Содержание

1 Введение

2 Четвертая промышленная революция

2.1 Краткая история

2.2 Почему на этот раз все могло быть по-другому?

2.3 Некоторый контекст: Технологические факторы

3 Влияние Четвертой промышленной революции на рабочие места

3.1 Перспектива А: Безработица резко возрастет

3.2 Перспектива B: Замещенные рабочие места будут заменены новыми

3.3 Представление мнений в средствах массовой информации

3.4 Консолидация мнений

3.5 Спрос на навыки изменится

4 Как использовать автоматизацию в обществе

4.1 Меры, связанные с образованием

4.2 Новые стимулы

4.3 Меры, связанные с социальным обеспечением

5. Экскурс: Почему безработное будущее должно быть плохим?

6. Швейцарская индустрия финансовых услуг

6.1 Обзор отрасли

6.2 Сбои и инновации в сфере финансовых услуг

1 Введение

Опасения, что автоматизация захватит наши рабочие места и сделает нас

уволенными, имеют давнюю историю, восходящую к Первой промышленной

революции, когда текстильщики – луддиты – взбунтовались, опасаясь за свои

средства к существованию. С тех пор дебаты отехнологической безработице,

термин, введенный Джоном Мейнардом Кейнсом в 1930-х годах,

возобновлялись каждые несколько десятилетий. В эссе, в котором он

представлял себе мир в 2030 году, Кейнс предсказал, что “благодаря нашему

открытию средств экономии использования рабочей силы, опережающих

темпы, с которыми мы можем найти новое применение труду”, мы в конечном

итоге достигнем 15-часовой рабочей недели (Кейнс, 1930, стр. 3).

Таким образом, сегодняшние опасения, вызванные научными

прорывами в таких областях, как машинное обучение, робототехника и

искусственный интеллект, не новы, но существуют уже 200 лет. Однако, как

выразился историк и философ Юваль Ноа Харари, это может быть связано с

тем, что мальчик, который кричал "волк", в конечном итоге окажется прав

(Харари, 2017, позиция 665). Только потому, что в прошлом эти опасения не

оправдались, а число новых рабочих мест превышает число рабочих мест, на

которые влияют новые технологии, ускоряющиеся темпы технологического

развития в области автоматизации и цифровизации могут привести к

безработице в будущем. Широко цитируемый отчет Осборна и Фрея за 2013

год предполагает, что 47% рабочих мест в Соединенных Штатах могут быть

автоматизированы в ближайшие несколько десятилетий.

С впечатляющими достижениями, такими как победа Watson в Jeopardy

или появление самоуправляемых автомобилей - вещи, которые всего десять

лет назад воспринимались скептически, – можно поспорить, что мы будем

удивлены прогрессом в ближайшие десятилетия.

В бестселлере “Вторая эра машин” ученые Массачусетского

технологического института Бриньольфссон и Макафи утверждают, что из-за

экспоненциального развития технологий нам придется адаптироваться и

научиться работать или дажесоревноваться с машинами раньше, чем позже.

Мартин Форд идет еще дальше в “Восстании роботов” и предупреждает, что

как общество мы должны радикально переосмыслить то, как мы распределяем

богатство, и приводит доводы в пользу введения базового дохода. Он

предполагает, что происходит массовый сдвиг парадигмы в том, как мы

смотрим на технологии. До сих пор машины были инструментами,

повышающими нашу производительность, – в будущем они сами могут

превратиться в рабочих и заменить нас.

Такие публикации, как “Восстание роботов” и “Вторая эра машин”,

вызвали и разожгли общественный диалог на тему растущего неравенства,

поляризации рабочих мест и способов управления меняющимися

требованиями к квалификации нашей рабочей силы. Мы уже сталкиваемся с

растущим неравенством, падением реальной заработной платы и сокращением

доли доходов, поступающих работникам, в отличие от капитала, и эти

тенденции, вероятно, сохранятся.

Всемирный экономический форум утверждает, что мы находимся в

начале Четвертой промышленной революции, которая сотрет границы между

физическим, биологическим и физическим миром в беспрецедентных

масштабах, скорости и воздействии. Это коренным образом изменило бы наше

общество, вызвав сдвиги между отраслями, создав новые бизнес-модели и

изменив то, как мы общаемся и работаем.

Однако существует множество экспертов, которые расходятся во

мнениях относительно того, какое влияние эти изменения окажут на занятость.

Широко цитируемым примером по этой теме является смещение занятости из

сельского хозяйства. В 1800 году 66% населения Швейцарии работало в

сельском хозяйстве, по сравнению с 3% сегодня.

Это, конечно, не привело к сокращению занятости, а просто означало,

что были созданы рабочие места в других отраслях. Согласно отчету Deloitte,

за последние 25 лет в Швейцарии, несмотря на автоматизацию, было создано

800 000 новых рабочих мест, а недавние прогнозы предсказывают, что до 2025

года будет создано около 270 000 новых рабочих мест (Deloitte, 2016, стр. 1).

Авторы утверждают, что создание новых рабочих мест перевесит эффект

замещения, вызванный автоматизацией, как это всегда было в прошлом.

Автоматизация определенной задачи повышает производительность, что, в

свою очередь, должно увеличить спрос на людей, выполняющих другие

связанные с ней задачи, которые еще не были автоматизированы. Это

называется дополнительным эффектом.

Как показывают разногласия между экспертами, вопрос заключается в

том, будет ли преобладать эффект замещения или дополнения. В этой

диссертации будет рассмотрен этот вопрос с особым учетом индустрии

финансовых услуг в Швейцарии. Поэтому в первой части этой статьи будет

проанализировано несколько текущих точек зрения на влияние автоматизации

на рабочую силу во всем мире. В нем также будут рассмотрены подходы к

тому, как общество могло бы реагировать на эти вызовы. Во второй части он

будет посвящен индустрии финансовых услуг в Швейцарии и проанализирует

влияние сбоев на рабочие места и необходимые навыки. В частности, он будет

направлен на то, чтобы ответить на вопрос, будет ли количество рабочих мест

в сфере финансовых услуг радикально сокращаться из-за новых технологий

или останется прежним и, соответственно, даже увеличится. Но сначала

необходимо определить характеристики Четвертой промышленной

революции и посмотреть, действительно ли она отличается от того, что ей

предшествовало.

Четвертая промышленная революция

2.1 Краткая история

Прежде чем углубиться в особенности Четвертой промышленной

революции, давайте рассмотрим, что привело нас к этому моменту. Революция

определяется как резкое и радикальное изменение. Первое радикальное

изменение в образе жизни человечества произошло 10 000 лет назад с

расселением людей и одомашниванием животных. Это было названо

Сельскохозяйственной революцией. После некоторых постепенных

изменений в последующие десять тысячелетий следующим радикальным

сдвигом стала Первая промышленная революция, или то, что обычно

понимают, когда говорят о промышленной революции. Это началось во

второй половине 18-го века и положило начало почти трем столетиям

ускоряющихся социальных и технологических сдвигов. Он характеризовался

переходом от мускульной силы к паровому двигателю и дал начало

сталелитейной и текстильной промышленности, а также железнодорожному

транспорту как средству передвижения.

Переходный период продолжался до конца 19-говека, когда началась

Вторая промышленная революция с развитием методов массового

производства с использованием электричества в качестве движущей силы.

Промышленные фирмы объединили дорогостоящее капитальное

оборудование с человеческим трудом и реорганизовали процесс производства,

чтобы максимизировать его производительность. Это потребовало

конвейерного производства, где каждый рабочий выполнял несколько

повторяющихся задач, следуя жесткому графику и строгой дисциплине.

Рабочие места были полностью преобразованы, и люди превратились в

винтики в машине.

Однако по мере того, как машины становились все более совершенными,

спрос на высококвалифицированных рабочих рос. Таким образом, в 20thвеке

число людей, получающих послесреднее образование, неуклонно росло.

Рабочие оказались в “гонке между образованием и технологиями”, как

выразилась Клаудия Голдин, экономист Гарвардского университета. Это,

конечно, звучит очень знакомо с тем, что часто говорят о сегодняшней

ситуации.

Третья промышленная революция началась в 1960-х годах и также

называется Компьютерной или Цифровой революцией. Это было вызвано

развитием персональных компьютеров, мэйнфреймов, разработкой

полупроводников и Интернета. Это в очередной раз изменило характер

работы, позволив автоматизировать рутинные рабочие места, такие как

рабочие места на производственных линиях, созданные во время Второй

промышленной революции. Доля занятых в производственном секторе США

снизилась с почти 30% в 1950-х годах до менее чем 10%, в то время как доля

людей, работающих в сфере услуг, увеличилась почти до 70%. Таким образом,

квалифицированная рабочая сила стала важнее, чем когда-либо.

За последнее десятилетие мы вступили в Четвертую промышленную

революцию, которая ведет к увеличению человеческого производства за счет

усиления когнитивных способностей. Эта четвертая промышленная

революция основана на новых технологиях, таких как искусственный

интеллект, машинное обучение, 3D-печать, Интернет вещей и генная

инженерия.

В Германии термин "Индустрия 4.0" был придуман на Ганноверской

ярмарке 2011 года и описывает, как автоматизация произведет революцию в

глобальных цепочках создания стоимости и создаст "умные фабрики". Термин

"четвертая промышленная революция" особенно приобрел популярность в

последние пару лет, когда Всемирный экономический форум многое сделал

для его популяризации, сделав “Освоение четвертой промышленной

революции” главной темой Ежегодной встречи в Давосе в 2016 году.

Просматривая историю поиска в Google Trends, можно увидеть, что

интерес к Давосу-2016 резко возрос после десятилетия отсутствия интереса, а

затем снова увеличился в преддверии Давоса-2017 (Google Trends). В прошлом

эти технологические изменения рассматривались как часть Третьей

промышленной революции или обозначались другими терминами, такими как

Вторая машинная эра. Но теперь термин "четвертая промышленная

революция", похоже, утвердился. Но независимо от того, будет ли эта фаза

рассматриваться как продолжение Третьей промышленной революции в

будущем или как новая революция, как утверждает Всемирный

экономический форум, нельзя отрицать, что она окажет длительное

воздействие на общество.

Подводя итог, мы наблюдаем эволюцию от фермерского общества к

сегодняшней капиталистической системе, постепенно переводя рабочую силу

с физической деятельности на умственную. Вопрос в том, приведут ли

технический прогресс и рост производительности, сопровождающие это

развитие, к увеличению благосостояния, как это было в прошлом, или

увеличат безработицу и социальное неравенство. Чтобы изучить этот вопрос,

давайте сначала посмотрим, будет ли это время отличаться от социальных

сдвигов в прошлом.

2.2 Почему на этот раз все могло быть по-другому?

Как упоминалось во введении, эксперты расходятся во мнениях

относительно степени воздействия Четвертой промышленной революции.

Некоторые предвидят масштабную безработицу и утверждают, что это время

будет отличаться от прошлого. Но есть и эксперты, которые говорят, что эта

Четвертая промышленная революция будет иметь те же последствия, что и

предыдущие технологические революции. Производительность будет расти, а

вновь созданные рабочие места предотвратят рост безработицы.

Однако скорость, с которой происходит технологический прогресс,

беспрецедентна. Закон Мура, который был придуман одним из основателей

Intel в 1965 году, гласит, что количество транзисторов в плотной интегральной

схеме удваивается примерно каждые два года и, таким образом, предсказывает

экспоненциальное ускорение прогресса. В последние годы он замедлился, но

по-прежнему наблюдается значительное увеличение вычислительной

мощности.

Клаус Шваб, основатель Всемирного экономического форума,

утверждает, что изменения являются историческими с точки зрения скорости,

воздействия и масштабов. Экспоненциальное, а не линейное развитие

приводит к беспрецедентной скорости прорывов.

Как разработка, так и распространение инноваций происходит быстрее,

чем когда-либо. Например, некоторые из самых успешных на сегодняшний

день компаний, такие как Uber, Airbnb или Alibaba, стали повсеместными

только в последние несколько лет. iPhone был выпущен всего десять лет назад,

а в 2016 году в мире уже насчитывалось более 2 миллиардов смартфонов.

Тот факт, что Четвертая промышленная революция основывается на

Цифровой революции, сочетая в себе различные технологии, которые

разрушают общество, экономику и бизнес, оказывает влияние на все сектора.

Вся система будет преобразована, изменив отрасли, бизнес-модели и наши

социальные структуры.

Одним из часто приводимых примеров широкомасштабных сбоев

является сравнение между Детройтом в 1990 году и Силиконовой долиной в

2014 году. В Детройте три крупнейшие компании имели рыночную

капитализацию в 36 миллиардов долларов США и 1,2 миллиона сотрудников.

С другой стороны, в Силиконовой долине рыночная капитализация трех

крупнейших компаний составляет 1,09 трлн долларов США, при этом они

приносят примерно те же доходы, но при этом нанимают в 10 раз меньше

людей - всего 137 000 сотрудников.

Как и Шваб, в своем выступлении на TED Эрик Бриньольфссон говорит,

что “Вторая машинная эра”, как он называет четвертую промышленную

революцию, характеризуется экспоненциальным развитием в цифровой сфере,

которое носит комбинаторный характер.

По его словам, в ближайшем будущем эффект цифровых технологий в

полной мере проявится через автоматизацию и создание “беспрецедентных

вещей”. Компьютеры настолько универсальны, что невозможно предсказать,

какие приложения для них могут быть созданы в ближайшие несколько лет.

Например, искусственный интеллект добился больших успехов благодаря

доступности огромных объемов данных и экспоненциальному увеличению

вычислительной мощности. Она повсюду вокруг нас, например, в виде

виртуальных помощников, программного обеспечения для перевода или

дронов.

Эти изменения приводят к тому, что производительность находится на

рекордно высоком уровне, но также и к отделению производительности от

занятости, а богатства от работы, поскольку многие виды деятельности могут

быть автоматизированы. Это потребует переосмысления того, как

функционирует общество, чтобы справляться с возникающими проблемами.

Даже те, кто говорит, что это время похоже на другие промышленные

революции, такие как Райан Авент в своей книге “Богатство людей”, сходятся

во мнении, что нам все еще предстоит решить огромные проблемы, как во

время Первой промышленной революции, которая привела к совершенно

новому пониманию государства, обеспечивающего благосостояние,

социальное обеспечение, а образование и эта революция могут быть столь же

преобразующими и мощными, если не более. Сила сегодня заключается в том,

чтобы создать массовое процветание беспрецедентного характера, если мы,

как общество, предпримем правильные шаги.

За последние 200 лет мы стали свидетелями значительных улучшений

практически во всех показателях, которые можно было бы использовать для

измерения благосостояния. С 1820 года доля людей, живущих в крайней

нищете, сократилась с 94% до 9,6%, а глобальная детская смертность

снизилась с 43,3% до 4,25% (ourworldindata.org , 22.02.17), в то время как

мировой ВВП (в текущих долларах США) более чем удвоился только за

последние 25 лет (Всемирный банк, 22.02.17). Однако мы начинаем замечать

некоторые тревожные тенденции. Например, в США доходы не поспевают за

этим экономическим ростом. Типичный работник в США зарабатывал 767

долларов США (в 2013 году в долларах США) в неделю в 1973 году, и с тех

пор эта сумма снижалась, достигнув сейчас 664 долларов США.

