Институциональная структура и институциональная среда

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное Государственное бюджетное образовательное учреждение

Высшего профессионального оБразования

«братский государственный университет»

Кафедра экономики и менеджмента

Институциональная экономика

Курсовая работа

Институциональная структура и институциональная среда

Выполнил:

студент гр. ГМУ-14 ____________ А.В. Шестаков

Проверил:

к.э.н, доцент _____________ Д.А. Сорокин

Братск 2014

Содержание

1. Институциональная структура 5

1.1. Понятие институциональной структуры 5

1.2 Иерархия правил и институтов 10

1.2.1 Соподчиненность и классификация правил 10

1.2.2 Понятие и функции институтов в экономике 15

1. 3 Институциональная структура и институциональная среда 17

2. Институциональная среда организаций: характеристики и уровни регулирования 19

2.1 Понятие институциональной среды 19

2.2  Плотность институциональной среды и эффективность хозяйственных взаимодействий 19

2.3 Структура институциональной среды организации 23

2.4 Уровни институциональной среды организации 26

3. Проблема формирования рыночной институциональной структуры в России 31

3.1  Концепция рыночного хозяйства и реальные экономики, роль государства 31

3.2 Формирование институциональных структур и принятие экономических решений 36

3.3 Несовершенство институциональной среды в Российской экономике 39

Заключение 45

Введение

Институциональная структура экономики любой страны – это, прежде всего, результат прошлых действий государства и спонтанного эволюционного отбора наиболее эффективных институтов.

Актуальность этой темы заключается в том, что следует понять взаимосвязь институциональной среды, экономического, государственного и идеологического порядков, в условиях которых функционирует экономика.

Эффективная институциональная структура рыночного хозяйства выступает формирующей основой экономического развития и является важнейшим фактором экономического роста. Теоретическая актуальность работы связана с дальнейшей разработкой новой институциональной модели экономической науки и выработкой комплексного подхода к изучению институциональной структуры хозяйства.

Экономика любого типа неразрывно связана с политикой, культурой, идеологией. Общество не может быть развитым в экономическом отношении без достаточно высокого культурного уровня населения, развитых политических структур, без объединяющей идеологии. Экономическая деятельность зависит от множества норм, должна совершаться по определенным правилам, в определенных формах, объединяемых понятие «институт». Совокупность институтов и институциональные отношения образуют институциональную основу экономической системы общества.

Под институциональной структурой общества понимается определенный набор институтов, создающих матрицы экономического поведения, определяющих ограничения для хозяйствующих субъектов, которые формируются в рамках той или иной системы координации хозяйственной деятельности.

Совместная деятельность, упорядоченная институтами, называется институционализацией, а процесс изменения институтов – институциональными изменениями.

Целью курсовой работы является изучение и анализ институциональной структуры экономики и институциональной среды в ней, теоретическое исследование феномена и роли институциональной структуры в рыночном хозяйстве, становления структуры рыночного хозяйства в России и её значения в российских экономических преобразованиях.

1.1 Понятие институциональной структуры

Общество постоянно стремится к созданию эффективных институтов, хотя институциональное равновесие постоянно нарушается в силу перманентного несоответствия развития производительных сил и экономических отношений, с одной стороны, и скоростью создания новых институтов, с другой. В ходе эволюции институты претерпевают значительные изменения, а те из них, которые становятся нецелесообразными и утрачивают свою жизнеспособность, исчезают или отменяются в результате борьбы между сторонниками старого (зафиксированного системой правового регулирования экономической деятельности) и организации нового экономического порядка.

Суть организации нового экономического порядка заключается в утверждении новых институтов, способных, с одной стороны, ограничивать поведение экономических субъектов, а с другой, – создавать условия для их эффективного взаимодействия и эффективной экономической деятельности.

Из вышесказанного следует, что институциональная структура экономики – это определенный упорядоченный набор целесообразных и жизнеспособных, соответствующих общественным интересам формальных и неформальных институтов, которые координируют хозяйственную деятельность и составляют необходимое условие существования человеческого общества.

Создание институциональной структуры эффективной экономической деятельности является важнейшей предпосылкой развития рыночной экономики в России. История и накопленный опыт реформирования свидетельствуют, что для становления рыночной экономики недостаточно создания рынков и рыночных агентов, а рыночные институты, особенно неформальные, определяющие морально-этические нормы поведения, в значительной степени определяющие новые рамки возможных и допустимых действий экономических субъектов, не возникают автоматически. Очевидно и то, что отдельные сохранившиеся в силу институциональной инерции институты административно-командной экономической системы не в состоянии выполнять новые, рыночные, функции, а импорт эффективных на западе институтов не дает нужных результатов.

В самом общем виде процесс институциональных изменений, факторами которых  являются изменения в относительных ценах, накопление экономическими агентами опыта и знаний и изменения в их предпочтениях в схематизированном виде, выразил лауреат

Нобелевской премии в области экономики Д. Норт: «Одна или обе стороны, участвующие в обмене (политическом или экономическом), начинают понимать, что им было бы выгоднее изменить условия соглашения. В результате будет предпринята попытка переключить соглашение с учетом изменившихся цен… Однако любые ранее заключенные договора встроены в иерархическую систему правил. Если перезаключение договора требует внесения изменения в какое-либо фундаментальное правило, один или оба участника обмена могут пойти на затраты ради того, чтобы это правило изменить, но бывает и так, что постепенно, с течением времени, устаревшее правило или обычай теряют силу – их начинают игнорировать или не следят за их соблюдением» [1].

Отсюда следует, что развитие институтов не может происходить само собой в отличие от человеческих взаимоотношений и взаимодействий, которые эти институты структурируют. Решение об изменении формализованных правил должно быть принято властными и законодательными органами, которые, как правило, консервативны в принятии решений об институциональных преобразованиях, подвержены влиянию отдельных групп и партий, не готовы нести высокие издержки коллективных действий, необходимых для изменения институтов. Поэтому определенное время продолжается воспроизводство неэффективных институтов. Со временем неэффективные институты могут быть устранены в процессе осуществления коренных реформ или смены власти или перестать функционировать, если власть все-таки принимает решение о проведении институциональных изменений. В любом случае, очевидно, что государство в зависимости от конкретных исторических условий и сравнительной эффективности в этих условиях той или иной системы хозяйственной координации может как способствовать созданию эффективных институтов, так и препятствовать их созданию, поддерживать неэффективные, консервативные, институты.

Институциональная структура - это определенный упорядоченный набор институтов, создающих матрицы экономического поведения, определяющих ограничения для хозяйствующих субъектов, которые формируются в рамках той или иной системы координации хозяйственной деятельности.

В экономической литературе понятие «институциональная структура» имеет множество трактовок. Часто не проводится различий между дефинициями «институциональная структура» и «институциональная среда». Уильямсон приводит наиболее общее её определение: «Это основные политические, социальные и правовые нормы, являющиеся базой для производства, обмена и потребления»[1]. Но наличие некоторых, присущих спонтанному рыночному порядку институтов еще не является достаточным условием для становления рыночной институциональной структуры. Например, создание правовой базы для частной собственности не означает, что она действительно может функционировать в экономике как рыночный институт.

Очевидно, что институты неоднородны. Их можно разбить на две большие группы – неформальные и формальные. Неформальные институты возникают из информации, передаваемой посредством социальных механизмов, и в большинстве случаев, являются той частью наследия, которое называется культурой. Неформальные правила имели решающее значение в тот период человеческой истории, когда отношения между людьми не регулировались формальными (писаными) законами. Неформальные институты (ограничения) пронизывают и всю современную экономику. Возникая как средство координации устойчиво повторяющихся форм человеческого взаимодействия, неформальные ограничения являются:

Фактически роль неформальных институтов выполняет хозяйственная этика или моральные практики, исследованиям которых посвящено значительное число научных исследований[3]. Хозяйственная этика повышает уровень общественной, а, следовательно, и экономической координации рынка.

