Мемуарные документы о декабристах в ссылке

Оглавление

Введение

Глава I. Восстание 1825 года

Глава II. Мемуарная литература декабристов

Глава III. Воспоминания декабристов во время Сибирской ссылки

Заключение

Список использованных ссылок

Введение

Первая четверть 19 века российской истории прочно связана с декабризмом как явлением общественно-политической жизни. История декабризма-один из краеугольных камней российской истории. Декабризм как историческое явление чрезвычайно многогранен. В нее входит идеология дворянских революционеров, основоположников идеологически сознательной и организованной политической борьбы против самодержавия и крепостничества, оказавшая значительное влияние на общественное сознание передовой России в первой половине XIX века.

Должен сказать, что существует ряд очень разных мнений и интерпретаций событий того времени, в них много хвалебных и осуждающих замечаний. Но исторические и социально-политические закономерности деятельности декабристов никогда не должны заслонять исключительность, оригинальность их движения в целом и печать избранности, которая легла на их судьбы. Декабристы оставили очень богатое наследие заметок и воспоминаний, различающихся по характеру, манере изложения, точности и кругу поднятых вопросов.

Мемуары-это особый вид литературы, которая, с одной стороны, является историческим источником, с другой, представляет собой специфическую форму личного осмысления событий и несет на себе отпечаток авторской субъективности. Большинство воспоминаний декабристов были написаны спустя много лет после ряда исторических событий: войны 1812 года, заграничных походов, "Семеновской истории", восстания на Сенатской площади, Сибирской каторги и ссылки.

Актуальность исследования обусловлена, на наш взгляд, тем, что в то время как вопросы декабристского движения, связанные с формированием революционной идеологии декабристов, подготовкой восстания и судом над декабристами, освещены в российской историографии достаточно широко, взгляды и деятельность декабристов после восстания изучены значительно меньше.

Предметом исследования является характеристика воспоминаний декабристов и их современников, описывающих жизнь и деятельность декабристов в эмиграции, как исторического источника.

Объектом исследования являются воспоминания о жизни декабристов в эмиграции.

Хронологические рамки исследования определяются периодом ссылки декабристов-второй половиной 20-х-серединой 50-х годов XIX века.

Территориальный охват исследуемой темы включает территории Енисейской, Иркутской, Тобольской губерний и Забайкалья в конце 19 века.

Историография. Литература, посвященная декабристам, огромна, а достижения в области декабристики неоспоримы. Исследователи в этой области располагали богатым материалом, в том числе воспоминаниями самих декабристов и их современников, очевидцев событий 1825 года и свидетелей жизни декабристов в изгнании. Первыми исследователями "движения 14 декабря 1825 года" следует считать самих декабристов, чьи" Записки " отражают различные аспекты. Воспоминания декабристов во второй половине XIX века рассматривались в так называемой "секретной печати" А. И. Герцена и Н. П. Огарева¹, а позже революционными демократами и "Народной волей" -в том же ключе, то есть в положительном аспекте деятельности декабристов.

Во время трех российских революций 20 века воспоминания декабристов были важным предметом исследований российских ученых и общественных деятелей, чьи работы содержат фундаментальную информацию об особенностях развития российской истории и культуры. К ним относятся М. В. Алпатов, В. О. Ключевский, П. Н.Милюков, Г. П. Федоров²и другие.

В одном из первых произведений революционной прессы, "Памяти Герцена" (1912), В. И. Ленин, определяя место и значение Декабристов в истории России, назвав их "революционеров, страшно далеки они от народа", чей труд был не зря. По оценке В. И. Ленина о восстании 1825 года, его политический фон и идеологическая подоплека была основана на глубоком изучении мемуаров как декабристы и их современники. Отличаясь односторонним подходом к декабризму, рассматривая его вне общего контекста социального и культурного развития, оценка Ленина на многие годы стала официальной.

Большой вклад в историю изучения воспоминаний декабристов и их современников о жизни декабристов в послереволюционный период внесли такие выдающиеся историки и литературоведы, как Г. А. Гуковский, А. И. Гессен, Б. С. Мейлах, М. В. Нечкина, Ю. Н. Тынянов, П. Е. Щеголев, Н.Я. Эйдельман³ и другие. Их работы раскрывают различные аспекты многогранной деятельности декабристов, в том числе мемуары во время сибирской каторги и ссылки.

База данных источников включает мемуары, воспоминания, дневники и эпистолярное наследие современников декабриста.

Цель: выявить и охарактеризовать мемуарное наследие декабристов в изгнании

Цели исследования:

Структура работы. Статья состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

Глава I. Восстание 1825 года и его результаты

Распространение либеральных идей в дворянских кругах после Отечественной войны 1812 года и Заграничного похода 1813-1814 гг. привело к появлению в 1814-1815 нескольких обществ- "клубов", где обсуждались актуальные проблемы российской действительности (офицерская артель в Семеновском полку," Священная Артель "офицеров Генерального штаба во главе с А. Н. Муравьевым, Каменец-Подольский кружок В. Ф. Раевского," Общество русских рыцарей " М. Ф. Орлова и М. Дмитриева-Мамонова). В феврале 1816 года шестеро молодых гвардейских офицеров (А. Н.и Н. М. Муравьевы, И. Д. Якушкин, М. И. и С. И. Муравьевы-Апостолы, С. П. Трубецкой) организовали первое тайное декабристское общество – Союз спасения (с 1817 года Общество истинных и верных сынов Отечества). В 1817 году был разработан устав общества ("Устав"), который провозгласил своей главной целью оказание помощи правительству в проведении реформ и искоренении социальных пороков – крепостного права, застоя и невежества народа, несправедливых судебных процессов, повсеместного ростовщичества и казнокрадства, жестокого обращения с солдатами, неуважения к человеческому достоинству и несоблюдения прав личности, засилья иностранцев. Секретной целью было введение представительного правления в России. Во главе "Союза спасения" стоял Высший совет " бояр "(учредителей); остальные участники были разделены на "мужей" и "братьев", которых планировалось сгруппировать в "округа" и "советы", но этому помешала небольшая численность общества, насчитывавшего не более тридцати членов.