В период с 1949 по 1973 год средний доход домохозяйства в США рос

параллельно с ВВП на душу населения, увеличившись примерно вдвое. Если

бы так продолжалось и дальше, медиана составила бы 90 000 долларов США,

однако сейчас она составляет всего 61 000 долларов, что на 22% больше. В

прошлом производительность труда росла в тандеме с оплатой труда

работников, но за последние 30 лет мы наблюдаем растущее расхождение

между этими цифрами, а это означает, что большая доля дохода достается

владельцам капитала и владельцам бизнеса, а не работникам (Ford, стр. 35-

36).). В отдельных странах G20 производительность труда выросла более чем

на 18%, в то время как реальная заработная плата выросла только на 5% с 1999

года.

Многие экономисты, такие как Джон Мейнард Кейнс, считали хорошо

установленным правилом, что доля национального дохода, идущая на капитал

и рабочую силу, будет оставаться постоянной с течением времени. Однако с

1960-х годов доля рабочей силы снизилась с 63% до 58% в отдельных странах

G20, и эта тенденция продолжается. Снижение доли рабочей силы часто

связано с ростом неравенства доходов, поскольку собственность на капитал,

как правило, сосредоточена в руках меньшего числа людей. Имеются данные

ОЭСР, которые показывают, что доля рабочей силы снизилась для нижних

99%, в то время как для верхних 1% увеличилась на 20% за последние 20 лет

(Международная организация труда, 2015, стр. 3-10).

На эти тенденции неизбежно окажет дальнейшее влияние автоматизация

рабочих мест и изобретение новых технологий, что приведет к выделению еще

большей суммы владельцам капитала. Это создаст большую проблему для нас

как общества с точки зрения того, как мы распределяем богатство, и нам,

возможно, придется пройти через турбулентную фазу, как во время прошлых

революций, когда мы внедряли новые системы, такие как создание

государства всеобщего благосостояния после Первой промышленной

революции. Прежде чем углубиться в изучение влияния изменений на рабочие

места, заработную плату и способы управления ими, давайте рассмотрим

некоторые технологии, способствующие этим изменениям.

2.3 Некоторый контекст: Технологические факторы

По словам Клауса Шваба, все новые технологии объединяет то, что они

используют инновации в цифровой сфере и в области информационных

технологий. Он группирует движущие силы технологических изменений в три

основные группы: физические, цифровые и биологические (Schwab, 2016, стр.

v). Он утверждает, что слияние и взаимодействие этих кластеров определяет

Четвертую промышленную революцию. В этом разделе будет дан обзор этих

трех групп.

2.3.1 Физическое

Физическая сфера включает в себя некоторые из наиболее заметных

инноваций, такихкак автономные транспортныесредства, изобретение

новых материалов и3D-печать. Одним из особенно важных событий в

производстве является развитие все более совершенной робототехники. В

настоящее время в мире насчитывается около 1,5 миллионов роботов, и, по

данным МакКинсли, к 2025 году это число может достичь 25 миллионов .

Когнитивные способности этих роботов будут только увеличиваться, и

в настоящее время предпринимаются улучшения в том, чтобы сделать роботов

более ловкими и улучшить их сенсорные способности. Мерил Линч

прогнозирует, что роботы будут выполнять 45% производственных задач к

2025 году, по сравнению с 10% в 2015 году.

2.3.2 Цифровой

Разработки в цифровом кластере создают основу для разработок в

других областях. Основная область, на которую следует обратить внимание

здесь, - это достижения вобласти искусственного интеллекта(ИИ), области

компьютерных наук, которая концентрируется на разработке систем,

обладающихинтеллектом. Одной из областей, заслуживающих упоминания,

являетсямашинное обучение, которое представляет собой область

искусственного интеллекта, которая разрабатывает системы, способные

учиться и совершенствоваться. Это открывает возможности для расширенной

аналитики или сбора данных.

В прошлом компании собирали огромные объемы данных, и

искусственный интеллект позволяет им эффективно использовать его,

например, для автоматизации сложных когнитивных задач. Другой большой

областью исследований являются нейронные сети, которые представляют

собой системы искусственного интеллекта, основанные на моделировании

взаимодействия нейронов в мозге.

Только в этом году Илон Маск основал новую компанию Neuralink, с

помощью которой он стремится создать связь между нашим мозгом и

компьютерами, установив срок до появления значимого интерфейса в 5 лет.

Это может быть оптимистично, но это показывает, что исследования в

этих областях продвигаются быстро и, вероятно, приведут к значительным

прорывам.

Еще одна тенденция, которая уже некоторое время актуальна, -

этоИнтернет вещей.

Он обеспечивает один из основных мостов между физическим и

цифровым миром, связывая объекты с виртуальными сетями в основном с

помощью датчиков.

Еще одним событием последних лет стала экономика

совместногоиспользования, когда платформы объединяют людей и их активы,

меняя способ потребления продуктов и услуг.

Одной из тенденций, которая потенциально может нарушить работу

финансовых услуг, является блокчейн. Об этой концепции много говорят, но

понимают ее немногие. Чтобы упростить это, блокчейн - это распределенный

реестр. Когда транзакция совершается, сеть компьютеров коллективно

проверяет ее, прежде чем она будет записана и одобрена. Эта технология

является безопасной и общедоступной, поэтому ни один отдельный

пользователь не может контролировать или взломать ее, и содержимое может

быть проверено всеми. В настоящее время он используется для записи

финансовых транзакций в биткойнах, но в будущем его можно будет

использовать для записи свидетельства о браке, образовательных степеней,

титулов собственности и т.д.

Во второй части этого тезиса, которая посвящена индустрии

финансовых услуг, эта технология, однако, не будет в центре внимания,

поскольку ее широкое распространение все еще кажется далеким, и

потенциальное воздействие пока не может быть определено.

2.3.3 Биологические

В эту категорию входят инновации в таких областях, как точная

медицина и синтетическая биология, индивидуализация организмов путем

записи ДНК. Это поднимает целый ряд этических вопросов, таких как дебаты

вокруг дизайнерских младенцев. Однако мы не будем заострять внимание на

этих событиях в данной статье, поскольку их влияние на рабочие места не так

велико, как развитие цифровых и физических кластеров.

3 Влияние Четвертой промышленной революции на рабочие места

С учетом скорости, масштабов и глубины развития технологий,

рассмотренных выше, несомненно, что характер работы изменится в разных

отраслях и на разных рабочих местах. Основные вопросы заключаются в том,

в какой степени автоматизация заменит труд, сколько времени это займет и

как далеко это зайдет.

До сих пор потребители были теми, кто больше всего выиграл от

Четвертой промышленной революции. Создаются новые услуги и продукты,

которые повышают эффективность и продуктивность нашей жизни

практически бесплатно. Можно произвести оплату, послушать музыку,

посмотреть фильм, поймать такси или забронировать квартиру и перелет на

отдых удаленно со своего смартфона. Планшет обладает вычислительной

мощностью 5000 компьютеров 30-летней давности, в то время как стоимость

хранения информации близка к нулю.

Однако в будущем сфера предложения также будет все больше

нарушаться новыми технологиями и станет более продуктивной и

эффективной. Рабочая сила будет заменена машинами в различных видах

деятельности, что, как мы надеемся, приведет к созданию лучших рабочих

мест, чтобы компенсировать потерянные.

Однако появились признаки того, что технология может и не

продолжать создавать новые и более качественные рабочие места в будущем.

Есть свидетельства того, что действительно создаются лучшие рабочие

места, но их также меньше, чем было уничтожено.

Беспокойство вызывает то, что рынок труда может разделиться на

высококвалифицированные рабочие места и рабочие места с низкой

зарплатой, в то время как рабочие места средней квалификации будут

замещены. Это может привести к росту неравенства, что вызывает большую

озабоченность, поскольку имеет негативные экономические и социальные

последствия (Стиглиц, 2015). Владельцы капитала могут оказаться в выгодном

положении для работников, и описанное выше снижение доли рабочей силы

может ускориться.

В этой главе сначала будут рассмотрены две распространенные точки

зрения на влияние Четвертой промышленной революции: некоторые эксперты

говорят, что безработица будет расти, и нам придется пересмотреть характер

труда, а другие утверждают, что потерянные рабочие места будут заменены

новыми. Пессимисты, которые часто имеют опыт работы в сфере технологий,

говорят, что на этот раз все по-другому и наши рабочие места займут машины,

в то время как оптимисты, часто историки и экономисты, думают, что

технология создаст больше рабочих мест, чем уничтожит, чем в прошлом.

Исследование Pew Research Center, в ходе которого было опрошено почти 900

экспертов о влиянии новых технологий, показало, что 48% из них

представляли себе будущее, “в котором роботы и цифровые агенты вытеснили

значительное число как синих, так и белых воротничков”. Это означает, что

мнения экспертов разделились почти пополам относительно того, к чему

приведет разработка.

Но кто будет прав? В этой главе будут рассмотрены оба аргумента. Для

получения обзора всех исследований, приведенных в этой главе, пожалуйста,

обратитесь к таблице XX в Приложении.

3.1 Перспектива А: Безработица резко возрастет

“Если нынешние тенденции сохранятся, вполне может случиться так,

что через поколение четверть мужчин среднего возраста в любой момент

останутся без работы”. Эта цитата бывшего министра финансов США

Лоуренса Саммерса отражает тревогу, которую испытывают некоторые. Он

утверждает, что обеспечение достаточного количества работы станет самой

важной проблемой, с которой столкнется наше общество.

В некоторых странах уже наметились долгосрочные тенденции к

снижению уровня занятости. В США доля взрослых мужчин в рабочей силе

недавно достигла самого низкого уровня с 1978 года.

Как отмечалось выше, в последние годы возродились опасения, что

автоматизация может привести к безработице в будущем.

Исследования, в которых утверждается, что значительная доля рабочих

мест является автоматизируемой, усилили эти опасения. В основополагающем

исследовании 2013 года оксфордские исследователи Фрей и Осборн

подсчитали, что 47% рабочих мест в США подвержены компьютеризации при

нынешнем уровне технологий. В другом отчете Citi делается вывод, что по

всей ОЭСР в среднем 57% автоматизируются, а в Китае этот процент

достигает невероятных 77%.

В отчете Deloitte, в котором повторяется методология Фрея и Осборна,

этот показатель для Швейцарии составляет 48%.

Фрей и Осборн приняли во внимание разработки в области машинного

обучения, которые влияют на когнитивные задачи, и передовой

робототехники, которые влияют на ручные задачи, и классифицировали 702

профессии по степени вероятности компьютеризации. Они различали

рутинные задачи, которые следуют четким правилам и могут выполняться

машинами, и нестандартные задачи, которые еще не могут быть выражены в

компьютерном коде. В прошлом замещение работы в основном

ограничивалось выполнением ручных и рутинных когнитивных задач. С

достижениями в области искусственного интеллекта, больших данных и

других областях, подробно описанных в главе 2.3, автоматизация теперь

распространяется и на другие задачи.

В США наиболее распространенными профессиями являются

розничный продавец, официант, обслуживающий персонал, офисный клерк и

кассир. В этих профессиях занято более 15 миллионов человек, или 10%

рабочей силы. По словам Фрея и Осборна, каждая из этих работ очень

подвержена автоматизации.

Такие компании, как Google, HP, Intel или Procter & Gamble, собирают

ошеломляющее количество данных о своих сотрудниках. Часто фиксируются

электронные письма, телефонные записи, поисковые запросы в Интернете и

т.д. До сих пор эти данные не имели никакой реальной цели, кроме как

оценивать сотрудников или более эффективно управлять ими .

С развитием технологий больших данных и глубокого обучения эти

данные можно было бы использовать для разработки программного

обеспечения, которое могло бы автоматизировать большую часть

выполняемой работы. Вопрос, который нужно задать себе, чтобы определить,

можно ли автоматизировать свою работу в ближайшем будущем, заключается

в том, может ли кто-то стать опытным в этом, повторяя уже выполненные

задачи снова и снова. Если это так, то алгоритм мог бы выполнить часть, если

не всю эту работу.

Кроме того, по мере того, как топ-менеджеры будут все больше

ориентироваться на данные, потребность в обширных командах работников

умственного труда, которые собирают и анализируют информацию, будет

уменьшаться. Это привело бы к тому, что организации стали бы менее

привлекательными, а многие рабочие места канцелярских работников,

менеджеров среднего звена и квалифицированных аналитиков исчезли бы.

Конечно, это звучит проще, чем есть на самом деле. Машинам еще

предстоит пройти долгий путь, прежде чем они смогут выполнять сложные

задачи без присмотра. Кроме того, компаниям может быть трудно внедрять

технологии автоматизации, поскольку это может оказаться дороже, чем

просто полагаться на дешевую рабочую силу.

ИТ-инфраструктура, лежащая в основе процессов, может быть старой и

трудной для понимания, и многие компании в таких секторах, как банковское

дело, имеют дело с высоким уровнем сложности, который мало кто понимает.

Преобразование того, как они ведут бизнес, часто требует подхода "сверху

вниз" и реальной приверженности переменам, как сказал в нашем интервью

Стефан Эрни, менеджер Bain & Company, специализирующийся на

финансовых услугах (полную расшифровку см. в Приложении). Часто

консалтинговые фирмы нанимаются для того, чтобы разобраться в сложности

и создать новую ИТ-инфраструктуру, которая приведет к повышению

эффективности. Такие фундаментальные изменения часто вызваны кризисами

или рецессиями, которые приводят к необходимости сокращения издержек и

необходимости реструктуризации рабочих мест.

Описанные выше технологические достижения означают, что работа,

выполняемая в настоящее время высококвалифицированными белыми

воротничками, может быть автоматизирована, а не просто ручной работой, к

которой мы привыкли. В будущем рабочие места как белых, так и синих

воротничков будут одинаково уязвимы для автоматизации. Ключевым

моментом по–прежнему является то, насколько рутинной является задача - по

словам Эндрю Нга, профессора Стэнфордского университета, у

высококвалифицированного рентгенолога может быть более высокая

вероятность автоматизации, чем у его личного помощника, потому что он или

она выполняет много разных вещей, которые не могут быть автоматизированы

в ближайшем будущем.

Рабочая сила в основном разделена на две группы, которые выполняют

нестандартные рабочие места: высокооплачиваемые,

высококвалифицированные работники, такие как менеджеры, с одной

стороны, и низкооплачиваемые, неквалифицированные работники, такие как

официанты в индустрии быстрого питания, с другой стороны. Это привело к

тому, что экономисты все больше беспокоятся о поляризации рабочих мест:

рабочие места средней квалификации сокращаются, в то время как рабочие

места с низкой и высокой квалификацией расширяются.

Увеличение занятости в высокооплачиваемых профессиях, где

выполняются нестандартные когнитивные задачи, может, в свою очередь,

повысить спрос на нестандартные ручные работы, которые обычно

выполняются низкооплачиваемыми профессиями, например, бытовые услуги.

Исследования показали, что падение цен на ИТ в 10 европейских странах

привело к снижению доли занятых в средних профессиях, в то время как

отрицательного влияния на долю занятых в самых низкооплачиваемых

профессиях не было.

Другое исследование, проведенное в 16 странах Западной Европы, также

показало, что профессиональная структура занятости поляризуется как внутри

отраслей, так и между ними.

Эта тенденция может сохраниться и в будущем, поскольку большинство

рабочих мест, особенно в секторе средней квалификации, в какой-то степени

являются рутинными и предсказуемыми при разбивке. Мало кто занимается

по-настоящему творческой работой, которую нельзя воспроизвести с

помощью компьютера.

Большинство заданий можно разбить на рутинные задачи на каком-то

уровне, и в будущем можно будет автоматизировать только часть заданий. Это

может привести к снижению удовлетворенности работой от выполнения все

более мелких частей задачи, подобно тому, как удовлетворение от создания

вещей было снижено из-за использования взаимозаменяемых деталей и

дескилирования в 19 веке.

