вступает в противоречие со всей существующей системой общества.

Одна цивилизация сменяет другую не потому, что есть какое-то предопределенное стремление к прогрессу, о котором вообще нельзя говорить объективно, а потому, что цивилизация заходит в тупик, из которого уже невозможно выбраться, руководствуясь старыми средствами. Это приводит к изменениям в базисе, что влечет за собой изменения во всей структуре общества. Здесь важно понимать, что постиндустриальное общество-это не общество, которое является идеальной структурой, панацеей от всех проблем, накопившихся за тысячелетия. Наряду с решением этих проблем появляются новые, зачастую более серьезные, чем те, которые были решены. Это общество, как и любое другое, полно двойственных последствий.

Исходя из этой внутренней логики постиндустриализма, нельзя констатировать с полной уверенностью, что постиндустриальное общество, подобно фукуямовскому концу истории, является окончательным этапом в развитии человечества. С наступлением новой эпохи у человека появляется не меньше новых проблем, которые невозможно уже разрешить в рамках данного общества и которые потребуют изменения и постиндустриальных порядков. Но, к сожалению, или к счастью, мы не можем очертить даже приблизительные контуры того общества, которое последует за несформировавшимся еще полностью постиндустриальным обществом. Возможно этим будут заниматься последующие поколения людей а возможно, как в некогда популярной рекламе «более совершенные существа».

Концепция постиндустриального общества не является утопической по своей природе. Она отмечает как позитивные, так и негативные стороны становления нового порядка, основанного на знании и информационных технологиях. Конкретные статистические данные и результаты научных исследований отличают данную концепция от традиционных философских работ и исследований. Но эта концепция исследует саму основу, или сущность цивилизации, что, несомненно, ставит ее в один ряд с классическими социально-философскими концепциями.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1 Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999.

2 Биоэтика. М., 1998.

3 Большая Советская Энциклопедия М., 1977.

4 Бэкон Ф. Новый органон// Антология мировой философии. Т. М., 1970.

5 Декарт Р. Размышления о первой философии // Декарт Р. Собр. Соч.: В 2т., т2, М., 1989.

6 Иноземцев В.Л. Современное постиндустриальное общество. М., 2000.

7 Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация.Наличествующие предпосылки и возможные последствия постэкономической революции. М.,1999.

8 История философии: энциклопедия под ред. А.А. Грицанова М., 2002.

9 Кастельс М.Информационная эпоха. Экономика, общество, культура. М., 2000.

10 Леотар Ж. Ж Состояние постмодерна. СПб., 1998.

11 Маркузе Г. Одномерный человек: Исследование идеологии развитого индустриального общества. М., 1994.

12 Медоуз Д.Х. и др. За пределами роста. М.,1994.

13 Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. М., 1999

14 Оруэлл Д. «1984» М., 1997

15 Тоффлер Э.Метаморфозы власти. М., 2001.

16 Тоффлер Э.Третья волна. М., 1999.

17 Тоффлер Э.Шок будущего. М., 2000.

18 Фукуяма. Конец истории // Философия истории. Антология М., 1995.

19 Шпенглер О. Закат Европы. М., 1998

20 Хантингтон С.Столкновение цивилизаций. М., 2003.

21 Гейтс Б. бизнес @ скорость мысли Warner books, 1999.

22 Ворота Б. Дорога впереди. Penguin books Ltd., 1996.

Э. Гидденс Последствия модернити // Иноземцев В.Л. Новая постиндустриальная волна на Западе. М., 1997 стр.112

см. Ф.Бэкон. Новый органон// Антология мировой философии. Т. М., 1970.

см. Декарт Р. Размышления о первой философии // Декарт Р. Собр. соч.: В 2 т. Т. 2. М.. 1989

Э.Тоффлер Третья волна. М., 1999 стр. 53

О. Шпенглер. Закат Европы // История философии: энциклопедия под ред. А.А. Грицанова М., 2002 стр. 1295

Г. Маркузе. Одномерный человек: Исследование идеологии развитого индустриального общества // История философии: энциклопедия под ред. А.А. Грицанова М., 2002 стр. 731

Д. Белл. Грядущее постиндустриальное общество М., 1999 стр. CXI

Д. Белл Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999 стр. CXXVIII

Д. Белл. Грядущее постиндустриальное общество М., 1999 стр.CVIII

Э. Тоффлер Шок Будущего М., 1997

9.1 Э. Тоффлер. Третья волна. М.,1999 стр.213

Э. Тоффлер. Третья волна. М.,1999 стр.212

Э. Тоффлер. Метаморфозы власти М., 2003 стр. 32

Э. Тоффлер. Метаморфозы власти М., 2003 стр. 575

Кастельс М.Информационная эпоха.Экономика,общество,культура.М.2000. стр.76

Кастельс М.Информационная эпоха.Экономика,общество,культура.М.2000. стр. 34

Кастельс М.Информационная эпоха.Экономика,общество,культура.М.2000. стр. 81

Кастельс М.Информационная эпоха.Экономика,общество,культура.М.2000. стр.386

Иноземцев В.Л. Современное постиндустриальное общество. М., 2000. стр. 32

см. Газета «The Guardian» от 31 марта 2005 года. Статья «Чип считывает мысли парализованного человека». Перевод с англ. мой – М.Б.

см. Большая Советская Энциклопедия, статья «Индия»

Э. Тоффлер Метаморфозы власти М., 2003. стр. 49

По материалам информационного агентства Reuters от 16 мая 2005г. Перевод с англ. мой – М.Б.

Инглегарт Р.Культурный сдвиг в реальном индустриальном обществе // Иноземцев В.Л. Новая постиндустриальная волна на Западе. М., 1997 стр. 250

Иноземцев В.Л. Современное постиндустриальное общество, М. 2000 стр. 18

см. Э. Тоффлер Третья волна М., 1999