Осенью 1817 года в "Союзе" возникли серьезные разногласия, вызванные предложением И. Д. Якушкина совершить цареубийство во время пребывания императорского двора в Москве ("Московский заговор"). Большинство отвергло эту идею и решило распустить общество, создав на его основе более массовую организацию, способную заручиться поддержкой общественного мнения.

Эта организация была образована в январе 1818 года. "Союз процветания". В его рядах насчитывалось около двухсот человек (только мужчины старше 18 лет). Его возглавляли Совет коренных народов (30 учредителей) и Дума (6 человек), которые подчинялись "деловым советам" и "боковым советам", которые отделились от них. Такие советы существовали в Санкт-Петербурге, Москве, Тульчине, Полтаве, Тамбове, Нижнем Новгороде и Кишиневе (всего до 15). Целью" Союза процветания " было нравственное (христианское) воспитание и просвещение народа, помощь правительству в его добрых начинаниях и смягчение участи крепостных крестьян. Союз активно распространял либеральные и гуманистические идеи, в частности, через сеть литературно-просветительских обществ ("Зеленая лампа", Свободное общество любителей русской литературы, Свободное общество по созданию школ на основе метода взаимного обучения и др.). Тайной целью, известной только членам Совета коренных народов, было установление конституционного правления и ликвидация крепостного права.

Если изначально в "Союзе "были большие надежды на введение представительного правления сверху, то с усилением реакционных тенденций во внутренней и внешней политике Александра I недовольство режимом возросло, а политические настроения среди членов" Союза " радикализировались. На Петербургской конференции в январе 1820 года, на которой обсуждался вопрос о будущей форме правления, все ее участники выразили свою поддержку созданию республики. В то же время идея цареубийства, предложенная Н. М. Муравьевым, и идея П. И. Пестеля о временном правительстве с диктаторскими полномочиями были отвергнуты. Известия о революциях 1820 года в Испании, Неаполе и Португалии и подавлении восстания Семеновского полка (октябрь 1820 года) обострили разногласия в "Союзе", для разрешения которых в январе 1821 года был созван Московский съезд. Было решено временно распустить общество, чтобы отсеять как ненадежных, так и слишком радикальных членов, а затем воссоздать его в более узком составе.

В марте 1821 года по инициативе П. И. Пестеля Тульчинский совет отклонил решения Московского съезда и восстановил "Союз" под названием "Южное общество"; была одобрена идея установления республиканского строя путем цареубийства и военного переворота ("военной революции"). Его члены набирались исключительно из офицеров. Структура общества была похожа на структуру Альянса Спасения, и оно было строго дисциплинированным. Конгрессы Южного общества проводились ежегодно. Ее возглавила Дума коренных народов (П. И. Пестель (председатель), А. П. Юшневский (опекун) и Н. М. Муравьев). К 1823 году компания состояла из трех советов: Тульчинской (во главе с П. И. Пестелем и А. П. Юшневским), Васильковской (во главе с С. И. Муравьевым – Апостолом и М. П. Бестужевым - Рюминым) и Каменской (во главе с В. Л. Давыдовым и С. Г. Волконским). Летом 1825 года Общество объединенных славян присоединилось к нему в качестве Славянского совета (оно возникло в 1823 году среди армейских офицеров; в нем было 52 члена; оно выступало за демократическую федерацию всех славянских народов).

Программным документом" южан "была" Русская правда " П. И. Пестеля, утвержденная на Киевском съезде 1823 года. Демократия сочеталась в нем с унитаризмом, который полностью исключал принцип самоуправления. Россия должна была стать единым и неделимым государством с общей политической системой и законами для всех его частей; все населяющие ее этнические группы слились в один народ. После захвата власти предполагалось установить республиканскую систему и представительное правление на основе всеобщего и равного избирательного права для мужчин в возрасте от двадцати лет: жителям каждой волости (первоначальной территориальной единицы) предоставлялось право ежегодно избирать депутатов в волостные, уездные и областные (губернские) собрания; последние избирали депутатов Народного вече, высшего однопалатного законодательного органа; исполнительную власть должны были осуществлять избранные уездные и главные областные посадники, а на национальном уровне – Государственная Дума. Планировалось создать Институт конституционного контроля – Верховный Совет из ста двадцати членов, избираемых пожизненно. Было провозглашено полное освобождение крестьян от земли; вся земля в государстве должна была быть разделена на частную и государственную; каждому гражданину было предоставлено право бесплатно получать надел из общественного фонда; была установлена земля не более пяти тысяч десятин; излишки подлежали конфискации или выкупу. Привилегии дворянства и других сословий были отменены; было установлено равенство граждан перед законом. Была гарантирована свобода личности, религии, печати, торговли и бизнеса, и был введен суд присяжных. Но реализовать этот проект планировалось только после длительного (десять - пятнадцать лет) периода диктатуры временного революционного правительства.