Конечно, может быть и обратное, когда “человеческие” навыки, такие

как креативность и социальные навыки, становятся все более важными.

В любом случае, никогда еще не было так важно обладать специальными

навыками и правильным образованием, а также уметь использовать

технологии для создания ценности. И наоборот, никогда не было худшего

времени для того, чтобы быть работником, обладающим только “обычными”

навыками, которые можно легко приобрести.

Популярный контраргумент в пользу будущего без безработицы

заключается в том, что рабочие места будут заменены новыми, как это всегда

было в прошлом. Однако Четвертая промышленная революция, по-видимому,

создает меньше рабочих мест в новых отраслях. По оценкам отчета, только

0,5% рабочей силы США занято в отраслях, которых не существовало 15 лет

назад. Этот процент намного ниже, чем был в прошлом: в 1980-х годах в новых

отраслях было создано 8% новых рабочих мест, а в 1990-х годах - 4,5%.

(Schwab, p. 37). 90% работников сегодня заняты в профессиях, которые

существовали 100 лет назад, и только 5% рабочих мест, созданных в период с

1993 по 2013 год, были созданы в таких секторах, как вычислительная техника,

программное обеспечение и телекоммуникации. Сегодняшние новые отрасли

промышленности более эффективны в плане труда и, по-видимому, повышают

производительность за счет сокращения существующих работников, а не за

счет создания новых продуктов, для производства которых требуется больше

труда. По этой причине историк Роберт Скидельски пришел к выводу, что

“рано или поздно у нас закончатся рабочие места”, сравнивая

экспоненциальный рост вычислительной техники с явно не

экспоненциальным ростом сложности рабочих мест.

Мы все еще далеки от уровня безработицы в 25%, который

предсказывает Ларри Саммерс, и сомнительно, что он когда-нибудь зайдет так

далеко. Но технологии могут продолжать оказывать давление на ценность и

доступность работы. Это может в конечном итоге привести к новой норме,

когда ожидание того, что работа является центральной чертой взрослой жизни,

исчезнет для значительной части общества.

Новые секторы, созданные с помощью технологий, также, как правило,

способствуют неравномерному распределению доходов, что может привести

к росту неравенства. Все эти бизнес-модели являются ключевыми для

компаний, которые доминируют в интернет-секторе, например, Google и

Amazon, что затрудняет существование МСП.

Такие тенденции, как растущая поляризация рабочих мест и уменьшение

доли национального дохода, идущего на оплату труда, а не на капитал,

вызывают беспокойство. В 2013 году типичный производственный рабочий

заработал примерно на 13% меньше, чем в 1973 году в реальном выражении,

в то время как производительность труда выросла на 107%, а расходы на

проживание значительно возросли.

Уже сейчас на 5% крупнейших домохозяйств приходится 40% расходов,

в то время как работа остается основным механизмом распределения

покупательной способности среди потребителей.

Томас Пикетти в своей книге “Капитал в XXI веке” выражает опасения

по поводу того, что мы, возможно, движемся к обществу с чрезмерным

неравенством. По его словам, там может быть 1% лучших владельцев капитала

и “суперменеджеров”, которые обеспечивают все большую долю

национального дохода и накапливают еще больше капитала. Рост среднего

класса в 20thвеке был очень важным политическим и социальным событием, и

его упадок может привести к более нестабильной и антагонистической

политике.

Мы видим тенденции к популизму и поляризации политики с избранием

в США таких политиков, как Дональд Трамп. Это не значит, что растущее

неравенство было единственной причиной его избрания, но экономическая

тревога среди белых мужчин, несомненно, была фактором.

Существует потенциал для повышения реального уровня жизни даже

при стагнации заработной платы, если цены на важнейшие товары

соответственно упадут. Однако это требует эволюции нашей системы

социальной защиты. Когда заработная плата людей без исключительных

навыков падает нижеминимальной заработнойплаты, заработной платы, при

которой люди решают, что им лучше не искать работу, большая часть людей

решит не работать, что станет еще большим препятствием для наших систем

социального обеспечения.

Но проблема может быть не только в неравенстве внутри страны, но и

между странами по всему миру. Давайте возьмем в качестве примера Китай,

где 77% рабочих мест автоматизированы согласно исследованию Citi,

упомянутому выше.

В прошлом многие рабочие места были переведены из развитых стран в

такие страны, как Китай, и почти 30% китайской рабочей силы занято в

промышленности, которая в основном состоит из обрабатывающей

промышленности. Производитель iPhone Foxconn, один из 10 крупнейших

работодателей в мире с примерно 1,3 миллионами сотрудников, недавно

автоматизировал 60 000 сотрудников всего на одном заводе и планирует к 2020

году довести уровень автоматизации на своих китайских заводах до 30%.

Долгосрочный план состоит в том, чтобы полностью автоматизировать

свои заводы с помощью всего лишь нескольких сотрудников.

Также наблюдается большая тенденция - сокращение рабочих мест на

производстве, когда затраты на рабочую силу больше не являются ключевым

фактором конкурентоспособности из-за автоматизации. В период с 1990 по

2012 год 1,2 миллиона рабочих мест в текстильной промышленности США

были переведены в страны с низкой заработной платой, что привело к

опустошению отрасли. В последние годы эта тенденция обратилась вспять.

Экспорт текстиля из США вырос на 37% в период с 2009 по 2012 год, чему

способствовали автоматизация и повышение заработной платы в таких

странах, как Китай.

Несмотря на то, что демографические тенденции и рост сектора услуг

могут смягчить эту автоматизацию производства, она по-прежнему

представляет серьезную проблему для таких стран, как Китай. В США, где на

обрабатывающую промышленность в настоящее время приходится менее 10%

занятых, приближение заводов к полной автоматизации дает лишь меньший

эффект, чем в таких странах, как Китай.

Четвертая промышленная революция может привести к тому, что

принцип "победитель получает все" может действовать не только внутри

стран, но и в глобальном масштабе между нациями, что может привести к

социальной напряженности, конфликтам и более нестабильному миру.

Определенно, существует потенциал для кардинальных перемен. Еще

неизвестно, окажутся ли пессимисты правы на этот раз – всегда были скептики

на рынке труда, которые поддались заблуждению луддитов. Тем не менее,

будет наблюдаться рост производительности. Вопрос в том, будут ли они

сосредоточены в руках нескольких владельцев капитала или будут

распределены по рабочей силе, например, путем использования для создания

новых предприятий, которые, в свою очередь, нанимают больше рабочей

силы. Неясно, будет ли этого в совокупности достаточно, чтобы заменить

потерянные рабочие места.

Несмотря на все разногласия по поводу масштабов потери рабочих мест,

в большинстве исследований существует консенсус в отношении того, что

поляризация рабочих мест и неравенство будут увеличиваться.

Это может привести к тому, что петля обратной связи между

производительностью, ростом заработной платы и увеличением расходов

рухнет навсегда, а уровни фрагментации, изоляции и изоляции в обществах

могут возрасти.

3.2 Перспектива B: Замещенные рабочие места будут заменены новыми

Нарисовав довольно пессимистичное будущее, давайте рассмотрим

контраргументы оптимистов, которые утверждают, что, как и в прошлом,

новые рабочие места будут созданы взамен утраченных и что профессии

просто изменятся. Ярый сторонник этой идеи, экономист Роберт Гордон

утверждает, что “недавний прогресс в вычислительной технике и

автоматизации менее преобразующий, чем электрификация, автомобили,

беспроводная связь и, возможно, даже водопровод. Предыдущие достижения,

которые позволили людям общаться и быстро путешествовать на большие

расстояния, могут в конечном итоге оказаться более значимыми для развития

общества, чем что-либо грядущее в XXI веке ”.

Почти неизбежно, что это окажет глубокое влияние на рынки труда по

всему миру, но это не означает, что должна возникнуть дилемма "человек

против машины". Технологические достижения, которые мы испытаем, могут

способствовать улучшению человеческого труда и познания, а при

правильном образовании люди могли бы работать с машинами и рядом с ними.

Существует 9 основных аргументов, которые приводят эксперты, чтобы

смягчить проблемы, рассмотренные в главе 3.1, которые мы рассмотрим здесь:

3.2.1 Подход, основанный на профессии, используемый Фреем и

Осборном, является ошибочным

Исследование Фрея и Осборна, очевидно, вызвало много опасений,

поскольку 47% рабочих мест подвержены автоматизации, что, по-видимому,

является чрезвычайно высоким процентом. Но это вызывает тревогу только на

первый взгляд, и это не означает, что через 20 лет половина наших рабочих

мест исчезнет. Как было указано выше, исследование и другие подобные ему

придерживаются подхода, основанного на занятиях, что означает, что они

предполагают, что будут автоматизированы целые занятия, а не отдельные

задачи. Это может привести к переоценке того, насколько автоматизируемы

рабочие места, поскольку даже профессии, отнесенные к категории высокого

риска, все еще часто имеют значительную долю задач, которые нелегко

автоматизировать, таких как личные взаимодействия.

Исследование ОЭСР подтверждает эту точку зрения, принимая во

внимание неоднородность задач в рамках работы и вместо этого следуя

подходу, основанному на задачах, что дает гораздо более консервативные

оценки. Исследование показало, что в среднем в 21 стране ОЭСР 9% рабочих

мест могут быть автоматизированы, при этом самый низкий процент

составляет 6% в Корее и самый высокий - 12% в Австрии.

Это делает угрозу, исходящую от технологий, гораздо менее заметной,

хотя 10%, конечно, тоже не являются ничтожной долей.

Исследование, проведенное Глобальным институтом МакКинси, в

котором основное внимание уделялось 46 странам, на долю которых

приходится примерно 80% мировой рабочей силы, показало, что процент

рабочих мест, которые могут быть полностью автоматизированы при текущем

технологическом уровне, составляет всего 5%, что даже меньше оценки ОЭСР,

поскольку они учитывали не только технические осуществимость, но также

нормативные и социальные вопросы. Однако они также обнаружили, что в

категориях средней квалификации этот процент может возрасти до 15-20%,

что является еще одним показателем неизбежной поляризации рабочих мест.

МакКинси придерживалась подхода, аналогичного подходу ОЭСР, изучив

более 2000 отдельных видов деятельности и количественно оценив их

потенциал автоматизации. Тем не менее, это не означает, что влияние

автоматизации ничтожно мало. Еще одним выводом исследования было то,

что автоматизация в той или иной степени повлияет на большинство рабочих

мест.

По данным Глобального института МакКинси, примерно 60% всех

рабочих мест составляют, по крайней мере, 30% видов деятельности, которые

могут быть автоматизированы к 2055 году с внедрением существующих в

настоящее время технологий. Таким образом, большинство рабочих мест

изменятся, и сотрудникам придется в большей степени взаимодействовать с

технологиями. По их оценкам, в глобальном масштабе адаптация

современных технологий может повлиять на 50% мировой экономики или 1,2

миллиарда рабочих мест. Особенно задачи, которые включают обработку и

сбор данных или физическую активность в предсказуемой среде, имеют

высокий потенциал для автоматизации. Долгосрочный прогноз позитивный,

несмотря на то, что пострадает много рабочих мест, поскольку они ожидают,

что автоматизация приведет к росту производительности, предполагая, что

люди, вытесненные автоматизацией, найдут новую работу. В их отчете

говорится, что автоматизация может привести к сдвигу того же масштаба, что

и долгосрочный отход от сельского хозяйства и сокращение производства в

США.

3.2.2 Потенциал автоматизации не равен фактической замене работы

Другой аргумент заключается в том, что фактическая потеря рабочих

мест не будет равна проценту рабочих мест, подверженных автоматизации.

Прежде всего, внедрение новых технологий - это медленный процесс,

поскольку необходимо преодолеть экономические, юридические и

социальные препятствия. Такие факторы, как стоимость разработки и

внедрения технологических решений, динамика рынка труда, например,

заработная плата и доступность работников, экономический эффект от

внедрения новых технологий, а также общественное и нормативное

признание, являются важными факторами, влияющими на скорость

адаптации. Таким образом, замена с помощью технологии может занять

больше времени, чем ожидалось.

Во многих случаях тот факт, что работа может быть автоматизирована,

не приведет к ее замене, поскольку относительные затраты также имеют

значение, например, когда выгоды от человеческого труда перевешивают

выгоды и затраты на машины.

Во-вторых, работники могут приспособиться к новым технологиям,

меняя задачи, и их не могут уволить. И, наконец, новые технологии также

создают дополнительные рабочие места, поскольку новые технологии

требуют производства и контроля, а более высокая производительность может

привести к увеличению спроса на рабочую силу. Таким образом, ОЭСР и

МакКинси утверждают, что автоматизация вряд ли вызовет

крупномасштабную безработицу.

3.2.3 Будут созданы новые отрасли промышленности и рабочие места

Нет никаких сомнений в том, что благодаря автоматизации будут

созданы новые рабочие места. Например, необходимо разрабатывать,

производить и контролировать новые трудосберегающие технологии, что

создает спрос в новых секторах. Ожидается, что благодаря технологиям будут

созданы миллионы рабочих мест. Сектор информационно-коммуникационных

технологий (ИКТ) является ключевым фактором роста в странах ОЭСР, на

который приходится 5,5% от общей добавленной стоимости в 2013 году и 15-

52% инвестиций с 2008 по 2013 год (OECD, 2015, стр. 84).

Некоторые новые рабочие места могут не соответствовать типичной

картине рабочих мест, которая распространена сегодня, а создаваться новыми

бизнес-моделями, такими как экономика совместного использования и

экономика замкнутого цикла.

Возможно, существует человеческое облако, в котором сегодняшняя

профессиональная деятельность разделена на конкретные задания и

отдельные проекты, выполняемые работниками, расположенными по всему

миру и не связанными с конкретной компанией.

Эта гигантская экономика уже находится на подъеме: Uber, Etsy и

TaskRabbit насчитывают миллионы людей, предлагающих свои услуги.

Возможно, будущее за гипер-специализацией, когда большинство работников

смогут найти нишу, в которой они преуспеют, и найти покупателей по всему

миру.

Автоматизация также может создать пространство для людей, которые

смогут работать в более эмоциональных профессиях и стать художниками,

инструкторами йоги или терапевтами. Такая эмоциональная работа может

быть столь же важна в будущем, как ковка металла в прошлом. Поначалу эти

профессии могут пользоваться меньшим уважением, поскольку культурные

нормы меняются медленно.

Однако, несмотря на то, что будут созданы новые, хорошие рабочие

места, это не будет масштабируемой массовой занятостью, как во время

Второй промышленной революции с массовым конвейером. Это ставит перед

нами дилемму. Новые формы работы, скорее всего, будут соответствовать

максимум двум из следующих условий: высокая производительность и

заработная плата, устойчивость к автоматизации и возможность

использования большого количества рабочей силы. Занятость будет

ограничена изобилием рабочей силы и растущей автоматизацией.

3.2.4 Дополнительный эффект

До сих пор мы неоднократно упоминали эффект замещения новых

технологий, который проявляется, когда рабочие места заменяются

автоматизацией. Однако будет и дополнительный эффект, поскольку

технологии могут повысить конкурентоспособность компании за счет

повышения производительности. Таким образом, при более низких затратах и

ценах возникает больший спрос на продукт, что, в свою очередь, приводит к

более высокому спросу на рабочую силу, что может компенсировать эффект

экономии труда, который могут иметь технологии.