Если существующие в обществе этические нормы позволяют субъектам экономики основываться в своих действиях больше на доверии, чем на возможности осуществления определенных формальным правом санкций, то в таком обществе сделки будут носить более регулярный и сложный характер. Это доказано Коулменом, предложившим следующую формулу для сопоставления степени доверия и возможных выгод и убытков от

,

где P -  основанная на личном примере вероятность, что людям можно доверять; L- возможная потеря в случае невыполнения контракта; G- возможный выигрыш в случае выполнения контракта[4].

Формальные ограничения, правила и институты возникают, как правило, на базе уже существующих неформальных правил и механизмов, обеспечивающих их выполнение. В структуре  формальных институтов выделяются:

Современная экономическая наука уделяет много внимания изучению не только экономических институтов, поскольку политические институты определяют властную иерархическую структуру общества, способы принятия решений и контроля. Эволюция и функционирование формальных политических институтов является предметом анализа в рамках теории общественного выбора[5].

Формальные экономические институты в научной литературе рассматриваются чаще всего в одном контексте с правами собственности, так как они «устанавливают права собственности, то есть пучок прав по использованию и получению дохода от собственности, и отчуждение других лиц от использования имущества или ресурсов»[6].

Институты контрактации определяют условия соглашения между покупателем и поставщиком, которые зависят от трех факторов:  цены,          специфичности активов и гарантий[7]. Институты контрактации, наряду с правами собственности агента для заключения контракта к принципу «c¢est a prendre ou a laisser», являются базовыми институтами институциональной структуры любого экономического порядка (экономической системы). Для эффективного функционирования рыночной экономики свобода заключения контрактов имеет решающие значение. Отход от принципа свободы выбора (хочешь - бери, не хочешь - тебе же хуже - фр.), является причиной усложнения процедуры контрактации, что снижает эффективность обмена[8].

Для осуществления функций формальных институтов необходимы специально созданные организации.

1.2 Иерархия правил и институтов

1.2.1 Соподчиненность и классификация правил

Трехуровневая структура, в наглядной форме отражает иерархический характер взаимоотношений социально защищенных правил, действующих в обществе и экономике. Вместе с тем, деление всей совокупности институтов на институциональную среду и институциональные соглашения является лишь первым приближением к действительному соотношению упомянутых правил по соподчиненности, степени влияния друг на друга и жесткости детерминации поведения экономических агентов.

Представление о соподчиненности (субординации) правил дает соотношение любого закона и нормативных актов, принимаемых на его основе органами исполнительной власти, или подзаконных актов: закон определяет принципы, стратегии поведения, в то время как подзаконные акты конкретизируют эти принципы в алгоритмы действий. Например, законодательство о налогообложении определяет ставку налога на прибыль, а инструкция фиксирует правила расчета величины налогооблагаемой прибыли, увязанные с конкретными бухгалтерскими формами, счетами и т. п. Долгосрочный контракт, заключенный двумя фирмами относительно их взаимодействия в области научно-исследовательских разработок, фиксирует, что фирмы будут проводить совместно исследования, в которых они заинтересованы; в то же время для каждого конкретного исследовательского проекта заключается специальное соглашение, фиксирующее такие моменты, как предмет и цель проекта, формы участия сторон, объемы финансирования, распределение авторских прав и т. д.

Соподчиненность правил представляет собой, как следует из приведенных примеров, широко распространенное явление, имеющее место как внутри институциональной среды, так и в совокупности институциональных соглашений. Приведенные примеры демонстрируют также общий принцип содержательной упорядоченности правил: норма более низкого порядка уточняет и раскрывает содержание нормы более высокого порядка. Последние, более общие, очерчивают те рамки, детали внутри которых регулируют более частные нормы.

Разумеется, далеко не все правила связаны между собой подобными содержательно-логическими соотношениями. Значительная их часть в этом плане вообще никак не соотносится друг с другом, т. е. относительно их пар нельзя сказать, что одно правило имеет более или менее общий характер, чем другое. Скажем, правила дорожного движения и правила расчета подоходного налога не сопоставимы в рамках принципа содержательно-логической упорядоченности.

Однако любые правила становятся сравнимыми, если в качестве основы для сопоставления выбрать такую их характеристику, как издержки введения (или изменения) правила, понимая под издержками не только денежные затраты, но и всю совокупность усилий экономических агентов, включающую и психологические издержки, а также необходимые для введения или изменения института затраты времени12.

При таком подходе более общими, стоящими выше по иерархической лестнице, являются правила, издержки изменения или введения которых больше, чем у сравниваемых с ними правил.

«Экономическая» иерархия правил сильно коррелирует с их содержательной иерархией (разумеется, если последняя существует). Так, очевидно, что издержки разработки и принятия Конституции через референдум выше, чем соответствующие издержки для законов, которые, в свою очередь, выше, чем аналогичные издержки для подзаконных актов. Поэтому удобство экономической иерархии правил состоит прежде всего в том, что она позволяет сравнивать и упорядочивать такие правила, между содержанием которых нет смысловой связи.

Правила - совокупность общепризнанных и защищенных предписаний, которые запрещают или разрешают определенные виды действий одного индивида (или группы людей) при взаимодействии их с другими людьми или группами.

Правила, конституирующие институт, имеют смысл только тогда, когда они применяются более чем к одному человеку. С этой точки зрения любой институт — это набор определенных правил, тогда как правила — не всегда институт. Вот почему отделение одной категории от другой обосновано.

Правила могут находиться в отношении соподчиненности, т.к. один тип правил изменить проще, чем другой.

Правила, непосредственно определяющие альтернативы для формулировки других правил и поддающиеся изменению с большими издержками, являются глобальными. Они формируют институциональную среду. В свою очередь, глобальные правила состоят из конституционных, или политических, и экономических. К локальным правилам относятся двух- и многосторонние контракты, которые заключаются между отдельными экономическими агентами.

Теперь, исходя из деления всей совокупности правил на те, которые образуют институциональную среду, и те, которые представляют собой институциональные соглашения, а также из введенных представлений о иерархии правил, рассмотрим более подробно содержание институциональной среды и институциональных соглашений.

Все компоненты институциональной среды представляют собой правила, определяющие порядок и содержание «нижестоящих» правил. Подобные «мета-правила» могут иметь как формальный, так и неформальный характер. Наиболее общие и трудно изменяемые неформальные правила, имеющие глубокие исторические корни в жизни различных народов, тесно связанные с преобладающими стереотипами поведения, религиозными представлениями и т. п., и зачастую не осознающиеся индивидами, т. е. перешедшие в разряд стереотипов поведения больших групп населения, называются надконституционными правилами. Они определяют иерархию ценностей, разделяемых широкими слоями общества, отношение людей к власти, массовые психологические установки на кооперацию или противостояние, и т. д.

В экономической теории конституционными принято называть правила общего характера, структурирующие взаимоотношения между индивидами и государством, а также индивидов между собой. Выполняя эти функции, конституционные правила, во-первых, устанавливают иерархическую структуру государства; во-вторых, определяют правила принятия решений по формированию государственных органов власти (министерств, ведомств, агентств и т. п.), например, правила голосования в демократических государствах, правила наследования — в монархиях, и т. п.; в-третьих, определяют формы и правила контроля действий государства со стороны общества.

Конституционные правила могут иметь как формальный, так и неформальный характер. Скажем, правила наследования власти в монархиях могут иметь форму неписаного обычая или традиции, в то время как правила голосования при выборах законодательного органа государства — форму тщательного прописанного закона.