В обществе Юга существовали разногласия по поводу плана действий. Если большинство его членов вместе с П. И. Пестелем считали, что восстание на юге будет иметь смысл только в том случае, если заговорщикам удастся в Санкт-Петербурге, то руководство Васильковского совета сочло возможным для Второй (южной) армии действовать самостоятельно. Также отсутствовало единство в вопросе цареубийства: М. П. Бестужев-Рюмин считал это предпосылкой для такого выступления, С. И. Муравьев-Апостол осуждал подобную тактику и делал ставку на открытое военное восстание.

"Южанам" удалось установить контакты с тайной организацией польских офицеров – Патриотическим обществом, несмотря на разногласия по поводу будущих границ Польского государства. Они также вели переговоры с Северным обществом декабристов, договорившись с ним в конце 1824 года о плане совместных действий:" военная революция "будет начата" северянами "в Санкт-Петербурге, а" южане " поддержат ее восстанием во Второй армии. Однако все попытки П. И. Пестеля добиться объединения двух обществ, даже ценой программных уступок (отказа от требований республиканцев), встречали сопротивление со стороны "северян", которые категорически возражали против проекта временного правительства с неограниченными полномочиями и опасались диктаторских амбиций лидера "южан".

Северное общество было образовано в Санкт-Петербурге в 1822 году из двух декабристских групп, одну возглавлял Н.М. Муравьев, а другую-Н. И. Тургенев. Все его члены были разделены на "убежденных" (полноценных) и "согласных" (неполных). Руководящим органом была Верховная Дума из трех членов (первоначально Н. М. Муравьев, Н. И. Тургенев и Е. П. Оболенский; позже в нее вошли С. П. Трубецкой, К. Ф. Рылеев и А. А. Бестужев). В состав общества входило несколько управлений в Санкт-Петербурге (в ряде гвардейских полков) и одно в Москве. По своим политическим целям она была более умеренной, чем Южная, хотя в нее входило влиятельное радикальное крыло, разделявшее положения "Русской правды" П. И. Пестеля (К. Ф. Рылеев, А. А. Бестужев, Е. П. Оболенский, И. И. Пущин).

Программным документом " северян "считалась" Конституция " Н. М.Муравьева. Его основным тезисом было установление в России конституционной монархии, основанной на принципе разделения властей: права императора были существенно ограничены (он не мог издавать законы, объявлять войну, заключать мир или даже покидать страну), он оставался верховным главнокомандующим и главой исполнительной власти, которую он разделял с правительством; законодательная власть принадлежала двухпалатному Народному вече; верхняя палата (Верховная Дума) также имела высшие судебные и контрольные функции и санкционировала назначение министров, верховных судей и послов. Для участия в выборах в Народное вече устанавливалось имущество (имущество в размере 500 рублей), возраст (21 год), пол (только мужчины), образовательный и оседлый ценз; общинным крестьянам не предоставлялось прямого избирательного права (один выборщик из 500 человек), за исключением выборов волостного старшины. Планировалось отменить крепостное право, но без передачи помещичьей земли крестьянам (согласно второй редакции "Конституции", им выделялось по две десятины пахотной земли на двор). Он предусматривал отмену сословий, табелей о рангах, гильдий и гильдий, ликвидацию военных поселений, введение гражданских свобод (печати, слова, передвижения, религии) и публичный суд присяжных. Предполагалось создать федеральную государственную структуру по образцу Соединенных Штатов: Россия была разделена на пятнадцать автономных держав-регионов, каждая из которых также должна была иметь двухпалатный законодательный орган; полномочия, в свою очередь, были разделены на округа, возглавляемые тысячами; и тысячи, и все остальные местные чиновники и судьи были избраны.

Что касается методов захвата власти, то "северяне", как и" южане", рассчитывали исключительно на"военную революцию". Сразу после этого планировалось создание временного правительства, но лишь на короткое время для подготовки к созыву учредительного собрания – Земской думы из представителей всех сословий.

К 1825 году властям стало известно о деятельности декабристов благодаря доносам унтер-офицера И. В. Шервуда и капитана А. И. Майбороды, члена Южного общества. Однако они не успели принять никаких мер против заговорщиков из-за сложной внутриполитической ситуации. 19 ноября (1 декабря) 1825 года Александр I скончался в Таганроге. Законным наследником престола был его брат Константин Павлович, но он формально отказался от своих прав в 1823 году. Об этом знал только узкий круг людей, и поэтому 27 ноября (9 декабря) Гвардия и гражданское население Санкт-Петербурга присягнули Константину на верность. Однако Константин не принял корону, которая теперь должна была перейти к его брату Николаю Павловичу, который был непопулярен в армии. 14 (26) декабря новый император был приведен к присяге.

Северное общество решило воспользоваться ситуацией междуцарствия, чтобы спровоцировать восстание в Гвардии и получить конституцию. 13 (25) декабря на встрече с К. Ф. Рылеевым был разработан план действий: заговорщики намеревались стянуть войска за собой, вывести их на Сенатскую площадь, окружить здание Сената, заставить сенаторов отказаться от присяги Николаю I и обратиться от их имени к народу с Манифестом "об уничтожении бывшего правительства" и создании временного правительства; одновременно с этим захват Зимнего дворца и арест царской семьи (А. И. Якубович), а также захват Петропавловской крепости (А. М. Булатов). Лидером восстания был избран С. П. Трубецкой, П. Г. Каховскому было поручено убить императора. Но в последний момент П. Г. Каховский и А. И. Якубович отказались выполнить свою часть плана.