Недавнее исследование, в котором анализировалась рабочая сила США

в период с 1982 по 2012 год, показало, что занятость росла значительно

быстрее в профессиях, в которых больше использовались компьютеры,

поскольку технологии ускоряли некоторые части работы, позволяя

сотрудникам лучше выполнять другие части. Таким образом, рабочие места с

интенсивным использованием компьютеров вытеснили менее интенсивные

рабочие места и перераспределили, а не переместили рабочие места.

Другое исследование показало, что создание рабочих мест в секторе

ИКТ приводит к значительному перетеканию в другие отрасли и приводит к

созданию до пяти дополнительных рабочих мест, таких как юрист или

официант, в местной экономике.

Широко цитируемым примером является внедрение банкоматов

(банкоматов), которые, как многие думали, заменят банковских кассиров.

Однако вместо этого общее число сотрудников увеличилось. Несмотря на то,

что число сотрудников в одном филиале сократилось с 20 до 13 в период с

1988 по 2004 год, количество банковских филиалов фактически выросло на

43% из-за снижения затрат на содержание филиала. Таким образом, число

сотрудников выросло, но структура их работы изменилась: от задач

маршрутизации к таким вещам, как продажи и обслуживание клиентов.

Банковские кассиры стали меньше походить на кассиров на выезде и

больше на продавцов, решающих проблемы клиентов и продающих новые

продукты. Это более когнитивно требовательная работа и разнообразные

навыки. Таким образом, автоматизация одной части задачи не делает другую

часть ненужной, а скорее более важной и увеличивает их экономическую

ценность. Это называется эффектом уплотнительного кольца со ссылкой на

катастрофу космического челнока "Челленджер", который взорвался только

потому, что его уплотнительное кольцо, небольшая прокладка, было

неисправно. Это означает, что в цепочке должны сохраняться все звенья,

чтобы общая миссия была успешной, и, таким образом, улучшение одного

звена в цепочке увеличивает ценность улучшения других. Автоматизация

самого слабого звена человеческого процесса, таким образом, усиливает

остальные человеческие этапы. Центральный экономический механизм

автоматизации заключается в том, что он повышает ценность задач, которые

могут выполнять только люди.

Недавнее исследование Центра европейских экономических

исследований подсчитало, что в период с 1999 по 2010 год в Швейцарии было

потеряно 103 000 рабочих мест из-за эффекта замещения, но в то же время

более 234 000 рабочих мест было создано благодаря дополнительному

эффекту. Однако дополнительный эффект может уменьшаться, поскольку 8%

работников в 1990-х годах были заняты в профессиях, созданных с помощью

новых технологий, в отличие от 4% в 2000-х годах и ниже 1% с тех пор.

Наконец, также часто верно, что эффекты замещения новых технологий

переоцениваются, а дополнительные эффекты недооцениваются. Таким

образом, всегда важно учитывать все аспекты и потенциальное воздействие

технологий.

3.2.5 Общая ошибка труда

Некоторые люди, которые думают, что автоматизация вызовет

массовую безработицу, поддаются общему заблуждению о труде. Это

представление о том, что существует только конечный объем работы, которую

нужно выполнить, и, следовательно, если вы автоматизируете часть из них, то

останется меньше работы.

По мере того, как автоматизация освобождает наше время и расширяет

возможности, будут изобретаться новые услуги и продукты, которые

занимают наше время и увеличивают потребление. Как сказал Торстейн

Веблен, социолог и экономист: “Изобретение - мать необходимости” (Веблен,

1916, с. 314). Если бы среднестатистический работник в 2015 году хотел

достичь среднего уровня жизни кого-то в 2015 году, ему пришлось бы

работать всего 17 недель в году. Дэвид Аутор отмечает, что материальное

изобилие никогда не устраняло ощущаемый дефицит. Он называет

этопринципом "Никогда не получай достаточно". Кроме того, вступает в

действие описанный выше дополнительный эффект, повышающий спрос на

существующие рабочие места.

3.2.6 Потенциал новых технологий часто переоценивается

Как описано во введении, существует давняя история опасений, что

автоматизация захватит наши рабочие места, насчитывающая более 100 лет.

Развитие технологий часто не соответствовало шумихе вокруг конкретных

технологий. В 1956 году, когда были изобретены исследования в области

искусственного интеллекта, многие эксперты в этой области полагали, что

машина станет такой же разумной, как человек, менее чем за одно поколение.

В настоящее время утверждения экспертов в этой области мало чем

отличаются. Как показывает история, потенциал новых технологий, как

правило, переоценивается экспертами в этой области. В частности,

сравнительное преимущество машин перед рабочими в задачах, требующих

силы суждения, здравого смысла и гибкости, часто преувеличивается.

Например, в Германии процесс цифровизации производственного сектора

продвигается очень медленно. Проект Industry 4.0, представленный

правительством Германии для стимулирования взаимосвязанности и

детализации в отрасли, до сих пор относительно неизвестен.

Опрос 2015 года среди немецких фирм, проведенный Центром

европейских исследований (ZEW), показал, что только 18% всех фирм знакомы

с концепциейиндустрии 4.0и только 4% фирм начали проекты в этой области

(ZEW, 2015). Конечно, Индустрия 4.0 сейчас может быть более широко

известна, чем два года назад, потому что термин "Четвертая промышленная

революция" был популяризирован ВЭФ в последние годы. Но использование

технологий все еще не достигло технологических возможностей..

Прогноз состоит в том, что до 2020 года прогресс в производственном

секторе будет продолжать продвигаться медленно.

Кроме того, очень сложно научить машины функционировать в среде

без четких правил и недвусмысленных описаний. Это называется парадоксом

Поланьии представляет собой серьезное препятствие на пути эволюции ИИ.

До сих пор достижения в области искусственного интеллекта в значительной

степени основывались на принципе проб и ошибок, сочетая большие базы

данных с программным обеспечением и огромными вычислительными

мощностями. Это позволяло машинам побеждать людей в строго

контролируемых условиях, таких как игра в шахматы или игра Jeopardy.

Таким образом, компьютерам может потребоваться много времени, чтобы

соответствовать человеческому интеллекту.

3.2.7 Демографические последствия

Другой аргумент, который часто приводится, заключается в том, что

демографические изменения, которые испытывает большая часть мира, могут

противодействовать автоматизации, поскольку бэби-бумеры вскоре покидают

рабочую силу, а снижение рождаемости и старение общества означают, что

пик занятости будет достигнут в большинстве стран в течение 50 лет. С 1960-

х годов глобальный уровень рождаемости снизился более чем наполовину.

Таким образом, необходимо учитывать два фактора. Возникнет нехватка

рабочей силы, а несоответствие квалификации усугубится из-за

автоматизации и новых требований к работе в интерфейсе между человеком и

машиной.

Сокращение доли населения трудоспособного возраста приведет к

возникновению разрыва в экономическом росте, когда исчезнет примерно

половина источников экономического роста за последние пятьдесят лет.

Таким образом, автоматизация могла бы компенсировать эту тенденцию, по

крайней мере частично, ежегодно внося от 0,8% до 1,4% в мировой ВВП. Это

если предположить, что работник, замененный автоматизацией, вернется к

рабочей силе, чтобы быть таким же продуктивным, каким он был в 2014 году.

Таким образом, к 2065 году автоматизация может привести к росту

производительности труда в размере от 1,1 до 2,3 миллиарда человек в

крупнейших экономиках, таких как G19 и Нигерия, не оказывая негативного

влияния на рабочую силу. Это обеспечило бы дальнейшее процветание в

развитых странах и продолжающийся рост в развивающихся.

3.3 Представление мнений в средствах массовой информации

Общественное восприятие

В каком-то смысле было удивительно, что 2016 год стал годом, когда

социальная угроза, создаваемая быстрым технологическим прогрессом, стала

темой серьезного и широкого обсуждения. В конце концов, это был первый

год с 2007 года, когда всем странам с развитой экономикой мира удалось

добиться роста и когда уровень безработицы снизился во всем богатом мире.

И все же эти яркие пятна не могли отвлечь от других забот. Повышение

заработной платы остается недостижимым для многих работников, несмотря

на экономический рост. Кажется, что каждый день приносит новые

свидетельства грядущих масштабных экономических потрясений: от

беспилотных автомобилей, внедренных Tesla и Uber, до экспериментов

Amazon с магазинами без касс. Но самыми большими предупреждающими

признаками того, что что-то в обществе пошло не так, были политические

потрясения, связанные с Brexit и Дональдом Трампом. Эти голоса, казалось,

отражали не только недовольство элитами, которые получили большую часть

выгод от недавнего экономического роста, но и зарождающееся осознание

того, что экономическая и социальная маргинализация целых классов людей

может, благодаря технологическим изменениям, стать постоянной чертой

ландшафта.

3.4 Консолидация мнений

Так кто же прав: пессимисты или оптимисты? Вероятно, это будет что-

то среднее. Искусственный интеллект не вызовет массовой безработицы, если

только технологическое развитие значительно не превзойдет наши ожидания.

Но что это сделает, так это увеличит скорость существующей тенденции

автоматизации, что приведет к массовым изменениям на рынках труда и

сокращению занятости в некоторых секторах, как это сделали прошлые

технологические сбои. При неправильном управлении это, вероятно, приведет

к усилению неравенства как между странами, так и внутри обществ. В отличие

от прошлого, преимущества новых технологий не получили широкого

распространения, а средняя заработная плата отстала от роста

производительности. Кроме того, будет наблюдаться несоответствие

квалификации, которое необходимо устранить, поскольку некоторые из новых

высококвалифицированных должностей не смогут быть заполнены ранее

низкоквалифицированными работниками.

Маловероятно, что 55-летний кассир Walmart сможет выполнять

сложную работу, требующую технологических навыков. Для компаний и

правительств будет жизненно важно предоставить работникам возможности

для переподготовки и приобретения новых навыков, а также для того, чтобы

эти работники могли адаптироваться к меняющимся обстоятельствам. Многим

работникам придется переучиваться несколько раз в течение своей жизни,

поскольку рабочие места заменяются машинами. Кроме того, жизненно

важное значение будет иметь усовершенствованная система образования,

которая уделяет больше внимания навыкам, необходимым в будущем. В главе

XX мы рассмотрим некоторые варианты, которые правительства и компании

могли бы использовать для решения этих проблем. Но сначала давайте

рассмотрим, какие навыки на самом деле приобретут большее значение в

будущем.

Положительные эффекты

Отрицательные эффекты

Количество

рабочих

мест Новые рабочие места в

проектировании, сборке и ремонте

новой технологии

Предсказуемые, рутинные задачи будут

сокращены, и все чаще некоторые более

высокие когнитивные задачи

Ожидается, что новые отрасли будут

менее трудоемкими

Качество

рабочих

мест Роботы могут занять

наименее привлекательные, наиболее

физические и небезопасные рабочие

места Низкоквалифицированные и

менее образованные группы могут

столкнуться с особыми проблемами при

заполнении новых более квалифицированных

должностей

Заработная

плата Повышение

производительности труда, если оно

будет передано работникам, может

привести к повышению заработной

платы

Технология может повысить

квалификацию персонала, что

приведет к повышению

производительности

труда, снижению заработной платы из-

за конкуренции с “дешевым” машинным

капиталом

, сокращению доступных должностей,

что может снизить переговорную силу

3.5 Спрос на навыки изменится

В предыдущей главе мы видели, что будет несоответствие

квалификации, потому что многие ранее низкоквалифицированные работники

не будут подготовлены для выполнения вновь созданных

высококвалифицированных рабочих мест. Но каковы они на самом деле и

какие навыки должны развивать сотрудники, которые боятся автоматизации?

По данным Глобального института МакКинси, в настоящее время в США не

хватает 140 000-190 000 человек с аналитическим опытом и 1,5 млн

аналитиков и менеджеров, которым не хватает навыков для принятия

решений, основанных на больших данных. Анализ, проведенный Европейской

комиссией, показал, что 47% работников в Европе не имеют достаточных

цифровых навыков, а 23% вообще не имеют их.

Даже на рабочих местах начального уровня это, по-видимому, заметно.

В другом исследовании МакКинси 40% работодателей заявили, что

недостаток навыков является одной из основных причин вакансий на

начальном уровне, а 60% заявили, что выпускники недостаточно

подготовлены для рынка труда. Не хватает не только технических навыков,

таких как предметное обучение STEM, но и мягких навыков, таких как

командная работа и общение, также недостаточно развиты (Маньика и Чуй,

2014, стр. 2). И поскольку спрос на навыки еще больше смещается в этом

направлении, это несоответствие необходимо устранить.

Всемирный экономический форум проанализировал, как на самом деле

изменится этот спрос на навыки в ближайшие несколько лет до 2020 года (см.

Рисунок 1). Можно видеть, что спрос на когнитивные способности

значительно вырастет, в то время как спрос на физические способности будет

снижаться. Комплексное решение проблем составит 36% от общего спроса,

поскольку это пока не то, что можно автоматизировать. Для получения более

конкретного представления о необходимых наборах навыков обратитесь к

рисунку 2.

Грубо говоря, мы можем считать относительно перспективными три

основные категории: креативность, социальный интеллект и навыки в области

ИКТ. Первые два – это массовые компетенции, которые требуются для

множества профессий. Сотрудники, обладающие хорошими базовыми

компетенциями, такими как понимание прочитанного, разговорная речь,

критическое мышление и активное обучение в сочетании с креативностью и

социальным интеллектом, должны быть хорошо подготовлены к будущему.

Понимание систем и технологий лежит между нишевыми и массовыми

компетенциями, поскольку они включают навыки, актуальные для

большинства сотрудников, и те, которые очень специфичны. И то, и другое

особенно актуально в секторе ИКТ.

Эти навыки в секторе ИКТ демонстрируют среднюю или высокую

вероятность автоматизации и, следовательно, должны использоваться в

сочетании с творческими и социальными навыками, чтобы иметь важное

значение в будущем. Например, на швейцарском рынке труда число

работников, сочетающих высокий уровень математических и социальных

компетенций, значительно увеличилось и, вероятно, продолжит расти до 2030

года. Однако профессии, требующие высокого уровня математических

компетенций без социальных компетенций, стагнируют или растут медленно,

включая такие профессии, как кредитный или финансовый аналитик.

Как уже упоминалось, можно видеть, что работа с низким уровнем риска

будет требовать социальных и творческих навыков в сочетании с базовым или

специализированным набором навыков. Однако это не обязательно должно

длиться долго. Например, с учетом этих критериев журналистику можно

считать безопасной карьерой. Однако в настоящее время существует

программное обеспечение, которое может писать новостные статьи, которые

иногда неотличимы от статей, написанных людьми.

А работа по уходу за пожилыми людьми, которая, по мнению

некоторых, требует значительного количества социальных навыков,

передается на аутсорсинг роботам из-за нехватки доступных сестринских

работников.

Конечно, возможности программного обеспечения для написания

новостей все еще ограничены, и роботы в Японии просто помогают

существующим работникам с транспортировкой и наблюдением за

пациентами, не заменяя социальный аспект работы. Но по мере дальнейшего

развития технологий даже навыки, которые сейчас считаются уникальными

для людей, могут оказаться под угрозой копирования. Даже искусство не

является запретным. ИИ начинает создавать картины и сочинять музыкальные

произведения или даже создавать музыку, вдохновленную определенными

произведениями искусства.

Будет ли это считаться искусством наравне с творениями человека, еще

предстоит выяснить, но не означает ли это, что машины могут быть

творческими.

Предсказать применение технологии через десять лет практически

невозможно. Кто бы мог подумать десять лет назад, когда был выпущен

iPhone, что смартфоны будут угрожать работе в отелях в течение десятилетия,

позволяя людям сдавать свои квартиры в аренду на Airbnb, или что Google

разработает беспилотный автомобиль, который может угрожать вождению,

угрожая рабочим местам миллионов водителей такси и грузовиков.