Конституционные правила как особый слой институциональной среды могут выделяться не только на уровне государства, но и на уровне других организаций, — фирм, корпораций, некоммерческих фондов и т. п. Их функцию в них выполняют, прежде всего, уставы, а также различные корпоративные кодексы, формулировки миссий и т. п. Отождествление таких локальных, внутриорганизационных правил с конституционными возможно на базе функционального понимания последних, поскольку с юридической точки зрения соответствующие документы не имеют, разумеется, ничего общего с Конституцией как основным законом государства.

Экономическими называются правила, непосредственно определяющие формы организации хозяйственной деятельности, в рамках которых экономические агенты формируют институциональные соглашения и принимают решения об использовании ресурсов.

Например, к экономическим правилам относятся квоты на импорт или экспорт той или иной продукции, запреты на использование некоторых видов контрактов, законодательно установленные предельные сроки действия патентов на изобретения и т. п.

Как отмечалось выше, контракты (договоры) являются наиболее типичными разновидностями институциональных соглашений. В терминах последних контракт можно определить как правило, структурирующее во времени и/или пространстве взаимодействия между двумя (или большим числом) экономическими агентами по поводу обмена правами собственности на основе обязательств, добровольно взятых ими на себя в результате достигнутого соглашения.

Существенными моментами контракта как правила, отличающими его от других типов правил, являются:

-сознательность и целенаправленность выработки данного правила его адресатами (сторонами контракта); другие правила могут формироваться без предварительного их обдумывания или проектирования, методом проб и ошибок;

-добровольность, взаимовыгодность участия в контракте его сторон; другие виды правил могут иметь резко асимметричный характер в плане распределения издержек и выгод;

-ограниченность действия данного правила только его адресатами — сторонами контракта; другие типы правил, — например, вводимые государством законы, — распространяются не только на законодателей, но и на всех других ее граждан;

-непосредственная связанность контракта с обменом или иным перемещением прав собственности (например, договор дарения какого-либо имущества, который не предполагает «встречного» движения иного имущества от бенефициара к донатору); другие виды правил могут непосредственно не затрагивать перемещения прав собственности[9].

В экономической теории впервые понятие института было включено в анализ Торстейном Вебленом. В настоящее время в рамках современного институционализма наиболее распространенной является трактовка институтов Дугласа Норта:

Институты - это правила, механизмы, обеспечивающие их выполнение, и нормы поведения, которые структурируют повторяющиеся взаимодействия между людьми.

Институты это:

Функции институтов:

Также в экономической литературе выделяют два типа институтов:

Таблица 1. Типы социальных институтов и их функции

1.3 Институциональная структура и институциональная среда

Институты как таковые по своей природе не однородны. Существуют институты системообразующие, определяющие тип экономического порядка и институты, составляющие ту или иную систему. Следовательно, в дальнейшем  мы можем говорить об институтах первого (системообразующих) и второго (составляющих систему) порядков.

Понятия "институциональная структура" и  "институциональная среда" были заимствованы экономистами у социологов. Последние зачастую не различают эти два понятия и используют их как синонимы.[11]

Исходя из предпосылки, что институциональная среда не является простым набором соответствующих институтов, мы можем считать её особого рода институтом (матрицей развития) высшего порядка. Она определяет основное направление развития системы, а также те ориентиры, на основе которых происходит формирование и отбор наиболее эффективных экономических и социальных институтов.

Институциональная среда не является простым набором соответствующих ее типу институтов. Она определяет направление и быстроту институциональных изменений. Поэтому мы можем считать ее особого рода институтом  (вектором, определяющим направление развития) высшего порядка.

Институциональная структура является результатом метаконкуренции, институциональная среда создает условия и ориентиры отбора эффективных элементов институциональной структуры из альтернативных форм экономической координации. 

2. Институциональная среда организаций: характеристики и уровни регулирования

2.1 Понятие институциональной среды

В соответствии с терминологией, предложенной Д. Нортом и Л. Дэвисом,

Институциональные соглашения — это договоренности между хозяйственными единицами, определяющие способы кооперации и конкуренции

Примерами институциональных соглашений выступают прежде всего контракты — добровольно установленные экономическими агентами правила обмена, правила функционирования рынков, правила взаимодействия внутри иерархических структур (организаций), а также различные гибридные формы институциональных соглашений, сочетающие в себе признаки рыночных и иерархических взаимодействий (подробнее они будут рассмотрены в последующих разделах учебника).

Институциональная среда — совокупность основополагающих социальных, политических и юридических правил, определяющих рамки для установления институциональных соглашений

Составляющими институциональной среды выступают нормы и правила социальной жизни общества, функционирования его политической сферы, базовые правовые нормы — Конституция, конституционные и иные законы и т. п.

2.2 Плотность институциональной среды и эффективность хозяйственных взаимодействий

Центральной категорией институциональной теории является понятие «институт», понимаемый в трактовке Д. Норта как совокупность правил игры. При этом в конкретном обществе одновременно сосуществует множество институтов. Они взаимодействуют, дополняя и обуславливая друг друга, а иногда и входя во взаимное противоречие. Совокупность разноуровневых институтов в целом создает институциональную среду общества.

 Основными характеристиками институциональной среды общества в целом и отдельных его подсистем, в число которых мы включаем и организацию, являются плотность и иерархическая структура институциональной среды.

 Показателем плотности или институциональной насыщенности может служить субъективное ощущение индивидами достаточной степени регулирования отношений в той сфере, где они осуществляют свою деятельность[12]. Критерием выбора здесь служит экономия трансакционных издержек, связанных с реализацией управленческих функций.

 Среди факторов плотности институциональной среды следует назвать:

 • наличие разнообразных институтов в обществе, включая фирмы и предприятия, финансовые и страховые компании, торговые палаты, агентства по подготовке и переподготовке персонала, торговые ассоциации и союзы, инновационные центры, учебные заведения, домашние хозяйства, органы региональной и местной власти и т.п.;

 • высокий уровень взаимосвязей и контактов между институтами, закрепившийся в общих правилах и нормах поведения, различные соглашения и контракты;

 • способность институтов к согласованному реагированию, адаптации в ответ на изменяющиеся условия.

 Недостаточная плотность институциональной среды усиливает неполноту контрактных отношений, как на открытом рынке, так и внутри организаций. Каждая сторона, участвующая в сделке, трактует неурегулированные ситуации в своих интересах. Неформальные договоренности, достигнутые в условиях недостаточной доверительности, могут быть нарушены при изменении обстоятельств, меняющих распределение издержек и выгод между партнерами. Это создает почву для постконтрактного оппортунизма, то есть поведения, связанного с нарушением условий контракта.

 Недостаточное развитие формальных (законодательно закрепленных) институтов способствует образованию неформальных норм и правил, которые «заполняют» институциональные пустоты, как правило, отражая интересы локальных групп, имеющих сравнительное силовое преимущество. Так формируются, например, мафиозные структуры. В подобных условиях регулирующая роль государства характеризуется структурной недостаточностью, ей присуща «институциональная слабость». Это означает, что государство не в состоянии контролировать свою территорию, гарантировать безопасность своим гражданам, поддерживать господство закона, обеспечивать права человека, эффективное управление, экономическое развитие и производство общественных благ.

 Вместе с тем характер, темпы и результаты институциональных реформ во многом определяются «плотностью» организации. Плотность организации – это, по А.И. Пригожину, уровень объективации в организационных структурах общественного труда, опыта, культуры в целом[13].  Собственно плотность организации и есть плотность институциональной среды. По временным и пространственным параметрам уровень плотности связан не только с нарастанием массы, но и с усложнением взаимозависимости между всеми элементами системы. Вследствие этого любое институциональное нововведение, например, реформа высшего образования, осуществляется более эффективно в тех социально-экономических средах, плотность которых относительно низка.