Николай Павлович и столичный генерал-губернатор Михаил Милорадович знали о готовящейся акции, но не предприняли никаких усилий, чтобы предотвратить ее.

Утром 14 (26) декабря декабристы отправились в гвардейские казармы. Братьям А. А. и М. А. Бестужевым и Д. А. Щепину-Ростовскому удалось к 11 часам поднять Московский лейб-гвардии полк и вывести его на Сенатскую площадь. В то же время выяснилось, что сенаторы уже присягнули на верность Николаю I и ушли. Около 13 часов к восставшим присоединился гвардейский экипаж морской пехоты во главе с Н. А. Бестужевым и А. П. Арбузовым, затем несколько рот лейб-гвардии гренадерского полка под командованием Н.А. Панова и А. Н. Сутофа. Всего перед Сенатом собралось около 3 тысяч человек, но они оказались без лидера-С. П. Трубецкой на площади не появился, вместо него был избран Е. П. Оболенский. Однако декабристы больше не могли проявлять инициативу.

Попытки М. А. Милорадовича, великого князя Михаила Павловича, митрополита Санкт-Петербургского Серафима и митрополита Киевского Евгения убедить повстанцев разойтись не увенчались успехом; М. А. Милорадович был смертельно ранен выстрелом П. Г. Каховского. Затем Николай I стянул на площадь свои верные части (около 9 тысяч пехоты, около 3 тысяч кавалерии, 36 орудий). Конная гвардия дважды атаковала повстанцев, но была отбита. С наступлением сумерек в дело вступила артиллерия: залпы картечи рассеяли мятежников, часть из которых бросилась по льду Невы на Васильевский остров. М. А. Бестужев безуспешно пытался остановить их и повести в атаку. Мятеж был подавлен. Повстанцы потеряли около 300 человек. В ту же ночь было арестовано около 500 человек.

Накануне событий на Сенатской площади в Тульчине был арестован П. И. Пестель. Руководство Южным обществом перешло к С. И. Муравьеву-Апостолу, который недавно вступил в Думу коренных народов. Узнав о провале восстания в Санкт-Петербурге, он предложил организовать самостоятельную акцию, но эта идея была отвергнута большинством "южан".

27 декабря 1825 года (8 января 1826 года) братья С. И. и М. И. Муравьевы-Апостолы были задержаны жандармами в д. Трилес (Киевская губерния). Однако на следующий день офицеры Черниговского полка А. Д. Кузьмин, М. А. Щепилло, И. И. Сухинов и В. Н. Соловьев, члены Общества объединенных славян, освободили их. В этих условиях С. И. Муравьев-Апостол решил начать восстание. 29 декабря 1825 года (10 января 1826 года) ему удалось "взбунтовать" 5-ю роту Черниговского полка, дислоцированную в Трилесах. Повстанцы двинулись к Василькову, где располагались основные силы полка; в селе Ковалевка к ним присоединились 5-я мушкетерская и 9-я гренадерская роты. Утром 30 декабря (11 января) они вошли в Васильков, где к ним присоединились остальные черниговцы. Повстанцы насчитывали 970 солдат и 8 офицеров.

В Василькове С. И. Муравьев-Апостол опубликовал революционный манифест - "Катехизис", в котором призвал к ликвидации монархического строя. Он отказался принять план решительных действий, предложенный офицерами"славян" (немедленный поход на Киев), и решил отправиться в Борисов, чтобы присоединиться там к прокабристскому Алексопольскому и гусарскому Ахтырскому полкам, а затем захватить Житомир. 1 (13) января 1826 года черниговцы достигли д. Мотовиловка, где узнали об отказе декабристов-алексопольцев участвовать в восстании. Затем, 2 (14) января, они двинулись в Белую Церковь, надеясь на поддержку 17-го егерского полка, но командованию 2-й армии удалось вывести его из этого района. В этой ситуации черниговцы повернули обратно к Трилеси, но 3 (15) января 1826 года под Ковалевкой они были атакованы и разбиты отрядом генерала Ф. К. Гейсмара. Около 50 человек были убиты; 869 солдат и пять офицеров были арестованы, в том числе С. И. Муравьев-Апостол, который был ранен в голову.

24 декабря 1825 года (5 января 1826 года) офицеры-декабристы К. Г. Игельстрем и А. И. Вигелин попытались поднять на восстание литовский пионерский батальон, дислоцированный в Белостоке. Они убедили солдат не присягать на верность Николаю I, но командованию удалось изолировать зачинщиков и привести батальон к подчинению. 6 (18) февраля 1826 года во время смотра Полтавского пехотного полка член Общества объединенных славян капитан С. И. Трусов призвал солдат свергнуть нового императора, но не смог потащить их за собой и был немедленно арестован.