По словам Линды Грэттон, чтобы добиться успеха в будущем,

необходимо работать в три смены. Первый сдвиг - это переход от мелкого

специалиста широкого профиля к серийному мастеру, например, способность

приобретать глубокие знания и навыки в карьере, которая будет на подъеме, и

расширять эти навыки со временем в других, более или менее перспективных

направлениях. Сдвиг номер два заключается в отказе от роли изолированного

конкурента в пользу роли инновационного связующего звена, умело

соединяющего интеллектуальный и социальный капитал. И третий переход -

от ненасытного потребителя к страстному производителю, что означает, что

человек должен заниматься работой, которая имеет смысл и обеспечивает

положительный и продуктивный опыт.

Следуя этим рекомендациям и развивая навыки, перечисленные на

рисунке 2, человек должен быть готов оставаться конкурентоспособным на

рынке труда, подверженном влиянию автоматизации.

4 Как использовать автоматизацию в обществе

Как мы видели в предыдущих главах, существуют некоторые проблемы,

с которыми нам как обществу придется столкнуться в связи с надвигающейся

трансформацией рынка труда. В прошлом успешная адаптация прогресса

основывалась на политических и политических ответных мерах. Прошлые

технологические волны привели к масштабным улучшениям в образовании с

введением всеобщего среднего образования и увеличением посещаемости

университетов. Они также побудили к введению системы социального

обеспечения с пособиями по безработице и пособиями по инвалидности.

Однако эту политику 19-гои 20-говеков будет трудно воспроизвести.

Благодаря введению системы социального обеспечения альтернативой

работе сегодня является не недоедание и нищета, как это было для крестьян в

19thвеке, поэтому резервная заработная плата, ниже которой работник не

будет работать, высока в историческом плане. Таким образом, если

правительство примет еще больше мер, чтобы уровень жизни не упал слишком

сильно, эта резервная заработная плата будет неуклонно расти. И чем выше

повышается резервная заработная плата, тем выше вероятность того, что

компании будут инвестировать в капитал, заменяющий рабочую силу. В

секторе образования улучшения могут быть в значительной степени

постепенными, а инновационные решения, такие как массовые открытые

онлайн-курсы(MOOC), могут в основном принести пользу студентам, которые

уже мотивированы.

Таким образом, эффективные решения для обеспечения того, чтобы те,

которые предлагают в основном низкоквалифицированную, заменяемую

рабочую силу, могли участвовать в новой инновационной экосистеме, будет

трудно найти. Задача преодоления структурных сдвигов, способствующих

неравенству как внутри стран, так и во всем мире, и обеспечения того, чтобы

55-летний работник Walmart и работник в Бангладеш не страдали от

автоматов, не так легко преодолима. Даже если высококвалифицированные

рабочие станут более производительными, этот уровень образования нелегко

получить перемещенному фабричному рабочему. Таким образом, многие

низкоквалифицированные люди будут конкурировать за одни и те же рабочие

места, снижая заработную плату и увеличивая неравенство.

Если это произойдет, нам нужен способ, чтобы люди могли получать

медицинское обслуживание, пенсии и образование, не будучи полностью

занятыми, а также возможность для людей быть лучше подготовленными к

будущему. Существует множество подходов к решению этой проблемы,

включая базовые доходы, расширение доли прибыли корпораций,

предоставление льгот для волонтерства, переосмысление школьной

программы, чтобы не готовить детей к несуществующей работе, и поощрение

обучения в течение всей жизни для взрослых.

В этой главе мы подробнее рассмотрим некоторые из этих вариантов,

чтобы избежать эволюции постоянного низшего класса с ограниченными

перспективами. Эти меры можно разделить на три категории: меры, связанные

с образованием и социальным обеспечением, и новые стимулы.

4.1 Меры, связанные с образованием

Обучение и переподготовка на протяжении всей жизни

Тема обучения на протяжении всей жизни будет актуальна как для

людей, чьи рабочие места будут преобразованы, так и для тех, чьи рабочие

места исчезнут. Таким образом, им нужно будет продемонстрировать гибкость

и продолжать тренироваться на протяжении всей своей жизни. Однако те, кто

имеет самую низкую начальную подготовку, также, как правило, получают

меньше дополнительной подготовки. Это можно было бы объяснить

отсутствием мотивации и открытости, которые оба станут важными

качествами в будущем. Таким образом, молодые люди уже должны быть

осведомлены о том, что обучение на протяжении всей жизни будет иметь для

них важное значение. Это индивидуальная ответственность, однако у

государства есть способы помочь.

Одним из подходов к смягчению последствий смены работы и быстрых

перерывов в работе является создание учетных записей деятельности для

обучения в течение всей жизни, чтобы сотрудники могли осваивать новые

навыки на протяжении всей своей взрослой жизни. Компании будут вносить

взносы в фонд работника, пока он работает, и взносы будут соответствовать

отдельному лицу или правительству. Эти деньги можно было бы использовать

без уплаты налогов, и владелец мог бы рассчитывать на них для оплаты

расходов на обучение и переподготовку. Фонд не был бы привязан к работе,

но переехал бы вместе с человеком, если бы он сменил работу или был

перемещен. В будущем взрослым будет важно продолжать развивать свои

навыки, и этот фонд послужит стимулом для этого.

Еще одной мерой мотивации людей с низкой квалификацией является

снижение барьеров для поиска обучения. Например, переподготовка могла бы

быть в большей степени адаптирована к личности, а тренинги для тех, кто

меняет профессию, могли бы отличаться от базовой подготовки, получаемой

выпускниками школ.

Проницаемость

В Швейцарии один из самых низких уровней безработицы среди

молодежи в мире. Одна из причин заключается в том, что у них есть система

образования, состоящая из двух столпов: профессиональной и академической

подготовки. Это обеспечивает молодых людей профессиональной

подготовкой и специализацией. Швейцарская система имеет высокий уровень

проницаемости между двумя столбами. Человек, прошедший обучение или

профессиональную подготовку, может по-прежнему посещать университет

спустя годы после получения диплома о профессиональном образовании.

Реформа учебной программы

В настоящее время 20% выпускников колледжей США и 30%

выпускников европейских колледжей имеют завышенную квалификацию для

своей работы. Даже в области естественных наук, технологий, инженерии и

математики (STEM) треть студентов не находят вакансий, которые

использовали бы их опыт. Таким образом, ответ заключается не в большем, а

в другом образовании (Форд, стр. 251-253).

Школам необходимо уделять больше внимания навыкам будущего,

описанным в главе 3.5, и обучать детей социальному интеллекту, а также

навыкам использования ИКТ. В настоящее время только 16% американских

старшеклассников заинтересованы в продолжении карьеры в области STEM,

хотя в период с 2010 по 2020 год число рабочих мест в STEM увеличится на

14%. Молодые люди - это те, чья профессиональная жизнь будет в наибольшей

степени затронута робототехникой и искусственным интеллектом, и лишь

немногие приобретают соответствующий опыт.

В Швейцарии первый шаг в этом направлении был сделан спомощью

Lehrplan 21, который включил медиа и вычислительную технику в учебную

программу в качестве отдельных предметов. Однако также важно научить не

только тому, как пользоваться цифровыми устройствами, но и тому, как

организованы и структурированы данные, а также понимать, как работают

цифровые технологии, развивая такие навыки, как понимание систем и

креативность.

Нынешняя система образования также часто ориентирована на

подготовку работников, которые были необходимы пятьдесят лет назад, с

упором на надежное выполнение и повторение задач, не уделяя достаточного

внимания социальному интеллекту и творчеству. Такие страны, как

Финляндия, экспериментируют с новыми методами, такими как переход от

предметного обучения к обучению, основанному на явлениях, целостный и

междисциплинарный подход к образованию, когда учащиеся работают над

проектами или концепциями, которые затрагивают темы из разных предметов,

таких как Европейский союз или работа в кафе. Это заставляет студентов

развивать навыки, которые становятся все более важными, такие как

креативность, командная работа и инновации. План состоит в том, чтобы

перевести систему школьного образования в Финляндии на подход,

основанный на явлениях, до 2020 года.

Важно более точно согласовать учебные программы и навыки,

необходимые для будущего.

4.2 Новые стимулы

В мире, в котором меньше внимания уделяется работе, люди могли бы

освободиться для других занятий. Таким образом, кредиты и стимулы для

волонтерской деятельности могут оказаться ценными, поскольку это увеличит

стимул для вклада сообщества.

Другой подход – это национальная онлайн-площадка работы, в которой

люди могли бы участвовать в проектах, в которых они заинтересованы, таких

как репетиторство, уход за детьми, культурная работа или реагирование на

стихийные бедствия.

Кроме того, могут появиться новые рабочие места, которые в большей

степени ориентированы на самовыражение и артистизм. Поскольку у людей

было бы больше свободного времени, правительствам было бы полезно

покровительствовать искусству и культуре. Кроме того, они могли бы

проводить больше времени с семьей и друзьями и укреплять социальные

связи.

Это потребовало бы радикального переосмысления ценностей и

структур и могло бы позволить вести образ жизни, подобный образу жизни

охотников-собирателей до сельскохозяйственной революции, которые

работали всего тридцать пять часов в неделю, даже в суровых условиях

пустыни Калахари, а остальное время использовали для социальных

взаимодействий.

4.3 Меры, связанные с социальным обеспечением

В ситуации, когда многие люди являются несовершеннолетними или

безработными, необходимо будет обеспечить им медицинское обслуживание

и другие льготы вне работы. Идея состояла бы в том, чтобы отделить

предоставление пособий от трудоустройства.

Одним из подходов, получившим широкое распространение в последние

годы, является введение гарантии базового дохода (BIG). Эта концепция была

впервые предложена Мартином Лютером Кингом в 1968 году и в последние

годы набирает обороты. Британский экономист Роберт Скидельски

утверждает, что если роботы все чаще заменяют человеческий труд, для

замены заработной платы потребуются альтернативные доходы.

Цель здесь состоит в том, чтобы создать систему социальной защиты,

которая также дополняла бы низкие доходы, не удерживая людей от работы в

целом.

Возможны несколько подходов, среди которых безусловный базовый

доход, выплачиваемый каждому, или гарантия минимального дохода,

например, отрицательный подоходный налог.

Идея BIG заключается в защите от негативного воздействия

автоматизации и снижении риска инноваций и предпринимательства. Это

также уменьшило бы бюрократию и дало бы людям возможность искать

работу, которую они считают ценной и вдохновляющей. Именно поэтому BIG

удалось завоевать сторонников с обоих концов политического спектра и

набирать обороты в таких странах, как Швейцария, Нидерланды и Канада.

Швейцария даже провела голосование по введению базового дохода с

рекомендуемой суммой в размере 2 500 швейцарских франков в июне 2016

года. Инициатива была совершенно однозначно отвергнута 78% голосов, но

она вызвала оживленные дискуссии в средствах массовой информации, и

инициаторы заявили, что повышение осведомленности является их главной

целью.

Несмотря на то, что полный базовый доход никогда не был внедрен,

многие страны в настоящее время экспериментируют с ним. И снова, как и в

случае с системой образования, Финляндия внедряет эту идею с помощью

эксперимента, который начался 1 января 2017 года. Они платят 560 евро в

месяц в течение двух лет 2000 случайно отобранным лицам, которые в

настоящее время получают пособие по безработице. Цель состоит в том, чтобы

сравнить их будущий уровень безработицы с уровнем контрольной группы.

Конечно, есть много критиков этой концепции. Есть два

распространенных аргумента. Во-первых, это создало бы стимул к труду, и

значительная часть населения могла бы принять решение уволиться с работы.

Во-вторых, многие люди получают значительную часть своей самооценки от

работы, и базовый доход может подорвать этот эффект занятости и вступить в

противоречие с протестантской трудовой этикой. Однако, если базовый доход

хорошо структурирован, его можно будет использовать для того, чтобы

вывести людей из бедности, не лишая их стимулов к труду. Например, базовый

доход может быть привязан к волонтерской деятельности или каким-то

требованиям к работе. Вполне вероятно, что процент людей, фактически

бросающих работу, будет низким, однако абсолютное число, конечно, будет

вполне заметным.

Кроме того, это был бы самоотбор, когда в рабочей силе остаются

трудолюбивые и амбициозные люди.

Таким образом, вопрос заключается в том, следует ли заставлять этих

людей эффективно выполнять бессмысленную работу, когда базовый доход

может освободить их для того, чтобы наслаждаться жизнью и повышать

заработную плату производительным работникам. Так что на самом деле в

этом сдерживании работы может быть и смысл. Со временем большая часть

рабочей силы может счесть привлекательным отказаться от системы работы

по необходимости и заняться неторопливыми занятиями. Это может стать

путем к утопии, подпитываемой достижениями в области трудосберегающих

технологий.

Некоторые из самых ярых критиков базового дохода на самом деле

включают рабочих и профсоюзы, потому что они не хотят разрыва связи

между работой и компенсацией. Это понятно, поскольку даже простое

повышение минимальной заработной платы принесло бы пользу многим

работникам, с одной стороны, но, с другой стороны, отбило бы у компаний

охоту использовать ранее дешевую рабочую силу.

Вероятно, в ближайшее время широко внедренного BIG не будет. Но

потребовался хаос первой половины 20-говека, чтобы устранить

существовавшее ранее неравенство, когда война, инфляция и депрессия

нарушили статус-кво. Была введена новая эра налогообложения и государства

всеобщего благосостояния, что привело к беспрецедентному экономическому

росту. Это был нелегкий или неизбежный процесс, и будущие меры по

улучшению общества также не будут легко реализованы.

5. Экскурс: Почему безработное будущее должно быть плохим?

Многие эксперты довольно фаталистичны, когда обсуждают будущее

без безработицы. Но почему это так? Разве 15-часовая рабочая неделя, как

предсказывал Кейнс, не была бы весьма приятной? На самом деле это должно

быть хорошей проблемой для нас – разве изобилие рабочей силы не является

причиной технического прогресса? Это позволило бы нам перестать упорно

трудиться, чтобы остаться в живых. Наша система, в которой люди должны

выполнять работу, которую они предпочли бы не делать, - это не то, что мы

должны стремиться сохранить.

Если машина может выполнять работу вместо человека, должен ли этот

человек быть вынужден выполнять эту работу, рискуя в противном случае

остаться без средств к существованию?

Антрополог из Лондонской школы экономики опубликовал широко

обсуждаемую статью о плохих профессиях. По его словам, те, кто не

принадлежит к элите, часто занимают рабочие места, состоящие из сидения за

экраном низкого и среднего уровня, что на самом деле не служит высшей цели,

а просто призвано занять работников. Он утверждает, что это способ для

“элиты” контролировать жизни других людей. Вместо того, чтобы допустить

сокращение рабочего времени, чтобы высвободить значительную долю

населения мира для реализации своих увлечений и идей, по словам Гребера,

произошел рост административного сектора с созданием целых отраслей,

таких как телемаркетинг, или расширением таких отраслей, как академическое

управление и управление здравоохранением, связи с общественностью или

право (Гребер, 2014). Гребер утверждает, что технический прогресс только

усилил создание бесполезных рабочих мест, поскольку общество смогло

позволить себе их больше, а фермы и фабрики стали более эффективными.