 Избыток формальных институтов порождает устройство общества по типу «командной» общественной системы. Кроме того, чем выше институциональная плотность, тем больше вероятность возникновения противоречий при установлении норм и правил. Именно в такой ситуации оказывается население страны, меняющей тип общественного устройства. Институциональные противоречия двух во многом противоположных социально-экономических систем становятся серьезным препятствием для развития рыночных отношений и определяют общественную ситуацию, часто определяемую термином «третий путь» России.

 Преобладание формальных институтов в институциональной среде общества обеспечивает верховенство права, к основным критериям которого относятся: прозрачность, относительная стабильность, отсутствие обратной силы законов, открытость, ясность и универсальность законотворческих правил и процедур, доступность и независимость функционирования судебной системы[14, С. 6]. При господстве неформальных институтов формальные в лучшем случае являются их фасадом или не имеют значения. Сказанное выше означает, что оптимальная плотность создает стабильные и предсказуемые социально-экономические условия деятельности организаций.

 Как отмечает В.В. Радаев, институты образуют «не жесткий каркас, а гибкую поддерживающую структуру, изменяющуюся под влиянием практического действия»[15, С. 113]. Можно выделить следующие закономерности изменения институциональной среды и ее плотности:

 – целенаправленные изменения формальных институтов как составной части институциональной среды, обычно, в какой-то момент начинают сдерживаться вектором развития институциональной среды в целом[16, C. 126–134];

 – изменение плотности институциональной среды является результатом взаимодействия индивидов, объединенных в группы специальных интересов [17];

 – успешность действия по изменению плотности институциональной среды должна рассматриваться с поправкой на инертность эволюционных изменений неформальных институтов.

Мы полагаем, что учет перечисленных закономерностей позволяет трансформировать институциональную среду в необходимом направлении оптимизации ее плотности.

2.3 Структура институциональной среды организации

Институциональная среда имеет более или менее сформировавшуюся структуру. Структурно-функциональный подход к ее изучению включает два аспекта. Во-первых, требуется выяснение компонентов, составляющих данную систему, и определение закономерных связей между ними (структурный аспект). Во-вторых, необходимо изучение внутреннего механизма функционирования элементов системы, а также изучение внешнего функционирования системы в целом (функциональный аспект). Для решения этой задачи оптимально подходит определение «институциональной структуры», данное М.М. Скоревым, в котором это понятие трактуется как «определенный упорядоченный набор институтов, создающих матрицы экономического поведения, определяющих ограничения для хозяйствующих субъектов, которые формируются в рамках той или иной системы координации хозяйственной деятельности» [18].
Иерархический порядок взаимодействия институтов определяется тем, что некоторые из них по своей сути являются более значимыми и крупными, другие представляют собой их составные части, конкретизирующие отдельные стороны крупных институтов. Например, институты приватизации и банкротства производны от института собственности, а институты ценообразования и контракта – от института рынка.

 Как указывают некоторые исследователи, провести четкие границы между институтами крайне затруднительно. Одни и те же нормы и производные институты могут являться составными частями, элементами различных более крупных институтов и нести различные смысловые нагрузки. Например, ответственность руководителя организации за неуплату налогов является сложной нормой, входящей в ряд институтов – организации, налогообложения, бюджетных отношений – на одном уровне и собственности, государства, рынка – на другом.

 При этом, чем выше уровень агрегирования, тем легче определяются границы институтов и тем более структурированной становится институциональная среда.

 Верхний уровень агрегирования представлен так называемыми базовыми институтами, то есть теми, которые постоянно действуют и сохраняют системообразующие свойства при любых формах общественного устройства, определяя глубинные условия функционирования общественно-экономических систем. Прежде всего, к ним следует отнести институты собственности, государства и рынка. Значение системы базовых институтов состоит в том, что осознание их сути и структуры в практическом плане должно давать ориентиры и индикаторы изменений во всех производных данных.

 Институциональная среда, ее «облик» и «направленность» тесно связаны с принятыми в стране государственными порядками, стратегическими целями развития социально-экономической сферы страны, приоритетами государственной экономической и социальной политики. Однако упомянутые «порядки» могут быть санкционированы обществом или же его частью, но не обязательно государством. Поэтому институциональная среда структурно состоит из совокупности формальных и неформальных институтов.

 Структуризация любой среды может быть реализована по пространственному или функциональному признакам.

 С точки зрения преобладания первого из названных признаков в качестве подсистем общества можно выделить следующие институциональные среды, в которых разворачивается деятельность организаций:

— макроинституциональная среда, регулирующая процессы на уровне национального социально-экономического пространства,
— мезоинституциональная среда, регулирующая процессы на уровне региональных систем,
— микроинституциональная среда, определяющая деятельность организаций и их взаимодействие,
— наноинституциональная среда, регламентирующая принятие решений отдельных индивидов [19].

Так как одна из трактовок институтов представляет их как коллективные ограничения для индивидуальных действий, следует предположить, что все выше названные среды взаимосвязаны таким образом, что институты более «широких» сред продолжают регулировать взаимодействия организаций и индивидов и в более «узких» средах. По крайней мере, институты более «узких» сред при эффективно организованном общественном порядке не противоречат институтам сред более «широких».

 Стремясь снизить собственные издержки, члены общества могут предпочесть совместную, коллективную деятельность. По мнению Р. Коуза, в этом состоит основная причина выделения, обособления организаций из рыночной среды, которая предполагает свободный равноценный обмен плодами индивидуальной деятельности (одного человека, одной фирмы и т.д.). В указанном контексте организацию можно рассматривать как микроинституциональную категорию, определяющую рамки конкретного взаимодействия; имеющую достаточно постоянный состав участников и основанную на иерархии и властных отношениях, являющуюся результатом осознанного выбора индивидов.

 Результаты коллективной работы (внутри организации) впоследствии обмениваются в рыночных взаимодействиях – трансакциях. Таким образом, существуют две среды, в которых протекает общественная деятельность и одновременно два механизма, ее регулирующие: организация и рынок.

 При этом особым видом организации (надорганизацией) можно считать государство как властную структуру, выделяя его регламентирующую и упорядочивающую функции. Различные уровни властных структур образуют макроинституциональный и мезоинституциональный уровни регулирования.

Таблица 2. Пример структуры институциональной среды.

2.4 Уровни институциональной среды организации

С позиций менеджмента для организации выделяют ее внешнюю среду, среду ближайшего окружения и внутреннюю среду. Так как эти среды имеют функциональные различия во влиянии на деятельность организации, каждая из них в рамках институционального подхода может быть представлена собственной системой институтов, являющейся подсистемой общей институциональной среды общества.

Важнейшими институтами, формирующими внешнюю институциональную среду организации в современных условиях экономики переходного периода, являются:

 – институт права, регулирующий правовые взаимоотношения различных слоев населения и организационных структур, возникающие в процессе осуществления ими какого-либо рода деятельности;

 – в том числе, институт права собственности, регулирующий взаимоотношения, возникающие между агентами в процессе обмена благами и правомочиями;

 – институт рынка, регулирующий взаимоотношения, возникающие между экономическими агентами в процессе обмена товарами, услугами, ресурсами;

 – институт организации, регулирующей совместную деятельность людей, объединившихся с целью снижения трансакционных издержек при достижении определенной цели;

 – институт индикативного планирования, регулирующий взаимоотношения государства и экономических агентов, возникающие в процессе стратегического целеполагания;

 – институт финансов, регулирующий кредитно-денежные отношения между экономическими агентами и банковской системой страны;

 – институт налогообложения, регламентирующий взаимоотношения между агентами и государством, возникающие в процессе взимания налогов и сборов всех видов;

 – институт социальных гарантий, регулирующий взаимоотношения государства, экономических агентов и различных слоев населения, возникающие при формировании и развитии людских ресурсов;

 – институт трансфертов, регулирующий взаимоотношения между экономическими агентами и государством, возникающие в процессе перераспределения доходов консолидированного государственного бюджета;

 – институт общественного выбора, регулирующий процесс принятия макроэкономических решений в условиях представительной демократии;

 – институт обеспечения производства общественных благ, регулирующий достижение равновесия между предельной общественной пользой и предельными общественными издержками в области производства социально необходимых благ, не выгодных для частного производителя;

 – институт образования, имеющий в системе социальной политики государства переходного общества функциональный статус антикризисного фактора, способствующего усилению социального равенства, продуктивной самозанятости и осуществлению социальной защиты малоимущих слоев населения;

 – институт внешнеэкономических отношений, регулирующий процессы взаимодействия экономических агентов – резидентов страны – с мировой экономической системой.