Для расследования деятельности тайных обществ Николай I создал Специальную следственную комиссию во главе с военным министром А. И. Татищевым; в Варшаве также был создан специальный следственный комитет. В общей сложности под следствием находились 579 человек. 289 человек были признаны виновными, из которых 121 предстал перед специально сформированным Высшим уголовным судом, в который вошли члены Государственного совета, Сената, Священного Синода и ряд высокопоставленных гражданских и военных чиновников. 29 июня (10 июля) 1926 года суд приговорил пятерых декабристов к смертной казни через четвертование, 31-к смертной казни через повешение, а остальных к различным срокам каторжных работ и ссылки. 10 (22) июля 1826 года Николай I смягчил приговор, сохранив смертную казнь через повешение только для главных "зачинщиков" -П. И. Пестеля, С. И. Муравьева-Апостола, М. П. Бестужева-Рюмина, Г. П. Каховского и К. Ф. Рылеева. Казнь состоялась в ночь на 13 (25) июля 1826 года на кронверке Петропавловской крепости. Были также пересмотрены приговоры другим осужденным. Все они, за исключением А. Н. Муравьева, были лишены званий и дворянства. В зависимости от степени вины они были разделены на 11 категорий: 107 из них были отправлены в Сибирь (88 на каторгу, 19 на поселение), 9 были разжалованы в солдаты. Еще 40 декабристов были осуждены другими судами. Около 120 были подвергнуты внесудебным репрессиям (заключение в крепость, понижение в должности, перевод в действующую армию на Кавказ, передача под надзор полиции). Дела солдат, участвовавших в восстании, рассматривались Специальными комиссиями: 178 были прогнаны по рядам, 23 были приговорены к другим видам телесных наказаний; остальные (около 4 тысяч) были сформированы в сводный гвардейский полк и направлены на Кавказский театр военных действий.

Отправка декабристов в Сибирь началась еще в июле 1826 года. До осени 1827 года большинство из них содержалось на Благодатском руднике близ Нерчинска, затем их перевели в Читу, а осенью 1830 года они были сосредоточены на Петровском исправительном заводе под Иркутском. После отбытия сроков каторжных работ осужденные были переселены в разные места Сибири. К началу 1840-х годов они были сосредоточены в основном в крупных городах (Иркутск, Тобольск). Некоторые из декабристов были переведены на Кавказ, где некоторые из их мужества получили повышение в офицеры, как М. И. Пущин, а некоторые, как А. А. Бестужев и В. С. Толстой, погибли в бою.

Всеобщая амнистия декабристов последовала только после смерти Николая I – по случаю коронации Александра II в 1856 году. Его ждало лишь меньшинство, в том числе И. Д. Якушкин (умер 1857), А. Д. Щепин-Ростовский (умер 1858), И. И. Пущин (умер 1859), С. П. Трубецкой (умер 1860), А. Н. Муравьев (умер 1863), С. Г. Волконский (умер 1865), Е. П. Оболенский (умер 1865), М. А. Бестужев (умер 1871), А. Н.Саутгоф (умер 1872), М. И. Муравьев-Апостол (умер 1886). Некоторые из них (М. И. Пущин, П. М. Свистунов, А. Н. Муравьев, И. А. Анненков) принимали активное участие в подготовке крестьянской реформы 1861 года

Подводя итоги восстания 1825 года, следует отметить, что оно дало толчок росту революционного движения в последующие годы.

Выступление декабристов формально стало последним звеном в цепи гвардейских военных переворотов, которыми изобиловала история России в XVIII веке. В то же время он существенно отличался от предыдущих, поскольку его целью была не смена монархов на троне, а проведение кардинальных социально-экономических и политических преобразований. Несмотря на поражение декабристов, определившее общий консервативный ("охранительный") характер царствования Николая, восстание 1825 года пошатнуло устои режима и в долгосрочной перспективе способствовало радикализации оппозиционного движения в России.

Декабризм-крупное идеологическое движение, охватившее почти всю передовую часть дворянской интеллигенции, создавшее целое мировоззрение и собственную литературу, идеологически и тематически разнообразную. Помимо непосредственных участников политической революционной работы, было много передовых людей, которые присоединились к движению, сочувствовали ему и сформировали его идеологический резерв; среди них могли быть люди, которые ничего не знали о тайных обществах, но были в большей или меньшей степени захвачены одним и тем же потоком идей, тех идей, которые естественным образом выросли на основе самой исторической реальности, и, как и любое другое значительное и передовое идеологическое течение, "декабризм" проявил себя не только в области политических идей. У него сформировалось философское, нравственное и эстетическое мировоззрение; он создал свой собственный тип личности-героя, отмеченного специфическими чертами в его повседневных проявлениях и во всем его поведении; он также создал свой собственный литературный стиль.

Глава II. Мемуарная литература декабристов

Мемуарная литература является важным источником историографии, материалом исторического источниковедения. В то же время с точки зрения фактической точности воспроизводимого материала мемуары почти всегда уступают документу.

Мемуары-это особый вид литературы, которая, с одной стороны, является историческим источником, с другой, представляет собой специфическую форму личного осмысления событий и несет на себе отпечаток авторской субъективности. Большинство воспоминаний декабристов были написаны спустя много лет после ряда исторических событий: войны 1812 года, заграничных походов, "Семеновской истории", восстания на Сенатской площади, Сибирской каторги и ссылки.

Следует учитывать, что основная масса мемуарно-дневниковой литературы была создана после событий 1825 года и содержит не только объективированную интерпретацию исторических событий, но и субъективизированную оценку их, которая накладывается на личные переживания, переосмысление событий и представления об их участниках.

К осени 1827 года все декабристы, приговоренные к каторжным работам с последующим поселением в Сибири, были помещены в Читинскую тюрьму. Едва ли не впервые после ареста собравшиеся вместе декабристы смогли воссоздать полную картину событий восстания, описать методы расследования, использованные следственной комиссией, извлечь уроки из поражения, оценить свое нынешнее положение, возможности для общественно полезной деятельности в "стране изгнания" и способы подготовки к ней.

