Шопенгауэр мир как воля и представление

Тема

Шопенгауэр: мир как воля и представление

Содержание

Введение

. Мир как представление

Мир как воля

Вывод

Список использованной литературы

Введение

Для Шопенгауэра основой и Животворящим началом всего является не познавательная способность и активность человека, а воля как слепая, бессознательная жизненная сила. Таким образом, в” разумном человеке" разум перестал считаться его родовой сущностью, он стал неразумной волей, а разум стал играть второстепенную, служебную роль. Жизнь, жизненность, волевое напряжение-вот что вышло на первый план, отодвинув разум, рациональность на второй план.

Однако в системе Шопенгауэра, изложенной в четырех книгах его основного труда "мир как воля и представление", избранного мною в качестве предмета моего очерка, понятие воли, хотя и упомянутое в первой книге, все же развивается только в последующих. Первый посвящен миру как представлению. Таким образом, Шопенгауэр переходит от внешней эмпирической реальности к тому, что он считает ее сущностной основой.

В этом эссе я ограничусь обзором первых двух книг его главного труда "мир как воля и представление".

1. Мир как представление

Мир, который человек видит, как только открывает глаза, мир, наполненный цветами, звуками, запахами, тактильными ощущениями, объявляется представлением, и только представлением. Шопенгауэр, конечно, опирается здесь на взгляды Канта и, в конечном счете, на философию Беркли, как он сам говорит. Он не считает нужным каким-либо образом оправдывать этот взгляд. Он просто провозглашает это. В первом абзаце первой книги Шопенгауэр заявляет: "нет истины более несомненной, более независимой от всех других, менее нуждающейся в доказательстве, чем то, что все существующее для познания, то есть весь этот мир, есть только объект по отношению к субъекту, взгляд длясозерцателя, -короче говоря, представление... Все, что принадлежит и может принадлежать миру, неизбежно должно быть обусловлено субъектом и существует только для субъекта. Мир-представительство".

Таким образом, мир, по Шопенгауэру, есть отношение между субъектом и объектом. Сам субъект является "носителем мира, общим и всегда предполагаемым состоянием всех явлений, каждого объекта: ибо только для субъектасуществует все существующее. "Каждый находит себя таким субъектом, но только постольку, поскольку он знает, а не постольку, поскольку он является объектом познания. Но его тело является таким объектом, и оно существует в формах всех знаний, таких как время, пространство и причинность. Эти формы могут быть познаны a априоритолько от субъекта. В то же время причинность выступает у Шопенгауэра как форма закона достаточного разума, реализуемого в пространстве и времени, которые также являются формами этого закона, которому подчинены все объекты мира, поскольку они являются представлениями.

Субъект лежит вне пространства и времени и не подлежит познанию. Тем не менее субъект и объект дополняют друг друга, и если бы субъект исчез, мир перестал бы существовать.

Шопенгауэру неясен вопрос о том, существует ли в мире только один познающий субъект или множество субъектов, поскольку множественность обусловлена существованием в пространстве и времени, которые, как формы зрения, относятся только к объектам-представлениям. В то же время он вовсе не солипсист, утверждая, что Солипсисты могут встречаться только в сумасшедшемдоме, и именно здесь обнаруживается непоследовательность любого философа, занимающего позицию субъективного идеализма или феноменализма . По-видимому, все дело здесь в шопенгауэровской абсолютизации взаимодействия субъекта и объекта.

В процессе познания необходимо иметь отношение между познаваемым объектом и познаваемым субъектом. Не может быть объекта без субъекта, ибо тогда не будет познавательного акта. Точно так же в процессе физического воздействия на физический объект должны присутствовать и субъект воздействия, и объект воздействия.

Если в обоих случаях мы исходим только из субъекта, считая только его существование непосредственно известным и абсолютно определенным, то объект как познания, так и воздействия неизбежно будет связан с субъектом и о его самостоятельном существовании не может быть и речи. Это положение приводит к вопиющим нелепостям и противоречит всему жизненному опыту и практике науки.

Тем не менее, многие философы-идеалисты находят этот подход настолько привлекательным и эффективным в своей полемике с материализмом, что готовы принять все противоречия, на которые он их обрекает. Так же обстоит дело и с Шопенгауэром.