 Указанные выше институты формируют внешнюю институциональную среду по отношению к организации, задающую первый – внешний – контур ограничений для осуществления выбора и последующей деятельности.

 Из факторов внешней институциональной среды, наиболее существенно влияющих на формирование внутренней институциональной среды организации, следует выделить несколько разновидностей сред, непосредственно связанных с регулирующей функцией государства – это бюджетная и налоговая направлений политики государства и механизмы государственного регулирования рыночных отношений, различные формальные и неформальные правила и соглашения по регулированию отдельных рынков, правовая среда.

 Институциональная среда ближайшего окружения организации также испытывает влияние той же внешней институциональной среды, то есть формальных и неформальных институтов. Однако по отношению к данной среде организация занимает активную позицию, в том смысле, что деятельность организации способна оказывать воздействие на институциональную структуру среды ближайшего окружения, изменяя ее исходя из своих истинных целей. Взаимодействия с партнерами по сделкам, отражающие уровень частных решений, регулируются институтом контракта.

 Институтом, который позволяет принимать общественные решения в интересах заинтересованного меньшинства, является лоббирование. Именно лоббирование, с одной стороны, позволяет снижать трансакционные издержки принятия общественных решений, с другой стороны, увеличивает социальные издержки в тех случаях, когда выигрыш лоббирующей стороны оказывается меньше, чем потери других членов общества.

 «Практически каждая организация обладает собственными специфическими культурными и функциональными «микроинститутами», комплекс которых можно идентифицировать с помощью наименования данной организации» [12, С. 18–19]. Указанный комплекс институтов определяет внутреннюю институциональную среду организации.

 Внутренние институты организации увязаны со стратегическими целями, миссией и профилем деятельности, определяющими предназначение и роль данной организации в социально-экономической системе государства. Внутренняя институциональная среда организации, включая формальную и неформальную составляющие, является основой ее корпоративной культуры.

 Выделение в институциональной среде общества трех указанных выше сред (макро-, мезо- и макро-) дает возможность определить уровни влияния организации на характеристики институциональной среды. Первые два задают внешние ограничения для менеджмента организационного уровня, при этом второй подается лишь опосредованному влиянию. Формирование третьего уровня институциональной среды, напротив, является прерогативой организационного менеджмента.

 На основе вышесказанного можно сформулировать требования к идеальной институциональной среде современных организаций:

 – направленность на достижение желаемых результатов в соответствии с господствующей общественной идеологией, представленной неформальными (ценностными) институтами макроуровня;

 – наличие плотности, обеспечивающей достаточную силу регулирующего воздействия на экономические отношения, при этом низкая плотность на верхних уровнях среды для обеспечения эффективной работы организаций должна быть компенсирована институтами микроуровня;

 – информационная доступность для участников трансакций, обеспечивающаяся на всех институциональных уровнях;

 – достаточная простота для понимания большинством членов общества, предусматривающая однозначность понимания правил и норм и служащая гарантией от размывания формальных институтов;

 – адаптивность институциональных сред более низкого уровня к изменениям институциональных сред более высокого уровня.

 Учет организациями характеристик институциональной среды, в которой реализуется их деятельность, имеет принципиальное значение как для выработки стратегии развития современных организаций, так и для формирования условий, обеспечивающих реализацию выбранной стратегии.

3. Проблема формирования рыночной институциональной структуры в России

3.1  Концепция рыночного хозяйства и реальные экономики, роль государства

Несмотря на обманчивое впечатление хаоса и спонтанности, рынки при ближайшем рассмотрении оказываются жёстко структурированными и детерминированными системами. Они сформированы сложными системами правил, которые, в свою очередь, являются результатом борьбы интересов и сознательно принятых решений. Что же такое в этом контексте рыночное хозяйство, и как его отличить от хозяйства нерыночного? Не является ли всякое хозяйство «рыночным» только в силу того, что любая хозяйственная жизнь невозможна без сопоставления спроса и предложения? Что же считают современные экономисты «рыночным» и «нерыночным», и в чём основное различие? Так, Д. Салливан считает, что рыночная экономика - это экономика, основанная на конкуренции и законах предложения и спроса, в отличие от нерыночной, где «политические элиты управляют хозяйством в соответствии с планом или позволяют немногим доминировать в экономике». Д. Салливан также предлагает набор критериев, по которому экономику можно отнести к рыночной. Таких критериев семь:

1. Экономические соглашения возникают как добровольный и свободный обмен ценностями между частными лицами и/или фирмами. Цены, связанные с обменом товаров и услуг, устанавливаются спросом и предложением, регистрируемыми неконтролируемой ценовой системой. При этом операция будет считаться легитимной, если обе стороны обмена от такого обмена выигрывают.

2. Свобода ассоциации частных лиц для ведения экономической деятельности, образования фирм, кооперативов, союзов и других форм хозяйственных объединений устанавливается и защищается законом.

3. Свобода иметь в собственности и обменивать личное имущество и средства производства гарантируется законом всем частным лицам, независимо от их социально-экономических условий.

4. Свобода передвижения и информации гарантируется законом.

5. Частным лицам и фирмам гарантируется свободный вход на рынки и свободный уход с рынков.

6. Поддержание конкуренции на рынке является функцией правовой и регулирующей системы, что предотвращает монополию и/или сговор через ограничения торговли, фиксирование цен, правительственные хартии (лицензии, разрешения) и другие барьеры.

7. Роль правительства (государства) состоит в регулировании создания и функционирования рыночной системы через установление объективных (то есть непредвзятых) законов (правил), защищающих индивидуалов и фирмы от коррупции.

Регулирование должно быть объективным и защитным по характеру (а не командно-ориентированным). Налогообложение должно применяться через объективные факторы и не должно быть конфискационным. Доступ к государственным услугам и общественным благам должен быть открыт всем на объективной основе. Как показывает хозяйственная практика, реальной экономики, которая соответствовала бы этому комплексу критериев, в истории создано не было. Более того, эта модель не является и ориентиром (идеалом) для промышленно развитых стран. Означает ли это, что рьшочной экономики не существует? Почему же тогда промышленно развитые страны называют себя рыночными экономиками? Дж. Гелбрейт, анализируя идеологию рынка, пришёл к выводу, что она навязывается обществу для того, чтобы маскировать реальную власть корпораций и других «крупных игроков». По Дж. Гелбрейту, навязываемая идеология призвана показать, что экономикой правит потребительский выбор, в котором реализуется свобода потребителя. Как компромисс идее рыночной экономики для описания реальной хозяйственной практики используют идею «смешанной экономики», отмечая при этом, что рьшочная экономика составляет лишь сектор реальной экономики и что не все операции могут регулироваться рыночным механизмом. Так, проф. В. А. Пешехонов приводит два наиболее часто использующихся тезиса критиков модели рыночной системы : 1.