Общее настроение декабристов в сибирский период позже прекрасно выразил Г. С. Батенков. Он писал: "Можно поднять уровень людей, любить их, сближаться с ними, обращать на них внимание, и вредно не опережать их и уходить далеко от них естественным преимуществом интеллектуального труда⁴".

Во время своей ссылки ученые-декабристы начали научное изучение Сибири. В то время, когда декабристы еще не имели права делать какие-либо записи и получать книги, они организовали в Читинской тюрьме "университет декабристов". Они учили друг друга иностранным языкам и читали лекции своим товарищам по различным областям знаний. Н. М.Муравьев читал по памяти стратегию и тактику, Н. А. Бестужев-историю российского флота, А. О. Корнилович и П. А. Муханов-историю России, А. И. Одоевский-историю русской литературы, П. С. Бобрищев-Пушкин-прикладная математика, доктор Ф. Б. Вольф-естественные науки и медицина. Д. И. Завалишин знал 15 иностранных языков и изучал их со всеми. Там, в тюрьме, они обсуждали свои первые научные выводы из наблюдений за экономическим и культурным состоянием Сибири. О содержании этих научных выводов, по существу обосновывающих всю программу будущей практической деятельности декабристов, можно судить по запискам А. О. Корниловича. Блестящий ученый, вернувшийся из Сибири в 1828 году и вновь заключенный в Петропавловскую крепость, А. О. Корнилович на основании богатых наблюдений, сделанных им во время "путешествия" по Сибири и пребывания в Читинской тюрьме, написал в крепости несколько заметок и, не имея возможности их опубликовать, отправил А. Х. Бенкендорфу. Раскрывая в своих записках несоответствие между производственными возможностями, экономическими и культурными потребностями Сибири, с одной стороны, и ее отсталостью, беспорядком и заброшенностью, с другой, А. О. Корнилович обосновал необходимость мер по улучшению положения крестьян и коренных народов Сибири (якутов, тунгусов и бурят), показал конкретные пути совершенствования методов ведения сельского хозяйства, развития агротехники и распространения агрономических и технических знаний, рекомендовал кочевым племенам сделать все возможное для сельского хозяйства и успеха просвещения, внедренного в повседневную жизнь Европейской России".⁵

Декабристы Д. И. Завалишин, братья А. И. и П. И. Борисовы, Н. А.Бестужев, Н. В. Басаргин, В. И. Штейнгель, Г. С. Батенков, П. А. Муханов и другие продолжали изучать Сибирь в географическом, экономическом, социальном и этнографическом плане на каторге и поселении. Не все задуманное учеными-декабристами на каторге было написано, мало что из написанного на поселении было опубликовано до амнистии и затем под псевдонимами, но научные труды декабристов, хранящиеся в архивах, сейчас как никогда важны для понимания и признания того, что существуют неустранимые национально-самобытные формы экономической, государственной и культурной жизни каждого народа, которые нельзя игнорировать и, конечно же, все написанное и сделанное декабристами в Сибири неоспоримо доказывает, насколько выше и проницательнее в понимании интересов и благополучия Отечества были ли благородные революционеры и просветители по сравнению с официальными монархическими кругами, столичной и местной бюрократией. Ведь даже такой известный государственный деятель России первой половины XIX века, как М. М. Сперанский, считал, что Сибирь - "прекрасное место для ссыльных, но не место для жизни и высшего гражданского образования, для создания хлебного хозяйства, фабрик и внутренней торговли".⁶ Декабристы, показывая в своих работах огромные возможности и богатства региона, предлагали, чтобы Сибирь, "однажды аннексированная как дикая и пустынная, снова была аннексирована как образованная и прогрессивная" (Г. С. Батенков). Декабристы были убеждены, что Сибирь "сулит счастливое и славное будущее "с хорошим управлением и администрацией, которая заботится о благах региона, подъеме экономики, строительстве путей сообщения и развитии образования (А. Э. Розен).

Многие ссыльные декабристы занимались научной работой, которая помогла лучше понять и оценить Забайкалье и Сибирь, их природные и людские ресурсы. В связи с этим Д. И. Завалишин писал, что Россия, обратившись к национальной политике, "стала думать и о Сибири". Научное наследие Н. А. Бестужева ("О бурятской экономике", "Гусиное озеро", "О необходимости создания улучшенного овцеводства в Селенгинске") отразило его удивительные таланты художника, писателя, историка, натуралиста, изобретателя. Автор говорит с позиций гуманизма, который так характерен для представителей декабристского движения. Замечателен вклад науку декабристов П. И. Борисова, А. И. Якубовича и М. Ф. Миткова в науку. На основе регулярных метеорологических наблюдений они создали интересную работу, которая впоследствии стала частью фундаментального исследования "О температуре воздуха в Российской империи". М. К. Кюхельбекер изучал Баргузинскую область и озеро Байкал. Декабристы С. Г. Волконский, П. Н.Свистунов и братья Борисовы отвечали за ботанические исследования, которые легли в основу современных исследований в этой области. Декабристы также внесли определенный вклад в развитие экономической деятельности в регионе. Они разработали научные основы сельскохозяйственной деятельности, организовали искусственное орошение и обучили местных жителей образцовому садоводству.

Неотъемлемой частью наследия декабристов является их литературная деятельность. Творческий дар декабристов считался особым даром, поэтов уподобляли пророкам, которых призваны привлекать на путь нравственно совершенной жизни. Главными темами в поэзии романтиков-декабристов являютсятема поэта-пророка и свободы; идеей народности пронизаны лучшие произведения А. И. Одоевского, В. К. Кюхельбекера, В. Л. Давыдова и других.