Шопенгауэр утверждает, что разделение на субъект и объект имеет место только в представлении и является чем-то вторичным по отношению к нему. Все имеет относительное бытие, то есть существует только для понимания и через понимание. Шопенгауэр не отвергает понятия материи, но определяет его "с одной стороны, как воспринимаемость времени и пространства, а с другой - как объективированную причинность."

Он также говорит, что "причина и следствие составляют всю сущность материи: ее бытие есть ее действие, все ее бытие и бытие состоят, следовательно, только в регулярном изменении, которое одна ее часть производит в другой.... Предвосхищая точку зрения прагматизма, Шопенгауэр заключает из этого, что "познание способа действия любого интуитивно воспринимаемого объекта уже исчерпывает сам этот объект... так как в нем не остается ничего другого для познания сверх этого". И конечно, с точки зрения Шопенгауэра, "всякая причинность, следовательно, вся материя, а вместе с ней и вся действительность существуют только для рассудка и через рассудок."

Что касается субъекта и объекта, то между ними невозможно отношение причинности или закон достаточного основания, потому что объективное всегда предполагает субъективное, и между ними не может быть никакого отношения причины к следствию. Поэтому Шопенгауэр считает абсурдными любые рассуждения о реальности внешнего мира.

В то же время он настаивает на том, что сам внешний мир существует только как представление, он вечно обусловлен субъектом и обладает трансцендентальной реальностью. И если так, считает Шопенгауэр, то очень трудно провести четкую грань между жизнью и сном. - are pages of the same book." При этом он ссылается на веды и Пураны, которые рассматривали реальный мир как завесу Майи и сравнивали его со сном, а также на некоторых других идеалистов, потому что сравнение жизни со сном довольно распространено. Шопенгауэр хорошо понимал принципиальное различие между "трансцендентальным идеализмом" и натурализмом, крайним случаем которого, по его мнению, является материализм. Главный недостаток материализма он видит в следующем: материалист думает, что он мыслит материю, в то время как на самом деле он мыслит субъекта, который мыслит материю. Его ошибка в том, что он принимает объективное за исходное, хотя, согласно Шопенгауэру, оно обусловлено познающим субъектом и формами его сознания. Материализм, по Шопенгауэру, есть an попытка прямо объяснить данное из данного только косвенно.

Шопенгауэр с грустью признает, что по своей сути "целью и идеалом всего естествознания является полностью реализованный материализм." Но он не задумывается о том, почему естествознание так тянется к материализму и не придает значения этому важнейшему факту. Он считает, что опровергнуть материализм нетрудно. Для этого достаточно принять позицию идеализма: "нет объекта без субъекта" - именно эта позиция навсегда делает невозможным любой материализм. Солнце и планеты без глаза, который их видит, и разума, который их знает, можно назвать словами; но эти слова - звенящие тарелки для представления. "

Казалось бы, все ясно и вопрос можно считать решенным. Но Шопенгауэр не так наивен и односторонен. Он понимает и принимает, что закон причинно-следственных связей, основанные на изучении природы "неизбежно приводят нас к достоверной гипотезе, что каждое высокоорганизованное состояние материи следовало в срок только для грубой, что животные были раньше людей, рыбы - раньше суши, Животные, растения - раньше последних, неорганическое существовало раньше всего органического; что, следовательно, первоначальная масса должна была пройти длинный ряд изменений, прежде чем мог раскрыться первый глаз. И еще из той, первой открыла глаза, хотя бы он принадлежал насекомому, зависит бытие всего мира, как посредника требует знания - знания, для которого и в котором мир только и существует и без которого его нельзя даже помыслить, ибо он всецело производительности и потребности познающего субъекта как носителя своего бытия. Даже этот очень долгий промежуток времени... даже само это время мыслимо только в тождестве такого сознания, ряд представлений которого, форма познания которого оно есть, время, вне которого оно теряет всякий смысл, превращается в ничто. "

"...Мы видим, что, с одной стороны, существование всего мира необходимо зависит от первого познающего существа , каким бы несовершенным оно ни было; а с другой-это первое познающее существо также необходимо и всецело зависит от данной цепи предшествовавших ему причин и действий, в которую оно само входит как малое звено. Эти два противоречивых взгляда, к которым мы действительно приходим с одинаковой неизбежностью, можно, конечно, назвать... антиномия нашего знания...».