Модель рыночной экономики есть лишь теоретическая абстракция, которая непригодна для объяснения процессов, происходящих в современной экономической жизни. Ситуации свободной рьшочной конкуренции в ней нет. «Монополии, олигополии, монопсонии и другие реалии современной экономической жизни превратили конкуренцию в несовершенную, они осуществляют диктат на рынках товаров, услуг и ресурсов. Вместе с этим исчезают свобода выбора индивидов в производстве и потреблении, равновесное ценообразование и т. д.». 2. «Существует целый ряд общественных потребностей, которые не могут быть обеспечены частными рыночными субъектами ... и поэтому рыночное хозяйство нуждается в помощи государства... Правовое регулирование частного бизнеса должно дополняться непосредственной экономической деятельностью государства».

Официальной целью российских экономических реформ 90-х годов являлся переход от административно-командной системы тоталитарного государства к рыночной. Кроме того, бьшо провозглашено, что новое государство будет ориентировано на свободу и демократию. На практике же процесс шёл по пути нарастания полицейских тенденций государства, а основная активность экономических субъектов в первые годы реформ оказалась сосредоточенной на захвате и переделе ренты. Эту тенденцию отчётливо отмечает ряд исследователей116. Приходится признать, что в России не произошло ни смены политических элит, ни появления значительного числа носителей принципиально новых ценностей. Государство свободы и демократии предстояло строить функционерам коммунистической партии. При этом новые ценности, навязываемые правящими кругами, продолжают оставаться чуждыми и неприемлемыми для большинства населения России, традиционно голосующего в последние годы преимущественно за партии коммунистического толка. В значительной мере коммунистические функционеры сохранили неформальные нормы и этические принципы, в основе которых лежали те же кастовость и клановость, которые были характерны для государства эпохи развитого социализма. Развитие предпринимательства в России пошло по пути укрепления и войны кланов, и эта тенденция продолжает прогрессировать.

Противоречия в формальных нормах принимают особо обострённые формы. Провозглашаемые в Конституции свобода торговли, передвижения, право на жизнь, бесплатное здравоохранение в государственных учреждениях, бесплатное образование и т. п. на практике оказываются заблокированными федеральными и местными законами и подзаконными актами, либо неформальными правилами.

В первые годы российских реформ было распространено мнение, что смена «экономических координат» с планово-командных на рыночные заставит предприятия лучше работать, а это, в свою очередь, обеспечит экономический рост. В качестве основы экономической политики был выбран стандартный набор мер монетаристской политики117: 1) либерализация цен и внешней торговли, 2) приватизация государственных предприятий, 3) принятие бездефицитного бюджета, 4) свободный курс рубля. Считалось, что этих и им подобных мер вполне достаточно для экономического развития. Меры монетаристской политики, как их понимали реформаторы, были призваны побудить предприятия изменить свою внутреннюю структуру, чтобы работать в новых условиях более производительно.

Последователи неоклассической школы предполагали, что законы, характерные для современной западной экономики, будут автоматически и сходным образом действовать и в постсоциалистических странах. Практика показала, что это не так. В результате реформ вместо экономического роста и повышения благосостояния граждан Россия получила разрушенное хозяйство, преобладание в экономике финансово несостоятельных предприятий, высокий уровень безработицы, обнищание населения, расстроенную систему государственных финансов, коллапс и «ползучую приватизацию» бюджетной сферы, доминирование бартерных сделок и повсеместные неплатежи, лидером которых выступает само государство, национальные конфликты и т. п. Неумело проводимые экономические реформы привели к тому, что значительная часть общества не нашла себе места в новой системе экономических координат.

Результатом общего упадка хозяйства стало то, что доля людей с доходами ниже прожиточного минимума составляет в России свыше четверти всего населения и постоянно растёт. Общая тенденция в динамике доходов домашних хозяйств свидетельствует о растущем обнищании широких слоев населения.

Так, только в 1998 г., по сравнению с 1997 г., численность малоимущего населения возросла на 4,3 млн. человек, или на 14,0 %. Численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума составила к августу 1999 г. 51,7 млн. человек, или 35,3 % всего населения России118. Обнищание населения сопровождается устойчивым ростом безработицы за годы реформ (Приложение 1). Несмотря на высокие цели, ставившиеся реформаторами, новая экономика России в результате реформ не смогла достичь даже уровня ВВП 1990-91 гг., когда «социалистический строй» агонизировал, а товары первой необходимости в большинстве регионов можно было приобрести только по карточкам (Приложение 2.).

Во многом крупные теоретические и практические провалы в экономической политике были связаны со слабостью научных знаний в области экономического реформирования и его институциональной основы и, в первую очередь, их недостатком в России. Именно поэтому на первых этапах реформ не было дано их взвешенной политико-экономической критической оценки.

Таким образом, реформы осуществлялись в значительной мере вслепую или по интуиции. Практика подтвердила еще раз, что интуиция, не основанная на знаниях и опыте, плохой руководитель.        

Сами реформаторы довольно странно высказывались о своём главном инструменте -приватизации. Так, Е. Гайдар в статье «Логика реформ» позволил себе довольно откровенное признание: «... Очевидно, что не существует экономически оптимальных моделей приватизации государственной собственности. Это тот сюжет, где кончается логика экономических взаимосвязей и начинаются социально-политические коллизии» .

Таким образом, оказывается, что экономическая политика на самом деле на экономические соображения не опиралась, а была лишь политическим доктринёрством.

3.2 Формирование институциональных структур и принятие экономических решений

В самом важном смысле институты - это правила. Обычно эти правила разделяют на формальные и неформальные. К формальным относят правила, вытекающие из законодательства, а к неформальным - традиции поведения людей данного круга или данной группы. У правил есть своя иерархия, система взаимообусловленности. В центре системы -базовые ценности, на которых строится вся институциональная структура. Ценности провозглашаются в основном законе - «Конституции», которая, являясь договорённостью общества о базовых ценностях, устанавливает фундаментальные принципы и важнейшие процедуры законотворчества, то есть определяет правила установления правил, которые регламентируют, кто и каким образом может устанавливать правила и каковы условия признания их легитимности. Реализуя эту систему, законодатели устанавливают «правила игры» через определение политики и принятие законов, руководящие органы принимают регламентирующие документы. Внешний слой сфер правил составляют прикладные стандарты, собственно регламентирующие действия и отношения людей в конкретных ситуациях. Эта схема взаимоотношений различных уровней правил справедлива как для формальных правовых систем, так и для неформальных ограничений, как для общества или группы, так и для действующего лица.

Уровни правил жёстко детерминированы от центра к периферии, где каждая внутренняя сфера определяет окружающую её внешнюю и где каждая последующая внешняя сфера более мобильна, чем определяющая её внутренняя. Прикладные стандарты меняются чаще, чем правила игры; правила игры меняются чаще, чем правила установления правил и т. д. Изменение ценностей происходит в истории очень редко и изменяет всю систему правил.

Любопытно, что одни и те же или схожие прикладные стандарты могут использоваться для реализации совершенно противоположных ценностей. Например, в Советском Союзе, придерживавшемся реализации социалистических ценностей, и в Федеративной Республике Германии, следовавшей принципам построения социального рыночного хозяйства, в послевоенные годы было схожее законодательство о правах потребителей. Призью «Будь готов! - Всегда готов!» у советских пионеров свидетельствовал о готовности к «борьбе за дело КПСС», тогда как те же слова у скаутов США означали борьбу за ценности демократии и личной свободы. Представляется, что именно общность или сходство множества прикладных стандартов в разных системах правил сыграли важную роль в появлении в первые годы перестройки идей конвергенции и выработки (или согласования) так называемых «общечеловеческих» ценностей. Интересно отметить, что новые идеи конвергенции связаны с созданием так называемого «информационного общества», где основой также будет согласование единых прикладных стандартов, но уже стандартов передачи данных и связанных с ней систем .