Авторами воспоминаний являются многие декабристы (Н. В.Басаргин, С. Г. Волконский, И. И. Горбачевский, А. Е. Розен, С. П. Трубецкой, И. Д. Якушкин и др.).

Мемуарное наследие декабристов весьма показательно. Существует более 30 декабристских "воспоминаний", "записок" и других произведений мемуарного характера, которые дают представление не только о самом движении, об эпохе в целом, но и ярко раскрывают их нравственный облик.

Н. В. Басаргин очень хорошо говорил о причинах, побудивших декабристов написать свои мемуары⁷: "Вы пишете свои Заметки? "В чем дело?" - спросил один из моих бывших товарищей по службе, который случайно навестил меня в ссылке. Я ответил, что, хотя мне часто приходило в голову записать некоторые из моих старых воспоминаний, я боялся этого делать. С одной стороны, я далек от литератора, и мое перо бедно; с другой стороны, я не могу быть уверен в беспристрастности, которая так необходима при оценке людей и событий, о которых я должен был бы говорить.

Именно эта неопределенность, сказал он, является лучшей гарантией того, что вы не напишете ничего такого, что не подтвердит ваша совесть. Если ваша история и суждения несут на себе отпечаток вашей личности, это ни в малейшей степени не снизит ваш авторитет, а, наоборот, покажет вашу добросовестность.

Далее, добавил он, для каждого из вас было бы грехом не оставить память о своих молодых соседях и лишить ваших потомков возможности узнать о вас больше, чем сказано в докладе Комитета и в официальных объявлениях правительства. Это даже повредило бы общему мнению о вас, показав, что во время вашего 30-летнего изгнания вы не хотели брать на себя труд рассказать правду о себе и своих действиях..."⁸

Восстание 14 декабря 1825 года на Сенатской площади в Санкт-Петербурге, ставшее историческим символом декабризма как революционного явления, стало высшей и конечной точкой в развитии декабристского движения и одновременно началом новой жизни членов тайного общества, наполненной другими духовными ценностями и особым историческим смыслом. Во время политического процесса, в течение долгих лет заключения и ссылки, заключенные узнали истинный исторический смысл событий, которые привели их в" каторжные норы " Сибири. Декабристы все больше осознавали себя историческими фигурами, провозглашавшими идеи, рожденные эпохой. "В беседах, - вспоминал И. Д. Якушкин⁹, очень часто он был склонен к частой причиной, и, слушая часов ежедневно, истории, сопоставления этих историй и нищета их от одного к другому, с каждым днем становилось все более и более ясно, чтобы все, что принадлежало к этому делу, и объяснил значение нашего общества, которые существовали в течение девяти лет, несмотря на все препятствия, возникающие на ее действия; он объясняет и значение 14 декабря, однако, стали известны все действия комитета при допросе обвиняемых и хитрости ему в подготовке доклада, который немного лжи, но это все ничего, как обман"¹⁰.

Осознание декабристами исторического значения их революционной борьбы привело их к убеждению, что даже в Сибири, в условиях каторжных работ, они "словом и примером призваны служить делу, которому они посвятили себя¹¹". Теперь декабристы видели свой важнейший долг в том, чтобы сохранить правду, опровергнуть ложь правительственных отчетов и донести до своих современников и потомков правду о 14 декабря 1825 года. "Каждая преследуемая истина, - писал А. М. Муравьев¹², - это сила, которая накапливается, день празднования, который готовится"..¹³Желание "объявить правду" и подготовить" день торжества " правды было главным стимулом литературной деятельности заключенных сибирской каторги.

От Декабристов, мемуарах, написанных в сибирской тюрьме, вы знаете, "воспоминание о Рылееве" н. А. Бестужева¹⁴, который считается самым ранним и единственным дошедшим до нас воспоминаниям на произведение, созданное, по словам М. К. Азадовского вы увидите, "не один, не в тишине дано судьбой последнего одиночества", но возникло в декабриста среды и подвергали "критике и предварительной проверки Декабристов группы"¹⁵.

В отличие от таких мемуаристов, как М. А. и Н. А. Бестужев, Е. П. Оболенский, И. И. Пущин, С. П. Трубецкой, И. Д. Якушкин и др., которые сыграли выдающуюся роль в декабристского движения, Розен был представителем так называемых рядовых Декабристов, чей формирования революционной личности началось незадолго до 14 декабря 1825. Розен был "обычным" и в этом смысле глубоко типичным декабристом, чья индивидуальная судьба, несмотря на кажущуюся случайность его членства в декабристских обществах и ограниченное участие в восстании на Сенатской площади, отразила историю жизни и идеологическую эволюцию значительного числа малоизвестных или даже неизвестных участников движения. Что они писали о К. Ф. Рылеев в своих "собственноручных показаниях", которые вечером 14 декабря 1825 г. в Зимнем дворце: "открыто, откровенно и решительно, что мне известно, я прошу одной милости, чтобы пощадить молодых людей, вовлеченных в общество, и вспомнить, что дух времени такая сила, перед которой не смог устоять"¹⁶.