Основные идеи Шопенгауэра, изложенные выше, служат ему для построения и некоторой систематизации его взглядов на познание. Здесь чувствуется и влияние Канта. Шопенгауэр делит все представления на интуитивные, т. е.."Понятие,-говорит Шопенгауэр,- есть представление представления, то есть вся его сущность состоит только в его отношении к другому представлению."

Понятие, естественно, требует слова, и поэтому язык является первым и необходимым творением и одним из величайших достижений человеческого разума. "Это неспроста," - говорит Шопенгауэр, " то, что в греческом и итальянском языках, и причина обозначаются одним и тем же словом: о Xorog, Ил discorsodiscorso." Шопенгауэр подчеркивает существенную особенность слова, языка, который мы непосредственно воспринимаем смысл речи во всей его точности и определенности-обыкновенно без вмешательства образов фантазии. И, конечно, Шопенгауэр, еще не так далеко ушедший от "века разума", восхваляет разум за многие другие его деяния, создавшие правильную человеческую цивилизованную жизнь и поднявшие человека на неизмеримую высоту над животным миром. Время открытой критики разума еще не пришло, но его приближение можно видеть хотя бы в том, что неизбежными порождениями разума Шопенгауэр считает не только заблуждения, но и догмы, и предрассудки, и "всякие странные мнения философов разных школ, и странные, иногда насильственные обряды жрецов разных религий". Более того, Шопенгауэра возмущает тот факт, что многие философы "исходят... из антитезы между разумом и откровением, которая совершенно чужда философии и только подтверждает путаницу", и, конечно, он заявляет, что "логика никогда не может быть полезной на практике, а может представлять только теоретический интерес для философии."

Второе преимущество, которое разум после языка, по Шопенгауэру, дает человеку, - это возможность сознательного действия. В трудные моменты жизни, отмечает он, когда нужны быстрые решения и смелые действия, быстрый и правильный интеллект, разум, конечно, необходим. Но не стоит переоценивать ее ценность, ведь если она возьмет верх и затянет интуитивный выбор своими сомнениями, то может принести вред.

Наконец, согласно Шопенгауэру, разум воплощается в науке. Он настаивает, однако, что касается содержания, то разум не может создать ничего, ибо "разум обладает природой женщины: он может родить ребенка только от восприятия." Во всех науках, кроме логики, "разум получает свое содержание из визуальных представлений. "Причина, таким образом, закрепляет в понятиях, создавая возможности сохранения и передачи того, что уже известно другим способом. - На самом деле это не расширяет наши знания, а лишь придает им иную форму. Именно то, что было получено интуитивно, в конкретныхтерминах, известно абстрактно и вообще-и это несравненно важнее...".

Таким образом, рассуждения Шопенгауэра о роли разума в науке на сто лет определили взгляды раннего Витгенштейна и логических позитивистов о логической природе научного знания, взгляды, которые, несмотря на претензии дополнить эмпиризм современной логикой, в принципе не шли так далеко от основоположника современного иррационализма.

Наука как таковая, считает Шопенгауэр, обязательно предполагает умозаключения и должна быть построена как более или менее связная система. Наука тем совершеннее, чем последовательнее осуществляется в ней принцип дедукции.

"Совершенство науки как таковой, то есть применительно к ее форме, состоит в том, чтобы иметь как можно больше подчиненности и как можно меньше координации в ее положениях... научный подход ... он состоит не в достоверности, а в систематической форме знания, основанной на постепенном переходе от общего к частному."

Таким образом, сущность науки заключается в формальной строгости связи ее положений. Это приводит к важному следствию: Шопенгауэр отрицает за историей право называться наукой. Он говорит, что в истории события связаны друг с другом только в хронологической связи, общее в ней есть только обзор основных периодов, из которых, однако, невозможно вывести отдельные события. В нем доминирует координация, а не подчинение. "Вот почему история, строго говоря , есть знание, а не наука. "

Но, согласно Шопенгауэру, абсолютная достоверность вообще не присуща науке, и "никакая наука не может бытьполностью доказана. "Каждое доказательство нуждается в недоказуемой истине, полученной интуитивным прозрением. Шопенгауэр считает, что "воззрение-будь то чистое априорное, как это известно математике, или эмпирическое апостериорное, как оно есть во всех других науках,-не является априорным.)

"Не доказанные суждения, не их доказательства, но суждения, непосредственно почерпнутые из интуиции и основанные на ней вместо всякого доказательства, - вот что есть Солнце во Вселенной в науке: ибо от них исходит всякий свет, озаренный которым светят и другие».