В экономической литературе последних лет при анализе источников и направленности институциональной динамики институты рассматриваются, прежде всего, как правила. В центре анализа оказывается влияние правил на хозяйственную деятельность через детерминирование производственных (или, как их часто называют в литературе, «трансформационных») и трансакционных издержек экономических субъектов.

Возможность регулировать с помощью правил величину и распределение трансакционных издержек играет ключевую роль. Как подчеркивал Коуз, "без понятия трансакционных издержек, которое, в общем-то не привилось в современной экономической теории, невозможно понять работу экономической системы, нельзя с пользой проанализировать многие проблемы и нет основания для определения политики"45.

Действительно, экономическая литература до сих пор не выработала единого понимания феномена трансакционных издержек, и вряд ли возможно привести определение этого понятия, с которым согласилось бы большинство экономистов. Несмотря на его прочное вхождение в терминологический аппарат современных институциональных исследований, согласование чёткого определения ещё предстоит. В качестве синонимов в экономических работах на равных используются понятия «трансакционные издержки», «издержки использования рыночного механизма», «издержки использования механизма цен», «издержки осуществления трансакций обмена на открытом рынке», «издержки совершения операций», «издержки в трансакциях обмена», «издержки процессов обмена», «рыночные издержки» и, наконец, «издержки обмена». Последний термин некоторые исследователи, о чём речь пойдёт ниже, используют для определения лишь одной из составляющих собственно «трансакционных издержек».

3.3 Несовершенство институциональной среды в Российской экономике

В России процессы модернизации перехода к новой экономике постоянно тормозятся. С чем это связано? На мой взгляд, неспособность сформировавшейся в России институциональной системы обеспечить эффективное экономическое развитие вынуждает говорить об институциональных ловушках. Негативные проявления данной системы препятствуют позитивным сдвигам в модернизации экономики, мешают переходу к новой экономике.

Понятие «институциональная ловушка» было введено в научный оборот в России В.М. Полтеровичем. Этим термином описывается приобретение устойчивого характера отрицательных явлений: бартер, неплатежи, коррупция, уход от налогов, теневые экономические процессы и т.д. К институциональным ловушкам можно отнести и то, как ученые, специалисты, представители власти и даже все население страны могут быть охвачены определенной односторонней институциональной идеей и слепо за ней следовать. Такой в нашей стране оказалась идея безоглядного неорганизованного перехода к рыночной экономике без учета российской специфики, попытка слепого копирования западных институциональных образцов, что привело к образованию неэффективных собственников, глубокому социальному расслоению общества, консервированию устаревшей структуры экономики и т.д. В таком случае в институциональной ловушке оказывается вся сложившаяся экономическая система, которую за короткий срок безболезненно переделать практически невозможно.

Исследования показывают, что вокруг неэффективных институтов в большинстве случаев сложились устойчивые группы интересов, включающие представителей, как государства, так и бизнеса. Имея доступ к таким институтам, соответствующие экономические субъекты могут извлекать политическую ренту, поэтому в рамках рациональной модели поведения они будут препятствовать их реформированию или превращать весь процесс в «частичные реформы». Институциональные разрывы между проводимыми реформами порождают новые источники ренты даже на фоне спада или стагнации. А специальные группы, получающие эту ренту, могут блокировать или развивать преобразования в нужном для них направлении.

Что касается нынешней экономической системы России, то она включает противоречивый набор институтов. К тому же имеющиеся рыночные институты развиты слабо. Это относится, прежде всего, к защищенности частной и государственной собственности, независимой судебной системе, которая призвана защищать права собственности и контракты, к конкуренции и финансовой системе, т. е. к базовым институтам рынка. Следует подчеркнуть парадоксальность того, что институциональные ловушки, препятствующие долгосрочному эффективному развитию, из-за своей недееспособности смягчают отрицательные краткосрочные последствия неподготовленных, слишком быстрых преобразований. Анализ формирования институциональных ловушек подтверждает, что скороспелое создание рыночных правовых норм не гарантирует возникновения надежных и эффективно действующих рыночных институтов. Кроме того, следует отметить, что в период масштабных реформ цель макроэкономической политики может вступить в конфликт с институциональными целями, делая задачу успешного реформирования экономики трудноразрешимой.

Реформы предшествующих десятилетий продемонстрировали со всей очевидностью, сколь велика потребность в развитой теории институциональных экономических изменений, и в то же время показали, насколько неудовлетворительным является ее нынешнее состояние. Результаты «десятилетия реформ» в мировом масштабе трудно охарактеризовать иначе, как одну из самых крупных экономических катастроф XX в. За семь лет 26 реформирующихся стран Восточной Европы и бывших республик Советского Союза потеряли в сумме более 25% своего ВВП. Большинство стран не вернулись к дореформенному уровню выпуска в конце десятилетнего периода. Экономическая наука потерпела наиболее крупное поражение за всю историю ее существования. Никогда еще предсказания большинства экономических экспертов не были столь далеки от реальности. Россия явилась особенно горьким уроком.

Институционалисты движущей силой экономики, наряду с материальными факторами, считают также духовные, моральные, правовые, экологические и другие факторы, рассматриваемые в историческом контексте. Среди неоинституционалистов, занимавшихся исследованием процесса развития институтов в русле темы данного исследования, следует отдельно выделить Д. Норта , который одним из первых обозначил проблему влияния институтов и институциональных изменений на экономический рост и функционирование экономики в целом. В институциональной теории отмечается значимость структурных и институциональных особенностей реальной экономики. Российский ученый Г.Б. Клейнер, наряду с экономическим человеком, вводит понятие институционального человека опять-таки в сугубо экономическом смысле, но как homo institutius. Как отмечает Г.Б. Клейнер, для инсти-туционального человека материально-финансовые ресурсы играют роль ограничителей, а личностная оценка ситуации – роль критерия, в то время как для экономического человека – наоборот.

Для успешного развития институциональной инфраструктуры инве-стиционного и инновационного процессов необходимо активное участие малого предпринимательства в создании технопарков и бизнес-инкубаторов, формировании территориальных инновационных кластеров, поддержке межрегионального и международного сотрудничества, фирм и корпораций и коопераций субъектов инновационной инфраструктуры.

Очевидно, что механизм институционального развития, подобно биологическому и технологическому, включает генерирование инноваций, отбор эффективных институтов и их распространение путем имитации.

Трансплантация институтов во многом подобна заимствованию технологий. Однако имеются и существенные различия. На международном рынке технологий, как и на рынке обычных товаров, продавцы (собственники патентов и консультанты по освоению) стремятся получить прибыль, а покупатели вынуждены платить. На «рынке институтов» ситуация совершенно другая. Институциональные инновации не патентуются, и право собственности на них отсутствует. Поэтому и право на их имитацию бесплатно. Более того, развитые страны нередко готовы оплатить и расходы на трансплантацию, иногда даже конкурируя за право вырастить на новой почве именно свой институциональный продукт. В борьбе за покупателя обычно побеждают наиболее богатые фонды, в наше время – американские. Их эксперты пытаются внедрять экономические институты наиболее развитой капиталистической системы, подчас не представляя себе трудностей трансплантации. При этом блокируются иные варианты институционального развития.

Каждый институт создает предпосылки для предоставления людям определенных услуг. Поэтому институты можно рассматривать как технологии в производственных цепочках, где «продуктами» являются безопасность, эффективное принятие решений, государственные доходы и т. п. Как и производственные технологии, институты следовало бы отнести к общественным благам, которые, однако, обладают двумя специальными свойствами. Обычно, производство нового блага расширяет возможности выбора, а внедрение нового института нередко ограничивает эти возможности. Разные агенты по-разному оценивают положительные и отрицательные последствия внедрения института. Поэтому один и тот же институт может быть «положительным благом» для одной группы населения и «отрицательным благом» для другой.