В опросе, проведенном Harvard Business Review среди 12 000

профессионалов, 50% заявили, что считают, что их работа не имеет “никакого

смысла и значения” и не может соотноситься с миссией их компании. В другом

опросе среди 230 000 сотрудников в 142 странах только 13% работников

заявили, что им нравится их работа, а другой опрос, проведенный в

Великобритании, показал, что 37% респондентов считают, что их работа не

нужна (Bregman, 2017). Опрос Gallup в США дал аналогичный результат: 30%

участников не чувствуют себя вовлеченными на, а ежегодный опрос в

Германии, индекс вовлеченности, неизменно показывает, что только около

15% сотрудников имеют высокую привязанность к своей компании.

Большинство людей, которые считаются успешными в нашей экономике

знаний, не считают свою работу значимой – мы должны задаться вопросом,

является ли это устойчивым и желательным, или найти способы смягчить

такое положение дел.

Автоматизация может дать людям, которые не находят самореализации

в своей работе, возможность заниматься нетрудовой деятельностью, которой

они увлечены, например, взаимодействовать со своими сообществами,

заниматься творчеством или создавать предприятие. Однажды в будущем это

может быть сочтено варварством, что людям приходилось продавать большую

часть своего времени только для того, чтобы иметь возможность жить.

Однако, если связь между оплатой труда и работой будет разорвана и

работа больше не будет средством распределения покупательной

способности, работникам придется искать новые источники

самоидентификации и цели в своей жизни. Прямо сейчас работа

структурирует наши дни и в идеале должна предлагать некоторые

возможности для личной самореализации.

Трудолюбие является одним из главных принципов в таких странах, как

США, а труд лежит в основе политики, экономики и социального порядка в

большинстве стран.

Новые безработные в мире без работы могут быть недовольны жизнью

в обществе, где они субсидируются государством, поскольку значительная

часть людей ценит контроль над своей экономической жизнью и свободой

действий. Таким образом, самая большая проблема заключается не в том, как

разрабатывать и внедрять новые технологии, а в том, как структурировать

общество таким образом, чтобы технологии могли использоваться таким

образом, чтобы большинство работников были удовлетворены, что нам пока

не удалось (Avent, 2016). Это может означать радикальное переосмысление

того, что мы считаем работой, и возможность для людей специализироваться

на более эмоциональных профессиях, которые не подходят для машин, точно

так же, как прошлые промышленные революции привели к тому, что работа

требует большей когнитивной ловкости.

6. Швейцарская индустрия финансовых услуг

Изучив макроэкономические, глобальные последствия, которые могут

иметь трудосберегающие технологии, то есть автоматизация, мы теперь

возьмем конкретный пример и глубоко погрузимся в швейцарскую индустрию

финансовых услуг. Это даст нам более четкое представление о конкретных

последствиях, которые автоматизация может оказать на количество и

содержание рабочих мест, с помощью иллюстрации влияния отдельных

прорывных технологий. Чтобы понять трансформирующее влияние этих

технологий на рабочие места в швейцарском финансовом секторе, важно

сначала иметь представление о том, что включает в себя отрасль.

6.1 Обзор отрасли

В индустрии финансовых услуг существует несколько типов

учреждений. Здесь мы сосредоточимся в основном на банках и ФинТехах, или

компаниях, занимающихся финансовыми технологиями, включая страховых

компаний, кредитных кредиторов, пенсионные фонды, брокерские фирмы и

т.д. это сделало бы сферу применения слишком широкой.

6.1.1 Традиционные банки

В Швейцарии по состоянию на 31.12.2015 года насчитывалось 266

банков, которые резко отличаются бизнес-моделью, корпоративной

структурой и размером. Со временем появились очень разнообразные и

разнородные банковские группы. Банковская система Швейцарии основана на

универсальной банковской модели, что означает, что все банки могут

предоставлять все банковские услуги, например, платежные операции,

депозиты, управление активами, андеррайтинг облигаций или акций,

проведение биржевых операций и т.д. Однако большинство банков в

некоторой степени специализированы, и мы можем выделить две основные

группы.

Существует три основные группы: с одной стороны, розничные банки

или коммерческие банки, а с другой стороны, частные банки или поставщики

услуг по управлению капиталом. Розничные банки в Швейцарии состоят из

крупных или крупных банков, а именно UBS и Credit Suisse, кантональных и

региональных банков, таких как Zürcher Kantonalbank, и 270 банков

Райфайзен, которые являются единственными банками, структурированными

как кооперативы. Вместе крупные банки составляют более 50% от общего

баланса всех банков Швейцарии и присутствуют во всех крупных мировых

финансовых центрах. В UBS в Швейцарии работает 21 000 человек, что

составляет треть их персонала по всему миру.

Credit Suisse имеет аналогичное количество сотрудников в Швейцарии,

что составляет почти половину от общей численности персонала.

Многие из этих банков также предлагают корпоративные банковские

услуги, управляют инвестиционно-банковскими подразделениями и

обслуживают предприятия среднего и многонационального бизнеса.

Другая группа - иностранные банки, на долю которых приходится более

40% от общего числа банков. К ним относятся как банки, контролируемые

иностранцами и действующие в соответствии со швейцарским

законодательством, так и банки с филиалами в Швейцарии.

В 2017 году в финансовом секторе (включая все компании,

предоставляющие финансовые услуги) было занято около 506 000 человек, что

составляет примерно 10% рабочей силы Швейцарии. 167 000 из этих рабочих

мест, или 103041 FTE, приходится на банки. Среди этих сотрудников было 3

491 стажера, проходивших коммерческое обучение (KV), что составляет 11,6%

от всех коммерческих стажировок в Швейцарии. Банковский сектор с его 266

банками обеспечивает более 5% ВВП Швейцарии (Ассоциация швейцарских

банкиров, 2017, стр. 12).

6.1.2 Финансовые технологии

В то время как традиционные финансовые учреждения подвергаются

давлению с целью снижения затрат и повышения эффективности, пытаясь

справиться с растущими нормативными требованиями, их клиенты требуют

новых продуктов, которые в большей степени соответствуют их

потребностям. Таким образом, в последние годы появился новый тип

компаний – специалисты по финансовым услугам, которые пытаются

удовлетворить неудовлетворенные потребности клиентов и произвести

революцию в сфере финансовых технологий, предлагая при этом более

эффективные и конкурентоспособные услуги по цене.

Сектор финансовых технологий неуклонно растет, и с 2010 года

количество финтехов в Швейцарии увеличилось в шесть раз.

Инвестиции в последние годы также увеличились экспоненциально,

увеличившись более чем на 60% в годовом исчислении до 19 миллиардов

долларов США во всем мире в 2015 году.

Часто о финансовых технологиях говорят как об угрозе для банков. В

какой-то степени это верно, однако существует также большой потенциал для

сотрудничества, поскольку банки и финансовые компании могут значительно

выиграть, работая вместе. Финансовые технологии, ориентированные на

рынок "Бизнес-потребитель" (B2C), например, предлагая одноранговые (P2P)

платформы, робототехнические консультационные услуги или решения для

инвестиционной стратегии, выигрывают, получая доступ к ценной клиентской

базе, а банки могут использовать новые технологии для разработки своих

продуктов и услуг. Финтех и бизнес для бизнеса (B2B) фокусируются на

инновациях в структуре и процессах банков, предлагая гибкое и

инновационное программное обеспечение, а также аналитические

инструменты и цифровые решения. Они стремятся привлечь банки в качестве

клиентов, в то время как банки могут повысить эффективность и сократить

расходы, работая с финтехами.

Одной из важных подгрупп этих финансовых технологий,

приобретающих все большее значение для бизнеса, являются регтехнологии,

которые помогают банкам соблюдать правила, что является одним из самых

дорогостоящих видов деятельности для банков за последние годы и составляет

около 15-20% их базовой стоимости. Regtechs не фокусируются на цифровых

решениях для интерфейса конечного потребителя, как это делают многие

финтехи, а стремятся улучшить управление, управление рисками и цепочку

создания стоимости соответствия требованиям, что приводит к более

эффективному соблюдению нормативных требований и повышению

эффективности затрат.

Это может оказать особенно большое влияние на банки, поскольку

повлияет на процессы их бэк- и мид-офиса, что потенциально приведет к

увольнению значительной части сотрудников.

Подводя итог, можно сказать, что финансовые технологии обладают

потенциалом для ускорения изменений и цифровой трансформации банков,

как предлагая конкурентоспособные решения, так и предоставляя самим

банкам инновационные продукты.

Швейцария позиционирует себя на международном уровне как

инновационный центр финансовых технологий. По состоянию на март 2016

года в Швейцарии насчитывалось более 170 активных Финтех-компаний, в

которых в общей сложности работало около 1 800 человек, что в среднем

составляет 10 сотрудников на компанию. Это проявление длиннохвостого

распределения, рассмотренного в главе 3.1, при котором создается небольшое

количество высокооплачиваемых рабочих мест, в то время как замещается

много рабочих мест с низкой и средней квалификацией. Это согласуется с

феноменом, описанным в главе XX, согласно которому компании в новых

секторах и технологические компании, как правило, нанимают меньше людей,

чем в новых отраслях в прошлом, что способствует тому, что технологии

становятся более трудоемкими и создают меньше рабочих мест.

6.2 Сбои и инновации в сфере финансовых услуг

После финансового кризиса банки испытали огромное давление.

Сложный экономический климат, растущие ожидания клиентов, ужесточение

правил и острая конкуренция привели к снижению рентабельности продаж в

процентах от управляемых активов на 21% в период с 2010 по 2015 год. В

сочетании с ростом финтех-сектора и развитием прорывных технологий

существует острая потребность в инновациях. Кроме того, растет давление на

банки, требующие повышения эффективности и сокращения своей базы

затрат, а также повышения гибкости при финансировании новых бизнес-

моделей. В прошлые годы многие банки в основном сосредоточились на

разработке мер по сокращению расходов. В настоящее время сектор

становится все более промышленно развитым, и банки осознают

необходимость инноваций, чтобы оставаться актуальными. Цитата Билла

Гейтса о том, что “банковское дело необходимо, банки - нет”, воплощает эту

потребность в инновациях. Недавнее исследование Accenture показывает, что

более половины потребителей хотели бы сотрудничать с такими компаниями,

как Amazon, Google, Apple и FinTech, что может привести к потере трети

банковских доходов в Северной Америке к 2020 году.

Тем не менее, в последние годы финансовые службы одними из первых

внедрили такие технологии, как роботизированное консультирование,

автоматизированная торговля и автоматическая проверка кредитных рисков,

что сделало их операции более эффективными и создало угрозу для рабочих

мест.

В исследовании Emolument, проведенном в 2016 году и опросившем 900

специалистов из разных отраслей, респонденты, работающие в сфере

финансовых услуг, больше всего опасались технологий: 47% считают, что

технологии подвергают риску их работу.

В следующем разделе мы рассмотрим 6 текущих инноваций и тенденций

в сфере финансовых услуг, которые потенциально могут повлиять на

занятость. Эти тенденции повлияют на пять основных функций, которые

предлагают банки: платежные услуги, депозитные и кредитные услуги,

финансовые консультации и управление активами, обеспечение рынка и

привлечение капитала.

На рисунке XX показан обзор этих тенденций с оценкой их влияния на

рабочие места в секторе и на какие из функций, упомянутых выше, они

повлияют. В следующей главе мы обобщим эти тенденции, чтобы получить

полное представление о влиянии этих технологий на рабочие места в сфере

финансовых услуг и посмотреть, оправданы ли опасения сотрудников

финансовых служб.

6.2.1 Архитектура банка и устаревшие платформы

До сих пор большинство инноваций в банковском секторе были

сосредоточены вокруг цифрового пользовательского опыта в сегменте

процесса, затрагивающего конечного потребителя. Что мешало многим

банкам использовать другие инновационные технологии, так это их

банковская инфраструктура, или так называемые устаревшие платформы.

Основы этих ИТ-платформ иногда восходят к 60-70-м годам и строились на

протяжении десятилетий. Процессы могут быть настолько сложными, что на

то, чтобы просто разобраться в них, могут уйти годы, а любые изменения

сопряжены с риском появления ошибок в системе. А поскольку ИТ-отдел

банка должен функционировать со 100% точностью, усилия по внесению

изменений должны быть хорошо продуманы и тщательно спланированы.

Эти устаревшие платформы затрудняют внедрение автоматизации и

повышение эффективности. Существует несколько подходов к решению этой

проблемы. Некоторые банки создают совершенно новую платформу,

например Райфайзен, третья по величине банковская группа в Швейцарии.

Они внедряют новое программное обеспечение в рамках 4-летнего проекта,

который будет внедрен во всех их 270 банках в ближайшие годы. Это позволит

им автоматизировать процессы, например, при регистрации клиентов, и

повысить эффективность своей деятельности, как сказала в интервью Урсула

Бруннер из Notenstein La Roche, дочерней компании Райфайзен. С помощью

этой новой цифровой платформы они будут более гибкими при внедрении

новых решений. Однако этот метод переноса всей устаревшей

инфраструктуры на новый продукт, готовый к использованию цифровых

технологий, изменяя базовую банковскую систему (CBS), также имеет

недостаток, заключающийся в том, что на его завершение часто уходят годы и

связанные с этим очень высокие затраты.

Стефан Эрни сказал в нашем интервью, что существуют также

несколько более простые и быстрые подходы. Некоторые банки предпочитают

создавать слой поверх своей устаревшей платформы с сервис-

ориентированной архитектурой (SOA) или продолжают добавлять

приложения в свою устаревшую архитектуру, сложность которой продолжает

накапливаться с течением времени. Другие даже полностью передают

процессы на аутсорсинг другим поставщикам, таким как финансовые

технологии, или даже полностью покупают их. Но эти подходы не приведут к

действительно цифровому и автоматизированному процессу.

Для обеспечения более простых, отслеживаемых, совместных и

межканальных операций процесс необходимо полностью переосмыслить,

освободив банки от их устаревшей организации и ИТ путем создания

цифровой платформы.

Поставщики услуг по управлению капиталом являются хорошим

примером сектора, пытающегося улучшить свои процессы с помощью

технологий. Мониторинг "Делойт" определил структуру и процессы как одну

из наиболее актуальных областей инноваций для европейских управляющих

активами, при этом приоритетными являются инновации, позволяющие

снизить затраты и повысить эффективность. Часто их предполагаемые

инновации сосредоточены вокруг их основной традиционной бизнес-модели,

еще не трансформируя их бизнес-модели.

Модернизация устаревших технологических платформ и внедрение

новых цифровых платформ уже привели к значительному сокращению

занятости в последние годы. В 2016 году голландская финансовая организация

ING Groep объявила, что к 2021 году сократит 7 000 рабочих мест, уволив 12%

от общей численности персонала.

Швейцарский частный банк Notenstein La Roche планирует сократить

100 рабочих мест к 2019 году, тем самым сократив общий штат на 20% с 500

до 400 человек (NZZ, 2016). В интервью Урсула Бруннер, руководитель отдела

кадров Notenstein La Roche, сказала, что это связано с внедрением новой ИТ-

платформы. Это приведет к автоматизации многих задач, которые в настоящее

время выполняются вручную и берут на себя некоторые функции бэк-офиса и

среднего офиса (см. Приложение XX).

6.2.2 Усовершенствованные цифровые компоненты для сквозного

многоканального обслуживания потребителей

В исследовании, проведенном Accenture, услуги онлайн-банкинга были

названы наиболее важным аспектом лояльности клиентов в банках. В 2013

году местоположение филиала по-прежнему оставалось самым важным

фактором для клиентов. В 2015 году 81% клиентов заявили, что закрытие

местного отделения не приведет к смене банка.