Что же касается доказательств, то Шопенгауэр не придал им большого значения. Он говорит, что "доказательства обычно менее полезны для тех, кто хочет учиться, чем для тех, кто хочет спорить."

Если логические доказательства идут от причины к следствию и потому непогрешимы сами по себе, то есть по форме, то всякое учение о природе предполагает причину из своих действий и потому основывается на гипотезах, часто ложных и лишь мало-помалу уступающих место правильным.

О содержании наук вообще Шопенгауэр говорит, что оно есть всегда взаимное отношение явлений мира по закону разума и всегда должно отвечать на вопрос " почему?". Указание на такое отношение он называет объяснением. В то же время любое естественнонаучное объяснение должно в конечном счете привести к указанию на некоторую первичную силу природы, такую как гравитация; другими словами, оно "должно остановиться на чем-то совершенно темном, и поэтому оно оставляет одинаково необъясненной внутреннюю сущность камня и внутреннюю сущность человека". Таковы, например, математика в пространстве и времени, в механике, физике и химии - свойства материи, первичные силы, законы природы, ботаника и Зоология - различия в типах и род человеческий со всеми особенностями его мышления и воли; и во всем - закон разума в той форме, которая присуща каждому его случаю.

Таким образом, Шопенгауэру чужда позитивистская идея замены вопроса " почему?» вопросом "как?". В то же время он стремится абсолютизировать конечность и непознаваемость тех сил природы, на которых останавливается наука на каждом данном этапе своего развития, не допуская выхода идеи фундаментальной способности научного знания за какие-либо временные рамки.

Что касается философии, то она, по Шопенгауэру, начинается там, где кончаются науки, ибо именно то, что науки принимают за предпосылку и основание своих объяснений, составляет действительную задачу философии. В отличие от частных наук, философия не предполагает ничего известного. Доказательства не могут быть его основанием, так как они выводят неизвестное из известных принципов: "... для него все одинаково неизвестно и чуждо». Более того, философия - это самое общее знание, и ее основные принципы не могут поэтому быть выведены из какого-либо другого знания, которое является еще более общим. Поскольку закон разума объясняет связь явлений, а не сами явления, философия не может ставить вопрос о какой-либо причине всего мира. "Истинная философия не спрашивает, откуда мир приходит и почему он существует, но только то, что миресть". Вопрос "почему?» подчиняется здесь вопросу" Что?", поэтому философия должна быть абстрактным выражением сущности всего мира, понимаемым, конечно, как представление. Это "совершенное повторение, как бы отражение мира в абстрактных понятиях. "

Способность к философии состоит в том, что считал Платон, - to be-в познании Единого во многих вещах и многих в одном."

Это вкратце основное содержание первой книги и одновременно первой части системы Шопенгауэра, которую я ограничусь описанием в этом очерке. Его иррационалистическая тенденция уже здесь ясно обнаруживается, но специфика его философствования будет раскрыта в последующих книгах.

. Мир как будет

Как мы уже видели, Шопенгауэр настаивает на том, что естественная наука о природе рано или поздно сталкивается с такими явлениями, или, как он предпочитает говорить, с такими силами, перед которыми должно остановиться всякое объяснение, которые должны быть просто приняты и признаны далее необъяснимыми. Сущность таких явлений называется "силой природы", и "неизменность в случае обнаружения такой силы, как только даны условия, известные этиологии (Шопенгауэр называет этиологию объяснением изменений в природе, в отличие от морфологии как описания ее форм), для этого называется законом природы".The very force that manifests itself here, or the inner nature of the phenomena that occur according to these laws, remains an eternal mystery to scienceНапример, для механики, по Шопенгауэру, такими необъяснимыми силами являются материя, гравитация, непроницаемость, передача движения толчком и т.

Все эти явления остаются чуждыми нам как представления, смысл которых нам непонятен. Ибо, говорит Шопенгауэр, "совершенно невозможно проникнуть в сущность вещей извне: как бы далеко мы ни заходили в своем исследовании, результатом являются только образы и имена."