Проведенный анализ показывает, что «рынок институтов» принципиально искажен в гораздо большей степени, нежели рынок товаров или технологий. Значит, эффективный процесс трансплантации можно обеспечить лишь за счет вмешательства нерыночных сил, прежде всего государства. А для этого само государство должно быть достаточно эффективно. Его роль в этом процессе станет более ясной после изучения дисфункций трансплантированных институтов.

При удачной трансплантации за относительно короткий период происходит позитивная адаптация института к новой институциональной и культурной среде: институт выполняет в стране-реципиенте ту же роль, что и в экономике-доноре. Рынок розничных товаров может служить примером относительно успешной (хотя и небезболезненной) трансплантации в России.

Нередко, однако, трансплантированный институт оказывается дис-функционален, «не работает» в новых условиях. Ниже описаны четыре типа трансплантационных дисфункций, встречающихся особенно часто.

Трансплантат оказывается невостребованным, если его использование несовместимо с культурными традициями или институциональной структурой реципиента. В этом случае он может постепенно атрофироваться и исчезнуть. Атрофирующийся институт (подобно атрофирующемуся органу) нередко становится источником более серьезной дисфункции: активизируются деструктивные возможности его применения, подавлявшиеся донорской институциональной средой. Сохраняя формальную идентичность, он фактически перерождается в инструмент теневой деятельности.

Наряду с атрофией в списке трансплантационных дисфункций важное место занимает активное отторжение трансплантата. Обычно оно связано с активизацией альтернативных институтов, подчас неожиданной для инициаторов трансплантации. Одним из ярких примеров трансплантации, приведшей к отторжению внедрявшегося института, явилось введение в 1992 г. прогрессивной шкалы налогообложения физических лиц, аналогичной шкалам, существующим в развитых капиталистических странах.

Попытка трансплантации, понимаемой как имитация формальных правил, может привести к возникновению института хотя и жизнеспособного, но существенно отличающегося от исходного и, возможно, неэффективного. Такой тип дисфункции мы называем институциональным конфликтом, подчеркивая, что он возникает в результате различия институциональных условий донора и реципиента.

Для успешной трансплантации необходима соответствующая институциональная инфраструктура. Она может включать вспомогательные и промежуточные институты и организации. Стратегия промежуточных институтов предусматривает постепенную и целенаправленную трансформацию имеющегося института, с тем, чтобы в результате получить его эффективную форму. Здесь, как и в случае стратегии «выращивания», трансплантация является результатом постепенного процесса, но в данном случае он управляем и, как правило, исходит из институциональной формы, характерной для реципиента. Правильно построенная цепочка промежуточных институтов облегчает адаптацию, позволяет снизить трансформационные издержки и избежать институциональных ловушек. Можно сказать, что искусство реформирования во многом состоит в умении строить такие цепочки.

Среди факторов, определяющих результаты трансплантации, можно выделить три группы: а) социокультурные характеристики; в) начальные институциональные и макроэкономические условия; с) выбор технологии трансплантации.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что ситуация в российской экономике во многом обусловлена недостатками институциональной среды[20].

Заключение

Как видим, институты далеко не всегда создаются для того, чтобы быть социально эффективными; институты создаются скорее для того, чтобы служить интересам тех, кто занимает позиции, позволяющие влиять на формирование новых правил.

В экономической мысли идея институциональной структуры хозяйства является одной из древнейших, тем не менее, в современной экономической литературе общепринятого определения институциональной структуры не сложилось. Большинство авторов трактуют институциональную структуру через разрешение проблемы координации экономической деятельности и выделение в ней формальных и неформальных правил.
Таким образом, институциональная структура рыночного хозяйства является структурой, включающей все устойчивые обусловленности принятия экономических решений в рыночной экономике. Принципиально институциональная структура складывается из систем норм и правил разных уровней, существующих в рамках различных культур, и взаимодетерминирована с механизмом принятия экономических решений.

Институциональная структура играет двоякую роль в экономике. С одной стороны, она выступает ограничением или средой для хозяйственной деятельности, основанной на модели принятия оптимизирующих решений. С другой - является средством координирования экономической деятельности и предопределяет процедурную инструментальную) рациональность экономического поведения. В последнем случае институциональная структура выступает средством, обеспечивающим коммуникацию участников экономических сделок через взаимопонятную интерпретацию предпочтений и смысла совершаемых действий.

Институциональная структура является связующей средой между ценностями, целями, возможностями и ресурсами индивидов. В этом смысле она выступает предпосылкой возможности принятия экономических решений.

В экономике при принятии решений институты выполняют функцию снижения и локализации риска и неопределённости и разрешения конфликтов интересов.

Наличие рыночных институтов не приводит автоматически к формированию эффективной институциональной структуры. Для этого необходимы стимулы их надлежащего функционирования. Институты неэффективны часто не потому, что в их природе есть неустранимые дефекты, а потому, что у них нет стимулов становиться «эффективными».

Решение проблемы стимулирования состоит в создании механизма, устанавливающего жёсткую прямую зависимость между действием в нужном направлении и поощрением этого действия. Построение такого механизма связано с оптимизацией трансакционных издержек путём эффективного решения проблем идентификации, выявления, мониторинга, разрешения спорных ситуаций и с реализацией стимулов. При этом можно говорить о создании стимулирующей среды.

Адаптация России к рыночным принципам ведения хозяйства успешно может пройти лишь путём построения институциональной структуры, делающей рыночное хозяйство возможным. Государственная политика должна обеспечивать адаптацию общества к изменениям и подготавливать условия для принятия ответственных решений внутри страны.

Список использованных источников

1. Уильямсон О. Частная собственность и рынок капитала // ЭКО. 1993. №5.

2. North D.C. Institutions, institutional change and economic performance. Cambridge. 1990. P. 40.

3. См., например: Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Избранные произведения. М., 1990, Козловски П. Этика капитализма. Эволюция и общество. Спб., 1996, Сен А. Об этике и экономике. М., 1996, Хайек Ф.А. Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма. М., 1992, Рих Э. Хозяйственная этика. М., 1996.

4. Coleman J.S. Foundations of Social Theory. Cambridge. 1990. P.99.

5. См., например: Бьюкенен Дж., Таллок Г. Расчет согласия, Бьюкенен Дж. Границы свободы. Между анархией и Левиафаном //Нобелевские лауреаты по экономике. Дж. Бьюкенен. М., 1997.

6. North D.C. Institutions, institutional change and economic performance. Cambridge. 1990. P. 68.

7. Уильямсон О. Экономические институты капитализма. Спб., 1996. С.71-74.

8. Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995. С.196-197.

9. http://coollib.com/b/174377/read

10. http://2dip.ru /8695/

11. См.Смелзер Н. Социология. М. 1994.

12. Клейнер Г.Б. Эволюция институциональных систем. – М.: Наука, 2004.

13. Пригожин А.И. Социология современной организации. – М., 1995.

14. Гельман В.Я. Институциональное строительство и неформальные институты в современной российской политике // Политические исследования. – 2003. – № 4.

15. Радаев В.В. Новый институциональный подход: построение исследовательской схемы // Журнал социологии и социальной антропологии. – 2001. – Том IV. – № 3.

16. Вольчик В.В. Институционализм: вторичность нового мифа? (возможности и пределы институциональной экономики // Экономический вестник Ростовского государственного университета. – 2003. – Т.1. № 1.

17. Олсон М. Логика коллективных действий. Общественные блага и теория групп. – М., 1995.

18. Скорев М.М. Модернизация институциональной структуры российской системы образования. – Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского ун-та, 2004.

20. http://goxi.ru/1-kurs/institutcionalnaia-ekonomika/