Конечно, существует разная степень использования цифровых

технологий, и некоторые пользователи по-прежнему в значительной степени

полагаются на традиционные каналы, но более 20% клиентов являются

пользователями только цифровых технологий, и это число растет. Accenture

заходит так далеко, что заявляет, что теперь каждый клиент является

цифровым клиентом.

Таким образом, банкам необходимо адаптироваться к этим меняющимся

потребительским запросам. Одним из направлений деятельности банков было

развитие технологий самообслуживания (SST), таких как интернет и

мобильный банкинг.

Теперь это идет еще дальше, поскольку банки стремятся предоставить

клиенту полный цифровой опыт. Одной из важных составляющих этого

является предложение цифрового банкинга. Это включает в себя внедрение

виртуальных банковских отделений с консультационными услугами,

предлагаемыми через чат видеовызова. Кроме того, некоторые банки

тестируют использование виртуальных консультантов в физических

банковских отделениях. Еще одна большая подкатегория - онлайн-

регистрация, означающая, что клиентов можно привлекать без личного

контакта с помощью программного обеспечения для идентификации,

переводя функции бэк-офиса на самообслуживание.

Тем не менее, потребители еще не готовы прибегнуть к полностью

цифровому опыту. Важно обеспечить гибридный интерфейс с

многоканальным предложением. Человеческие взаимодействия по-прежнему

играют ключевую роль в моменты истины. Это может произойти лично, но

часто принимается и дистанционное управление. Ключевым моментом

является интеграция систем и предоставление комплексного онлайн- и

мобильного предложения с быстрой поддержкой, доступной по запросу (BCG

43).

Многие банки в Швейцарии видят необходимость улучшить свои

цифровые предложения, выбрав “самый цифровой банк в Швейцарии” по

finews.ch в прошлом году мы были более конкурентоспособны, чем когда-

либо: Hypotherkarbank Lenzburgзанял первое место, за ним последовал

победитель прошлых лет Glarner Kantonalbank.[2]Другими банками,

занимающими высокие позиции в рейтинге, являются Postfinance,

Basellandschaftliche Kantonalbank, Valiant и Zürcher Kantonalbank. Всех их

объединяет то, что они стремятся оцифровать свой клиентский путь, улучшив

удобство использования мобильного и онлайн-банкинга. Некоторые из них

также сосредоточены на оцифровке задач бэк-и мид-офиса, возвращаясь к

предыдущей главе, а некоторые пытаются позиционировать себя как

предшественников в краудфандинге. Многие также сотрудничают с финтех-

компаниями, чтобы улучшить и расширить свои предложения, например, в

области мобильных платежей, цифровой адаптации и онлайн-ипотеки.

6.2.3 Алгоритмы роботизированного консультирования

Большинство рабочих мест, подверженных риску из-за технологий,

описанных выше, как правило, являются рутинными рабочими местами

средней квалификации в бэк-офисе. Однако в бизнесе управления

капиталомалгоритмы робо-консультирования будут все чаще угрожать

высококвалифицированным рабочим местам. Эти алгоритмы берут на себя

роль финансового консультанта, рекомендуя индивидуальные сберегательные

и инвестиционные продукты, а также управляя портфелями. Они делают это с

небольшими затратами для потребителя, взимая транзакционные издержки

всего около 0,5% против традиционных 2%.

Они могли бы по-настоящему изменить то, как работают личные

частные банковские услуги и управление капиталом, коренным образом

изменив свои бизнес-модели.

В последние годы они росли совокупными ежегодными темпами роста

более чем на 85% в Европе. Несмотря на этот рост, многие поставщики услуг

по управлению капиталом по-прежнему относятся к ним скептически, по-

прежнему уделяя особое внимание личному взаимодействию и доверию. Им

требуется время, чтобы стать восприимчивыми к подобным

трансформационным инновациям.

Это стало ясно из моего интервью с Петером Фру, основателем Früh &

Partner Vermögensverwaltung AG, дочерней компании VZ Vermögenszentrum,

фирмы по управлению капиталом. Несмотря на то, что VZ Vermögenszentrum

запустил первую роботизированную консультационную службу в Швейцарии

в 2009 году, предлагая автоматическую перебалансировку портфеля, она еще

не прижилась, и только 15 000 инвесторов воспользовались предложением

(finanzportal.vermoegenszentrum.ch , 2017). Питер Фру сомневается в том, что

робо-консультационные услуги заменят обычные консультационные услуги,

подчеркивая важность персонального обслуживания. Вместо этого он

рассматривает их скорее как дополнительное предложение, а не как замену

советам людей (см. Приложение). Это подтверждается более широким

взглядом: только 20% управляющих активами используют роботов-

помощников, а еще 30% планируют использовать их, когда технология станет

более совершенной.

Аналогичным образом, True Wealth, первый независимый онлайн-

консультационный сервис в Швейцарии, насчитывает всего 41 миллион

швейцарских франков в управляемых фондах среди 880 клиентов, что все еще

далеко от их цели в 1 миллиард швейцарских франков. На самом деле,

большинство из них нежизнеспособны сами по себе, потому что они не

достигают критической массы и часто сотрудничают с банками. Это не

означает, что у самой технологии нет будущего – две крупнейшие робо-

консультационные службы, Wealthfront и Betterment, успешно работают, имея

соответственно 83 000 и 176 500 клиентов, а управляющие активами, такие как

Blackrock, или инвестиционные банки, такие как Goldman Sachs, покупают

небольшие фирмы (finews.ch , 2016 год). Согласно прогнозам Merrill Lynch, к

2020 году число роботов-консультантов может достичь 5%, а управляемые

активы - 2,2 трлн долларов США, и, таким образом, они могут стать серьезным

технологическим прорывом в традиционном управлении капиталом.

Это не означает, что финансовые консультанты станут излишними.

Индивидуальный подход по-прежнему остается важным, а программное

обеспечение удешевляет получение финансовых консультаций и делает их

доступными для более широкого круга людей, в некоторой степени

противодействуя эффектам автоматизации.

6.2.4 Машинное обучение, анализ данных и автоматизация

роботизированных процессов (RPA)

Развитие машинного обучения и искусственного интеллекта привело к

улучшению возможностей автоматизации двух основных подмножеств задач:

аналитической деятельности, а также рутинных задач бэк- и среднего офиса.

Развитие продвинутой генерации естественного языка позволило

сократить разрыв между анализом данных, рассказыванием историй и

окончательным инвестиционным решением, а потребность в человеческих

аналитиках, собирающих информацию, уменьшилась.

Одним из примеров такого программного обеспечения является Kensho,

программное обеспечение для финансовой аналитики, которое развертывает

масштабируемые системы машинного обучения и аналитики.

Анализ, который теперь доступен одним нажатием кнопки за считанные

минуты, ранее мог бы занять 40 человеко-часов у хорошо оплачиваемых

аналитиков с Уолл-стрит.

Второе подмножество задач, на которые влияют, - это рутинные,

основанные на правилах задачи бэк-и среднего звена, например, в области

ипотечного кредитования. Обработка заявок на ипотеку состоит из двух

основных задач: сбора и обработки данных. Технологии машинного обучения

могли бы автоматизировать этот процесс и сократить рабочее время на 55-

85%. Кроме того, скорость обработки ипотечных кредитов может увеличиться

в среднем с 37 дней в США до примерно шести дней при внедрении

технологий автоматизации с использованием текущей структуры и процессов.

Основной эффект будет достигнут за счет замещения рабочей силы

примерно на 88% при росте производительности всего на 12%. Это не

означает, что 9 из 10 ипотечных брокеров останутся без работы –

автоматизация процесса утверждения позволит им сосредоточить свое

внимание на более сложных задачах консультирования клиентов или

рассмотрения сложных дел. Однако вполне вероятно, что это приведет к

некоторым сокращениям в секторе. Автоматизация роботизированных

процессов (RPA) обладает потенциалом для повышения эффективности,

масштабируемости, производительности и снижения затрат в различных

процессах за счет использования специализированного программного

обеспечения, подобного описанному выше. После обновления или замены

устаревших платформ эти технологии могут полностью реализовать свой

потенциал.

6.2.5 Высокочастотная торговля

В последние годы автоматические торговые стратегии, такие как

высокочастотная торговля (HFT) и алгоритмическая торговля, становятся все

более и более распространенными, при этом объемы HFT достигают 60% от

общего объема торгов акциями и фьючерсами.

Это вытеснило трейдеров, которые раньше специализировались на

арбитражной торговле, то есть пытались определить различия в рыночной

стоимости акций. Машины намного эффективнее выявляют эти различия в

ценах, чем люди, тем самым вытесняя трейдеров.

HFT - яркий пример того, как новая технология может повлиять на

банковское учреждение. Примером может служить Goldman Sachs, где

акциями в настоящее время торгуют в основном компьютеры, а не люди, что

привело к сокращению числа сотрудников Goldman Sachs, торгующих

акциями по старинке, с примерно 600 до 4 человек. Конечно, некоторые из

этих сотрудников были заменены программистами, которые разрабатывали и

контролировали торговые алгоритмы, и специалистами по обработке данных

в центрах обработки данных, где происходит торговля. По словам Пола Чоу,

бывшего трейдера Goldman Sachs, компания наняла примерно 1 программиста

на каждые 10 традиционных трейдеров, которые были смещены. Последний

трейдер был перемещен из одной из четырех бывших торговых площадок

Goldman Sachs на Манхэттене два года назад.

Конечно, это не так сильно повлияло на Швейцарию, поскольку

торговая деятельность была в основном сосредоточена в некоторых

финансовых центрах, таких как Манхэттен и Лондон. Тем не менее, это

показывает потенциал технологий для оказания значительного влияния на

часть персонала банка.

6.2.6 Блокчейн

Технология блокчейн может стать серьезным разрушителем банковской

отрасли, поскольку она может катализировать трансформацию основных

унаследованных систем банка. Даже если это не приведет к замене основной

банковской инфраструктуры, это может привести к тому, что банки

переосмыслят устаревшую систему, чтобы сделать ее более эффективной и

обеспечить экономию средств. Кроме того, он может быть использован в

различных приложениях, таких как хранение счетов клиентов,

трансграничные платежи или торговля ценными бумагами. До сих пор многие

платежные инновации были сосредоточены на пользовательском опыте в

точках продаж. Блокчейн может изменить это и заменить существующую

платежную инфраструктуру технологией распределенного реестра. Это может

привести к устранению посредников в процессе торговли и увеличению

скорости расчетов.

Поскольку это радикально снизило бы транзакционные издержки и

посредников, эта технология могла бы привести к существенному

сокращению рабочих мест.

6.3 Общее влияние на рабочие места в швейцарской индустрии

финансовых услуг

6.3.1 Потенциал автоматизации финансовых услуг

Прежде чем перейти к окончательному анализу влияния на рабочие

места, давайте сначала рассмотрим потенциал автоматизации рабочих мест в

сфере финансовых услуг. Как упоминалось в главе 3.1, "Делойт" обнаружил,

что 48% рабочих мест в Швейцарии потенциально могут быть

автоматизированы. Тем не менее, они по-прежнему прогнозируют, что общее

количество рабочих мест увеличится на 270 000 чистых рабочих мест до 2025

года. Несмотря на то, что их прогнозы не предполагают сокращения числа

рабочих мест, они предсказывают, что произойдут большие изменения внутри

рабочих мест и между секторами.

Чтобы подчеркнуть этот момент, они разделили потенциал

автоматизации на сектора. По данным Deloitte, число занятых в финансовом и

страховом секторах составляет 235 000 человек, что делает эту отрасль 6-йпо

величине в Швейцарии. По данным Deloitte, 35% или 82 000 рабочих мест в

сфере финансов и страхования имеют низкую вероятность автоматизации,

37% или 86 000 имеют среднюю вероятность автоматизации, а наименьшая

доля в 29% или 67 000 рабочих мест оценивается как имеющая высокую

вероятность автоматизации. По сравнению с другими секторами эти

вероятности довольно низки.

Исследование, проведенное McKinsey, дает финансам и страхованию

немного более высокий потенциал автоматизации на уровне 43%, что

позволяет им занимать примерно среднее место среди всех

проанализированных отраслей.

Таким образом, финансовый сектор не состоит из необычно большого

числа автоматизируемых рабочих мест.

Одна вещь, которая могла бы значительно увеличить этот потенциал

автоматизации, заключалась бы в том, если бы машины развили понимание

человеческого языка, которое можно сравнить с человеческой

производительностью, а это означает, что машины были бы способны

распознавать концепции в повседневном общении между людьми. Такие

достижения привели бы к увеличению более чем на 20 процентных пунктов

потенциала автоматизации до 66%. Не исключено, что эта технология

совершит большие скачки в ближайшие годы.

Как обсуждалось в предыдущих частях этой статьи, потенциал

автоматизации не равен фактической автоматизации. Стоимость разработки и

внедрения технологических решений, динамика рынка труда, например,

заработная плата и доступность работников, экономический эффект от

внедрения новых технологий, а также общественное и нормативное признание

играют большую роль в фактическом замещении рабочих мест. Финансовый

сектор может быть одним из секторов, наиболее подходящих для внедрения

технологий автоматизации. Стремясь сократить расходы, они ищут способы

повысить эффективность и сократить персонал, а решения по автоматизации

помогают в этом. Кроме того, из-за высокой конкуренции со стороны

финансовых технологий и других банков на них также оказывается давление

с целью внедрения новых цифровых решений и услуг, которые могут

сократить штат сотрудников, занимающихся подбором персонала, и

выстраиванием интерфейса между банком и клиентом. Самой большой

проблемой является сложность смены устаревших платформ, но многие банки

начали проекты, чтобы попытаться сделать это и преобразовать свою ИТ-

инфраструктуру. Таким образом, представляется, что немалая доля этих

автоматизируемых заданий на самом деле может быть сокращена.

6.3.2 Какие рабочие места будут затронуты?

Несмотря на то, что вероятность автоматизации финансового сектора в

целом от низкой до средней, внутри сектора все еще существуют группы,

которые с большой вероятностью будут затронуты. Одна группа с высоким

потенциалом автоматизации - это офисные клерки без высшего образования.

Эта группа будет испытывать наибольшее давление из-за автоматизации

в финансовом секторе, и, согласно прогнозам, количество рабочих мест будет

сокращаться на 3% в год до 2025 года.

Другая группа, находящаяся в опасности, - это банковские кассиры и

секретари, вероятность автоматизации которых составляет 97%. За 23 года с

1990 по 2013 год было сокращено около 65 000 рабочих мест в этих

профессиях. Одной из групп со средним потенциалом автоматизации

являются финансовые консультанты, число рабочих мест которых за

последние 25 лет увеличилось на 11 000.

Однако это может измениться по мере того, как такие технологии, как

робо-консультационные услуги, станут более распространенными. Однако

маловероятно, что это приведет к массовому сокращению числа

консультантов, поскольку человеческий фактор по-прежнему будет

оставаться важным, по крайней мере, в среднесрочной перспективе. Однако в

долгосрочной перспективе интерфейсы могут стать настолько сложными, что

клиенты больше не будут чувствовать необходимости работать с человеком.

Все, что связано со сбором и обработкой данных в бэк-офисе, легко

автоматизируется, и новые ИТ-системы, заменяющие устаревшие платформы,

сокращают эти рабочие места. Поскольку около 50% общего времени

сотрудников в сфере финансов и страхования посвящено сбору и обработке

данных, это весьма существенно. Такие должности, как агент по продаже

страховых услуг, андеррайтер или агент по продаже ценных бумаг и

финансовых услуг – не забывайте о банковских кассирах, упомянутых выше.