Так что, похоже, ситуация тупиковая. Но Шопенгауэр предлагает выход из этого положения. Смысл мира, говорит он, был бы навсегда скрыт от нас, если бы сам исследователь был лишь чисто познающим субъектом, крылатой головой ангела без тела. Но он сам имеет корни в этом мире, он ощущает себя в нем как личность, то есть его знание, являющееся обусловливающим носителем всего мира как представления, опосредовано телом, состояния которого служат исходным пунктом для понимания познания мира. Его тело-это не только представление, объект наряду с другими объектами, но и имеет совершенно иной смысл. "субъекту познания, действующему как личность, дано слово решения: и это слово есть воля. Она и только она дает ему ключ к его собственному явлению, открывает ему смысл, показывает ему внутренний механизм его бытия, его деятельности, его движений. "

Дело в том, что, по Шопенгауэру, субъекту познания дано его тело не только как представление, но и как воля. Ибо каждое истинное действие его воли есть в то же время движение его тела. Акт воли и действие тела, говорит Шопенгауэр, - это одно и то же, но данное двумя различными способами. Действие тела есть не что иное, как объективированный акт воли, то есть поступок, вошедший в поле зрения, и "все тело есть не что иное, как объективированная воля, то есть воля, ставшая представлением. " Тело в этом смысле можно назвать "объектом воли"."

Шопенгауэр подчеркивает, что " тождество воли и тела... оно может быть только определено... оно никогда не может быть доказано, то есть оно никогда не может быть выведено как косвенное знание из другого, непосредственногознания. " Познание этой идентичности имеет особый характер. Ее истина, в отличие от логических, эмпирических, метафизических и металогических истин, должна быть названа "философской истиной"."

Таким образом, отношение познающего субъекта к своему телу совершенно отличается от его отношения ко всем другим представлениям. Именно в силу уникальности этого отношения познающий субъект является индивидуумом, а человеческое тело-единственным проявлением воли и единственным непосредственным объектом субъекта. Что же дальше? Дальше оказывается, что, как ожидается, будет вдвое знаний о веществе и активность собственного тела "мы будем и впредь использовать в качестве ключа к сущности всех явлений в природе; мы все объекты, которые не есть наше собственное тело и из-за этого наше сознание не в два раза, но только в качестве представительства - мы будем рассматривать их по аналогии с телом". Это означает, что Шопенгауэр будем рассматривать все явления, с одной стороны, как представления, а с другой стороны, как воля и ее объективации. Ибо, говорит Шопенгауэр, "кроме идеи и воли, ничто другое нам не известно и ничто другое для нас не мыслимо". Поэтому мы нигде не можем найти другой реальности для физического мира. "

Если представление или всякий представляемый предмет есть не что иное, как феномен, то Шопенгауэр считает возможным обозначить волю кантовским термином "вещь в себе"." "Вещь в себе", таким образом, не есть нечто абсолютно неизвестное и непознаваемое, но воля как внутренняя сущность всей действительности. » Вещь в себе "-это только воля... оно есть то, для чего всякое представление, всякий предмет служит его проявлением, видимостью и объективностью. Она есть самое ядро, самое зерно всего частного, как и целого; она проявляется в каждой слепо действующей силе природы, но она проявляется и в сознательной деятельности человека: большая разница между первой и второй касается только степени проявления, но не сущности того, что проявляется."

Таким образом, ясно, что шопенгауэровское мировоззрение пронизано антропоморфизмом. Полагая, что собственное тело познающего субъекта, поскольку его движения подчиняются малейшему волевому импульсу, есть воплощенная или объективированная воля, Шопенгауэр считает правомерным распространить это положение по аналогии на всю действительность вне человека. "До сих пор понятие воли было подчинено понятию силы; я делаю прямо противоположное и хочу понимать всякую силу в природе как волю. "Шопенгауэр говорит, что понятие силы абстрагируется от сферы зрительного представления, где господствуют причина и следствие, от точки, где наличие причины не поддается дальнейшему этиологическому объяснению, но само служит предпосылкой для любого этиологического объяснения. Таким образом, понятие воли, которое считалось требующим объяснения, было объяснено какой-то другой неизвестной силой.

Наоборот, по мнению Шопенгауэра, концепция будет", - единственное, которое имеет свой источник не в явлении, а "идет изнутри", является производным от непосредственная сознания каждого сознания, в котором каждый человек имеет собственную индивидуальность в ее сущности, непосредственно, даже вне формы субъекта и объекта, и которым он в то же время является сам, ибо там, "познающий, и познаваемое совпадают". Поэтому, по его мнению, за счет сокращения понятия силы к понятию воли, мы уменьшаем то, что менее известно, что бесконечно более известный, даже до того, что фактически напрямую и полностью нам известны, - и тем самым существенно расширяют наши знания.

Таким образом, по Шопенгауэру, понятие воли, которое субъект непосредственно находит в самом себе, распространяется как его сущность на весь окружающий мир. Шопенгауэра не смущает тот факт, что понятие воли далеко не так просто и непосредственно, как он пытается представить, что история философии полна споров о воле, ее свободе и роли как в жизни человека, так и в процессе познания. Понятие Шопенгауэра освобождает нас от связи между знанием и разумом и придает ему характер слепого, иррационального, фактически животного стремления ... " ... что воля действует даже там, где она не руководствуется знанием, лучше всего показывают инстинкт и художественные импульсы животных. "

По Шопенгауэру, воля как вещь в себе лежит вне сферы действия закона разума, хотя каждое ее проявление подчинено этому закону. Она также свободна от всякой множественности, хотя все ее проявления во времени и пространстве неисчислимы. Шопенгауэр, очевидно, выводит беспочвенность воли из общепризнанной свободной воли человека, экстраполируя ее на мировую волю. В то же время он полагает, что, хотя каждый индивид считает себя совершенно свободным, в действительности, будучи только проявлением воли, он вовсе не свободен, а подчинен необходимости своего собственного характера, иногда даже неодобряемого им самим.

Низшая ступень объективации воли, по Шопенгауэру, есть самые общие силы природы, которые находятся в каждой материи. Это are прежде всего тяжесть, непроницаемость, затем твердость, текучесть, упругость, электричество, магнетизм, химические свойства и т. д. Как и человеческая деятельность, они первичны и беспочвенны и являются условиями всех причин и всех действий.

На высших уровнях объективности воли существуют проявления индивидуальности, которая в человеке приобретает характер личности. На стадии неорганической природы нет индивидов, но все ее явления являются проявлениями универсальных сил природы. Здесь господствуют законы природы, непогрешимость которых вызывает у нас своего рода благоговейный трепет. Законы природы понимаются как отношение идеи к форме ее проявления.

Шопенгауэр подчеркивает, что все вещи имеют причину своего существования здесь и сейчас. "Но ни одна вещь в мире не имеет причины для своего существования безусловно и вообще." Поэтому всякая причинаестьслучайная причина. Поскольку у Шопенгауэра человек и мир тесно связаны, он выражает аналогичное представление о человеке. Оказывается, что "мотивы определяют не характер человека, а только проявления его характера, то есть поступки, внешний облик его жизненного поля, а не его внутренний смысл и содержание: последние вытекают из характера, служащего непосредственным проявлением воли, то есть беспочвенны. Почему один человек злится, а другой добр-это не зависит от мотивов, внешних влияний... и в этом смысле это совершенно необъяснимо. "

Таким образом, Шопенгауэр отвергает точку зрения Локка и французских материалистов, согласно которой человек есть продукт окружающей среды, результат воспитания, теоретического или эстетического воспитания. Характер каждого человека является врожденным, так же как его врожденные добродетели и пороки являются врожденными. Сущность каждого отдельного человека, считает он, задана изначально и представляет собой нечто иррациональное, необъяснимое, вытекающее из Воли, проявлением которой является тот или иной человек. Этот взгляд, являющийся реакцией на понимание классической философией человека как существа по существу разумного, также порывает с мистической традицией, поскольку в нем отсутствует религиозный элемент. Она закладывает фундамент новой, постклассической иррационалистической традиции, которая во многом определит философское понимание человека в XIX и XX веках.

Что же касается природы и воли, воплощенной в ее явлениях, то хотя Шопенгауэру и чужда идея развития, он тем не менее воспринял один элемент диалектики: идею распада всего существующего на полярные противоположности и их борьбу. "Полярность,-говорит Шопенгауэр,-есть основной тип почти всех природных явлений, от Магнита и кристалла до человека."

Поскольку Шопенгауэровский взгляд на природу не механичен, а органичен, идея разделения существ и борьбы противоположностей приобретает вполне реалистическое выражение. Прежде всего, он видит в природе борьбу высших форм объективации воли против низших. "Итак, мы видим повсюду в природе соперничество, борьбу, изменчивость побед, И... это присущее самой воле разделение. Каждая стадия объективации воли бросает вызов материи, пространству и времени другой...» Это соперничество прослеживается во всей природе и даже только в ней одной: "если бы в вещах не было борьбы, то все они были бы едины, как говорит Эмпедокл... Ведь соперничество само по себе есть лишь проявление присущего воле разделения в себе...".