Это приводит к тому, что, по оценкам МакКинси, 43% рабочего времени

может быть автоматизировано.

Эти примеры иллюстрируют важное различие между заданиями с

контактом с клиентами и заданиями без него (работа во фронт-офисе и бэк-

офисе). Прямой контакт с клиентами часто приводит к низкой вероятности

автоматизации. Но, как видно выше, некоторые рабочие места во фронт-

офисе, такие как банковские кассиры, также могут сильно пострадать от

автоматизации с потенциалом автоматизации 97%, что почти идентично

офисным клеркам, работающим в статистике, у которых нет контактов с

клиентами.

6.3.3 Уменьшится ли количество рабочих мест?

Повторяя аргумент, обсуждавшийся в главе XX, о глобальном влиянии

рабочих мест, эксперты в финансовом секторе имеют аналогичные

разногласия. Некоторые говорят, что значительная доля рабочих мест в

финансовой отрасли будет автоматизирована, а Мерил Линч прогнозирует,

что развитие искусственного интеллекта и робототехники, вероятно, приведет

к потере 25 миллионов работников в секторе финансовых и юридических

услуг к 2025 году, одновременно обеспечив прирост производительности от

45 до 55%.

Другие говорят, что воздействие будет не таким уж большим. Это

разногласие нашло отражение и в моих интервью: Стефан Эрни и Ланни

Костантино предсказывали, что рабочих мест будет значительно меньше, в то

время как Деннис Брандес, Петер Фру и Урсула Бруннер оставались более

оптимистичными.

Многие руководители отрасли считают, что автоматизация позволит

сотрудникам финансовых служб сосредоточиться на более полезных видах

деятельности и создаст новые типы рабочих мест, которых еще не существует.

Часто в этом контексте приводится пример банкоматов, упомянутых в главе

XX. Но, конечно, есть и пессимисты. Энтони Дженкинс, бывший

исполнительный директор Barclays, предсказал, что финансовая индустрия

вскоре пострадает от серии “моментов Uber”, что приведет к сокращению

числа филиалов и занятых от 20% до 50%.

Тот факт, что банки все еще находятся под давлением, требуя

сокращения расходов, по-видимому, подтверждает этот прогноз. Например,

Credit Suisse объявил о чистом сокращении 7 250 рабочих мест в 2016 году, за

которым последуют дополнительные 6 250 из общего числа 47 000, которые

будут сокращены к концу 2018 года.

В Швейцарии может произойти до 1300 таких сокращений рабочих мест,

причем 800 уже были сокращены в прошлом году.

Другим примером является Deutsche Bank, который планирует

сократить 9 000 рабочих мест с 2015 по 2018 год, что приведет к сокращению

его глобальной рабочей силы на 9%.

В целом, Financial Times сообщила, что только в 2015 году крупные

банки в США и Европе объявили о сокращении 100 000 рабочих мест, что

составляет около 10% их рабочей силы.

Эти сокращения рабочих мест все еще могут быть частью усилий по

реструктуризации и мер по сокращению расходов, вызванных медленным

экономическим ростом и новыми правилами после финансового кризиса,

причем большинство из них напрямую не вызваны автоматизацией. Однако

масштабные сокращения рабочих мест часто вынуждают банки повышать

эффективность за счет внедрения более дешевых и эффективных новых

технологий, находя таким образом способы их замены. Таким образом, это

сокращение штата может стать катализатором цифровых преобразований и

автоматизации в этих банках и привести к дальнейшему сокращению

численности сотрудников.

Кроме того, как мы видели в предыдущей главе, внедрение новых ИТ-

систем может привести к сокращению персонала на 10-20%, что напрямую

вызвано автоматизацией задач и, как следствие, повышением эффективности.

Замена устаревших платформ и последующая замена машинами части

рутинных задач, основанных на правилах, - это в основном разовые сбои.

Таким образом, это, вероятно, будет единовременное сокращение рабочих

мест, по крайней мере, в среднесрочной перспективе, с последующим

дополнительным сокращением, когда будут внедряться новые функции и

технологии.

В среднесрочной перспективе большое количество рабочих мест все

равно останется нетронутым. Это результат наблюдения, сделанного в

предыдущей главе, поскольку индивидуальный подход по-прежнему остается

важным на пути клиента, например, при покупке недвижимости, пенсионном

обеспечении или частном банковском обслуживании. Дополнительный

эффект может быть довольно значительным, поскольку качество услуг может

быть улучшено, когда люди получают поддержку с помощью технологий.

Один из примеров заключается в том, что люди, у которых меньше денег на

инвестиции, могли бы воспользоваться консультационными услугами,

поскольку теперь затраты на них ниже. Это привело бы к повышению качества

услуг и переходу деятельности на высококачественные консультационные

услуги, поддерживаемые технологиями, в то время как менее сложные

транзакции были бы автоматизированы.

Но даже в тех областях, которые полностью автоматизированы,

создаются новые рабочие места. Люди необходимы для контроля за новыми

технологиями и заполнения интерфейса между машинами и людьми. Другим

фактором является то, что сотрудники со специальными знаниями остаются

ценными, поскольку они могут помочь в оптимизации процессов для

использования автоматизированного программного обеспечения, что делает

опытных сотрудников относительно безопасными. Но содержание их работы

может резко измениться.

Наибольший дополнительный эффект можно наблюдать в управлении

активами и предложении на рынке, средний - в депозитах и кредитах и

относительно небольшой - в платежах.

Еще одним потенциальным последствием автоматизации для

финансового центра Швейцарии является реорганизация. Многие банки

передали значительную часть своего бизнеса на аутсорсинг в более дешевые

страны, такие как Польша. Автоматизация может вернуть некоторые из этих

рабочих мест в Швейцарию. Конечно, чистое число занятых было бы меньше,

но это могло бы привести к росту в Швейцарии. Это опять же в основном

связано с дополнительным эффектом, потребностью в программистах и т.д.

для контроля за технологиями

Принимая все во внимание, вполне вероятно, что в финансовом секторе

Швейцарии в ближайшие 10 лет произойдет сокращение сотрудников на 10-

20% из-за автоматизации. Это связано с тем, что новое банковское

программное обеспечение автоматизирует многие бэк-офисные процессы, в то

время как новые цифровые технологии, например, в области платежей и

некоторых робототехнических консультаций, могут снизить спрос на

сотрудников, ориентированных на клиентов. Однако автоматизация также

позволяет банкам сосредоточить свое внимание на своих ключевых

компетенциях, что приводит к повышению качества и дополнительным

эффектам, которые, вероятно, частично смягчат эффект замещения.

Необходимо понимать изменения, происходящие во всех секторах, в

настоящее время как на национальном, так и на глобальном уровнях

необходимая институциональная база для регулирования распространения

инноваций и смягчения последствий сбоев в лучшем случае неадекватна, а в

худшем случае отсутствует. Во-вторых, миру не хватает последовательного,

позитивного и общего повествования, описывающего возможности и

проблемы четвертой промышленной революции, повествования, которое

необходимо, если мы хотим расширить возможности различных людей и

сообществ и избежать негативной реакции населения на происходящие

фундаментальные изменения.

Учащиеся должны получать образование, которое является не

количественным, а специализированным и качественным. Персонализируйте

его, поскольку существуют более высокие и сложные требования, требующие

инноваций, междисциплинарности, сетевого взаимодействия.

Библиография

Акцент. (2015а). Банковское дело, официальное помещение(презентель),

проведено 23 апреля 2017 г. изhttps://www.accenture.com/us-

en/%7E/media/Accenture/Conversion-Assets/Microsites/Documents17/Accenture-

2015-North-America-Consumer-Banking-Survey.pdf#масштаб=50.

Акцент. (2015b). Банковский район 2020 – Растущее ожидание

показывает на Открытом берегу(Респ.).

Аджемогу, Д. (2000). Техническое развитие, неуправляемое

производство(Рабочий документ № 7800). Национальное бюро экономических

исследований.

Арц, М., Грегори, Т., и Зиран, У. (2016). Риск автоматизации рабочих

мест в странах ОЭСР. Рабочие документы ОЭСР по социальным вопросам,

вопросам занятости и миграции. doi:10.1787/5jlz9h56dvq7-ru

Автор, то есть (2015). Почему до сих пор существует так много рабочих

мест? История и будущее автоматизации рабочих мест. Журнал экологических

перспектив,29(3), 3-30. doi:10.1257 / 29.3.3.

Авент, р. (2016). Богатство людей: работа, власть и статус в двадцать

первом веке. Нью-Йорк: Издательство Сент-Мартин Пресс.

Бессен, Дж. (2015). Обучение на практике: реальная связь между

инновациями, заработной платой и богатством. Нью-Хейвен: Издательство

Йельского университета.

Бессен, Дж. (2016). Как международная автономизация связана с нацией:

технологии, рабочие места и навики(Рабочий документ № 15-49).

Юридический факультет Бостонского университета.

Брандес, Д., ио, Л. (2015). Человек и машина: роботы на подъеме?.

Последствия автоматизации для швейцарского рынка труда (Rep.). "Делойт".

Брандес, Д., ио, Л. (2016а). Структурные изменения создают рабочие

места: как автоматизация повлияет на занятость в Швейцарии (Rep.).

"Делойт".

Брандес, Д., ио, Л. (2016b). Трансформация швейцарской экономики:

влияние автоматизации на занятость и отрасли (Rep.). "Делойт".

Брандес, Д.ор, Л. (2017). Какие ключевые компетенции необходимы в

эпоху цифровых технологий? Влияние автоматизации на сотрудников,

компании и образование(Респ.). "Делойт".

Фенг, А., ир Грец, Г. (2015). Территория машины: Владение

трудосберегающих предприятий на заводе в заработ-ную ( Дискуссионный

документ № 8836). Бонн, Германия: Институт изучения труда (ИЗА).

Фрей, К Б.,сс, М А (2013). Будущее занятие: какое рабочее место

занимают передовые предприятия?. Оксфорд: Оксфордская школа Мартина,

Университет. Из Оксфорда.

Гоз, Р., Дейв, С., Ширвайкар, А., Горовиц, К., Тян, Ю., Левин, Дж., &о,

С. (2016). Цифровое разрешение - Как тех, кто поддерживает банковское дело

по перелому мому(Респ.). Citi GPS: большие обзоры и решения.

Гус, М., Мэннинг, А., и Саломонс, А. (2014). Объяснение поляризации

рабочих мест: технологические изменения, обусловленные рутиной, и

офшоринг. Американское экономическое обозрение,104(8), 2509-2526. doi:

10.1257/aer.104.8.2509.

Греттон, Л. (2011). Смена: как будущее работы уже здесь. Лондон:

Коллинз.

Грауманн, С., Берчек, И., и Вебер, Т. (2015). Мониторинг-Отчет.

Цифровая экономика 2015 (Rep.). Федеральное министерство экономики и

энергетики (BMWi).

Харари, Ю. Н. (2014). Сапиенс: краткая история человечества. Лондон:

Харвилл Секер.

Харари, Ю. (2017). Homo deus: краткая история Зауралья. Нью-Йорк,

Нью-Йорк: Харпер, издательство издательства HarperCollins.

Хилтон, Т., Хюз, Т., Литтл, Э. и Маранди, Э. (2013). Внедрение

технологии самообслуживания позволяет делать больше с меньшими

затратами. Юрнал Маркетинга услуг, том 27(1), стр. 3-12. doi: 10.1108

/08876041311296338.

Международная организация труда. (2015). Доля рабочей силы в

экологических группах G20(Очет подготовлен для рабочей группы G20 по

обращению внимание на занятость). Анталия, Турция.

Джербашян, В. (2016). Автоматизация и политика рабочих мест: защита

средних профессий в Европе(Рабочий документ № E16/348). Барселонский

университет.

Джонсон, А С.,ее, Т. (1916). Инстинкт Мастерства. Ежеквартально по

политическим наукам,31(4). doi:10.2307/2141642

Кейнс, Дж. М. (1930). Экономические возможности для наших внуков.

Иссе по сообщению, стр. 358-373.

Коблер, Д., Грампп, М., Бухерер, С., Хаубер, Ф., Шлотманн, Дж., и

Баумгартнер, Б. (2016). Будущие бизнес-модели швейцарских банков - выход

на новые горизонты (Rep.). "Делойт".

Коблер, Д., Шлотманн, Дж., и Грампп, М. (2017). Инновации в частном

банковском деле и управлении капиталом – принятие изменений в бизнес-

модели(представитель). Муниторин Делойт.

Маньяка, Дж., Чуй, М., Мадгавкар, А., и Лунд, С. (2016). Технологии,

рабочие места и будущее труда(краткий обзор). Главный институт McKinsey.

Маньяка, Дж., Чуй, М., Мирмади, М., Бугин, Дж., Джордж, К., Илмотт,

П, Июх, М. (2017). Будущее, которое работает: автоматизация, занятость и

производительность(представитель). Главный институт McKinsey.

Меммингер, М., Бакстер, М., и Лин, Э. (2016). Банковские технологии

спешат на помощь? (Респ .). Бейн и Компания.

Мокир, Дж., Викерс, К., и Зибарт, Д. Л. (2015).История технологической

тревоги и будущее экономического роста: отличается ли это время?. Журнал

экономических перспектив,29 (3), 31-50.

Моретти, Э. (2010). Локальные множители. Американское

экономическое обозрение,100(2), 373-377. doi:10.1257/aer.100.2.373

Пфайффер С., и Супхан А. (2015). AV-индекс. Живые трудовые ресурсы

и опыт как ресурсы на пути к индустрии 4.0 (Рабочий документ 2015 №1).

Университет Хоэнхайма, профессор социологии.

Пикети, Т. (2014). Капитал в двадцать первом веке. Кембридж,

Массачусетс: Издательство "Белкнап Пресс" издательства Гарвардского

университета.

Плюсс, Дж. Ди (2015). Хорошие рабочие места в эпоху автоматизации:

проблемы и возможности для частного сектора(краткий выпуск). Бизнес за

социальную ответственность.

Присекару, П. (2016). Вызовы Четвертой промышленной революции.

Горизонты знакомый - Экологика,8(1), 57-62.

Рахбари, Э., Курми, Э., Гарлик, Чуа, Дж., Фридлендер, Г., Халиф, П, ...

Холмс, С. (2016). Технология в действии v2.0: Будущее не такое, каким оно

было раньше(респ.). Citi GPS: большие технические характеристики и

решения.

Руфат, Дж., Мир, Д, Фернандес, Л, Гаммарати, Д, Моралес, П,

Карбонель, Дж., ... Вильяланте, О. (2016). Технологическое и банковское дело:

сотрудничество для развития(Респ.). Ось Корпоративная и EFMA.

Шваб, К. (2016). Четвертая промышленнаяреволюция. Женева,

Швейцария: Всемирный экономический форум.

Смит, А.Андерсон, Дж. (2014). ИИ, роботехника и рабочее место:

цифровая жизнь в 2025 году (Респ.). Исследовательский центр Пью.

Спиллер, П., Бухерер, С., Брандес, Д., Анкенбранд, Т., Двиведи, А., и

Бюлер, К. (2016). Индустриализация: повышение эффективности и гибкости

швейцарской банковской отрасли (Rep.). Мониторинг Deloitte.

Стиглиц, Дж. Э. (2016). Великая пропасть: неравные общества и что мы

можем с этим поделать. Нью-Йорк, Лондон: W. W. Norton & Company.

Уэст, Д. М.н. (2015). Что произойдет, если роботы возьмутся за эту

работу? Влияние новых технологий на занятость и государственную

политику(Публикация). Центр технологических инноваций в Брукингсе.