В органической природе, воля принимает характер воли к жизни, и борьба происходит в ней до человеческого общества: "человечество, в своей победе над всеми другими видит в природе Fabricator для собственного потребления: а эта раса тоже... он проявляет такую же борьбу, то же собственной дивизии, с ужасающей ясностью, и становится хомо хомини пт волчанка». "

Если на низшей ступени воля проявляется как "слепое влечение, как темный глухой импульс", то на высших ступенях объективности воли формирующиеся индивиды нуждаются в реализации своих жизненных устремлений (воли к жизни) в знании, позволяющем им сделать соответствующий выбор. Таким образом, познание возникает "как вспомогательное средство для поддержания индивида и продолжения рода." Этой цели в первую очередь служит мозг.

Но наряду с этим вспомогательным средством непосредственно возникает мир как представление со всеми его формами, объектом и субъектом, временем, пространством, множественностью и причинностью. "Мир теперь показывает свою другую сторону. До сих пор это была только воля; теперь она также становится представлением, объектом познающего субъекта. "

В то же время меняется природа воли и ее деятельность. Раньше воля действовала слепо, но безошибочно. Теперь ее непогрешимой уверенности приходит конец: "животные уже подвержены призраку и обману". на высшей ступени объективации воли, рефлексии или "разума как способности отвлеченных понятий" появляется и у человека. Здесь непогрешимый инстинкт в своей области отступает на задний план, появляется обдумывание, размышление, осознание решений собственной воли как таковых. Уверенность и непогрешимость обнаружения воли почти полностью исчезает, рефлексия создает неуверенность и колебание, становится возможной ошибка, которая во многих случаях мешает адекватной объективации воли в действиях.

Таким образом, основная идея Шопенгауэра состоит в том, что знание, несмотря на свои случайные ошибки, по своей сути призвано служить воле, выполнять ее цели. Это происходит у всех животных и у большинства людей. Однако, забегая вперед, Шопенгауэр отмечает, что " в индивидах знание может быть освобождено от этой официальной роли, сбросить с себя ярмо и, освободившись от любых целей желания, удовлетвориться собой как ярким зеркалом мира - откуда возникает искусство».

Выделяя и подчеркивая инструментальный, служебный аспект познания, Шопенгауэр наметил путь, который философия прошла более чем полвека спустя.

В заключение второй книги Шопенгауэр делает несколько дополнительных штрихов для характеристики воли как метафизической сущности мира или его "вещи в себе"." Она выражает одну из идей XVII-XVIII веков. наличие лестницы в природе, понимание ее есть необходимая зависимость высшей объективности воли низшей: человек нуждается в животных, Животные - в растениях, растения - в почве, воде, химических соединениях и даже в планете, Солнце и т. д. "В сущности, - говорит Шопенгауэр, - это потому, что воля должна пожирать саму себя, потому что кроме нее ничего нет и она-голодная воля. Отсюда - поиск, тоска и страдание. "

Шопенгауэр говорит далее об удивительной аналогии всех созданий природы, о семейном сходстве, которое делает их как бы вариациями на одну и ту же тему , смысл которой выражается в неоспоримой целесообразности всех органических созданий природы.

Во всем этом он видит свидетельство единства воли, " ибо одна и та же воля объективируется во всем мире... Такимобразом, Шопенгауэр видит единство мира не в его материальности, а в пронизывающей его воле. Шопенгауэр добавляет, что всякое творчество природы, по-видимому, направляется сознательной целью, и все же оно не имеет такой цели. То, о чем мы вынуждены думать как о средстве и цели, есть лишь потребность нашего познания видеть, разделенное в пространстве и времени, проявление единства дотоле равной себе единой воли.

В то же время "взаимное приспособление и подчинение явлений не может подавить внутреннего соперничества, которое присуще воле и проявляется во всеобщей борьбе природы. Гармония простирается лишь настолько, чтобы сделать возможным стабильность мира и его существ, которые без нее давно бы погибли. Следовательно, она распространяется только на сохранение видов и общих условий жизни, но не на сохранение индивидов. "

Шопенгауэр пытается найти метафизический (в ХХ веке мы бы сказали - онтологический) источник раздора, царящего среди людей (тот самый , который христианская религия усматривает в первородном грехе), но в рамках своей философии он мог ссылаться только на раздвоение самой воли.

Другую, тоже чисто человеческую черту - постоянную неудовлетворенность достигнутым и стремление двигаться вперед, к чему - то иному, новому-Шопенгауэр опять-таки относит к природе самой воли. Он говорит, что всякая конкретная воля есть воля к чему-либо, она имеет объект, цель своей воли и " всякий акт воли... он всегда основан на мотиве, и без последнего этот акт никогда бы не произошел." Но спрашивать, почему человек хочет именно так, как он хочет вообще, совершенно бессмысленно и показывает непонимание того, что человек как воля, как вещь в себе вообще беспочвенен и находится вне сферы закона разума. Он просто такой, какой он есть, каким его сделала воля. "Он сам есть не что иное, как воля всех Воль, которая в общем-то самоочевидна и нуждается в непосредственном определении из мотивов только своих отдельных актов в каждый момент времени. И действительно, отсутствие какой-либо цели, каких-либо пределов есть сущность воли в себе, так как она есть бесконечное стремление." Шопенгауэр добавляет , что только " вечное становление, бесконечное течение присуще раскрытию сущности воли. " Воля, где она просвещена знанием, всегда знает, чего она хочет здесь и сейчас; но она никогда не знает, чего она хочет вообще; каждое ее индивидуальное действие имеет конец, общая воля не имеет конца.

Таким образом, Шопенгауэр приходит к выводу, что "единственным самопознанием воли в целом является представление в целом, весь зрительный мир. Он-ее объективность, ее откровение, ее зеркало. "

Как видим, одно из важнейших определений воли по Шопенгауэру - это ее ненасытность, вечная неудовлетворенность достигнутым и слепое, бесконечное стремление. В сущности, это характеристика Шопенгауэром самого человека, который, по его учению, представляет собой высшую объективность воли. Вечная тоска, которая также развертывается в разладе, конфликте и борьбе, является источником постоянных человеческих страданий, от которых невозможно избавиться, потому что источник их-не случайные препятствия или трудности, а сама природа человека, в которой воплощена неутолимая метафизическая воля к жизни вообще. В этом смысле человек обречен страдать.

Однако Шопенгауэр все же видит два выхода из этой неизбежной ситуации, которые открывает человеку знание. Один из них может дать временное, частичное облегчение. Это достигается искусством. Вторая, последняя, требует отрицания самой воли к жизни.

Вывод

философия Шопенгауэра мировая воля

Таковы концепции идей Шопенгауэра, выраженные в двух его книгах "мир как воля" и”мир как представление". Можно не соглашаться с его взглядами, критиковать их, восхищаться ими, но бесспорно, что этот философ был гениальным человеком, далеко продвинувшим философскую науку и в то же время поставившим много новых вопросов, которые должны были решить последующие поколения.

Шопенгауэр сделал большой шаг вперед в развитии идеи волюнтаристского идеализма. Недаром его многие годы считали врагом Коммунистической партии, так как он противопоставлял научному мировоззрению метафизический идеализм.

Учение Шопенгауэра сочетало или использовало идеи и мотивы, заимствованные у многих философов: Платона, Канта, Фихте, Шеллинга, немецких романтиков, индийских и буддийских мыслителей, поэтому его философия представляет для нас большой интерес.

Его учение представляет собой слияние, элементы которого, хотя и различимы, тем не менее объединены в единую, последовательную, целостную систему, не исключающую некоторых противоречий.

Список использованной литературы:

1. Асмус В. Ф. Маркс и буржуазный историзм, ч. X / / Асмус В. Ф. избранные философские труды, Москва, 1971, Т. II

Быховский Б. Е. Шопенгауэр, Москва, 1975

Кузьмина Т. А. Проблема субекта в современной буржуазной философии / / проблема субъекта в современной буржуазной философии. Москва, 1979

Нарский И. С. западно-европейская философия XIX века. Москва, 1976. ч. VII

Чанышев А. А. этика Шопенгауэра: теоретические и мировоззренческие аспекты. - 1988. - №2

Шопенгауэр А. афоризмы и сентенции. Санкт-Петербург, 1891-1895

Шопенгауэр А. мир как воля и представление. Москва, 1900

. Schopenhauer A. Об основне морали. Полное собр.соч. СОЧ. М., 1910, т. IV