"Записки декабриста", которые в полной мере отражают особенности и тип личности их автора, написаны не в стиле романтического повествования о прошлом, а представляют собой строгую форму и добросовестное историческое описание, характеризующееся основательностью и полнотой предоставленной информации. Однако определение жанра "Записок декабриста" как мемуара или хроники явно недостаточно и неточно. Это скорее историческая автобиография, которая, помимо мемуаров автора, основана на многочисленных и разнообразных документальных материалах. Прежде всего, это не дошедшие до нас мемуарные свидетельства декабристов, записанные Розеном в казематах Читы и Петровского завода, на поселении в Кургане и на Кавказе. В Чите и Петровском заводе "нас было вместе 85 человек", — отметил он, - "с 20 другими я встречался в поселке и на Кавказе¹⁷". По словам Розена, декабристы знали о составлении своих "Записок"¹⁸. "В Чите, на Петровском заводе, в Кургане, на Кавказе, за границей и везде при благоприятных встречах", - знакомил он их со своими воспоминаниями, пользовался их памятью и советами. Осенью 1869 года. Розен прочитал главы Записок декабриста П. Н. Свистунову, М. А. Бестужеву и М. И. Муравьеву-Апостолу, "которые с большим удовольствием слушали его чтение и отзывались о его работе с искренней похвалой". В своей работе над "Записками" он использовал современную статистику, российскую и зарубежную периодику, мемуарную литературу и исторические труды. "Записки декабриста" по своей природе, содержанию и источникам являются историко-мемуарным произведением и в определенном смысле являются результатом коллективного творчества. Однако характерный для Розена исторический фатализм, подкрепленный религиозным фатализмом, не позволил ему превратить свои "Записки" в настоящее историческое исследование. Считая произошедшее исторически необходимым и единственно возможным, Розен неизбежно встал на путь исторического оправдания "зла" и примирения "врагов". То, что стало историей, по его мнению, не могло быть предметом похвалы или осуждения. Он видел свой долг историка только в том, чтобы "предоставлять правильную информацию", полагая, что историческая правда неизбежно раскрывается в достоверных исторических фактах. "Разумные и беспристрастные читатели сами найдут истину¹⁹", - писал он Д. И. Завалишину 22 апреля 1873 года.

Воспоминания А. П. Беляева²⁰ "Воспоминания декабриста о пережитом и пережитом 1805-1850 годах" содержат много интересных психологических и бытовых особенностей и характерных деталей; рукопись была прочитана Л. Н.Толстым и заинтересовала писателя; он в определенной степени выступал ее редактором и рекомендовал ее к публикации. Мемуары были впервые опубликованы в "Русской старине" в 1880-1881 годах, а в 1882 году они были впервые опубликованы отдельным изданием. Автор описывает социальную среду и узкий семейный круг, в который, благодаря родственным и дружеским связям, а также знакомствам, входили видные государственные деятели и видные представители российского дворянства. Большое внимание уделяется годам учебы в Военно-Морском кадетском корпусе и службе в гвардейском экипаже. Именно во время службы в Гвардейском экипаже А. П. Беляев впервые познакомился с масонами, и в этом общении начали формироваться его политические взгляды. В мемуарах также описываются зарубежные морские путешествия. Автор участвовал в экспедициях в Исландию, Францию и Гибралтар, он рассказывает о вооружении фрегата "Проворный", его повседневной жизни и своих впечатлениях от поездки. Объясняя причины восстания декабристов, А. П. Беляев в общих чертах описывает социальную и культурную атмосферу, царившую в первой четверти XIX века, настроения среди армейских офицеров и их политические убеждения. Книга содержит ценные сведения об организации и быте каторжной артели, занятиях в ссылке, жизни на поселении и быте Сибирской провинции. Отдельный круг воспоминаний составляют впечатления от службы на Кавказе.

Восстания 1825 года, он говорит: "еще теперь я знаю, в моем сердце, что если бы это было возможно, чтобы выполнить работы по обновлению Отечества на одну жертву, такую жертву будет высокое и святое, но вот беда, что революционеры вместе с собой, в жертву в основном люди, которые, вероятно, в основном довольны своей судьбой и даже не хотят или не понимают выгоды, которые они хотят навязать против их убеждений, верований и желаний... Я полностью убежден, что только с каменным сердцем и духом зла, с ослепленным умом можно совершить революции и хладнокровно пасть невинными жертвами²¹".

Мемуары очень хорошо иллюстрируют характер автора. Жизнерадостный оптимист, он всегда благосклонно отзывался о людях. Годы изгнания сохранили у него самые яркие воспоминания.

Его описание его передачи от фабрики до Балаганская волость на Ангаре очень показательна: "когда новость о моем вылета распространение среди заводских рабочих, интересно привести один психический феномен, который доказывает, что нет человека, который не имеет внутреннего голоса, что создатель вложил в сердце каждого человека, только человек из всех живых существ, как существо разумное. Пробудить этот голос совести в павшем преступнике-вот благородная задача правителей! Мне приходилось преодолевать горы и леса на колесах или переплывать Лену. Дорога через лес была небезопасной, так как там обычно бродили беглецы с фабрики, на которых могли напасть и ограбить; но теперь мой друг констебль приходит ко мне и говорит, что вчера в компании осужденных было решено проинформировать всех и дать им знать, что если я пойду через горы и один из них прикоснется ко мне, с ними будут разбираться их собственные, И это посреди отвергнутых, глубоко развращенных людей! Если в сердце есть благодарность, это дитя любви, то это сердце, с благотворным влиянием слова любви на него, вскоре может быть украшено многими добродетелями и восстановить утраченное добро. Я повторяю, это задача правителей!"²²

В конце заметок А. П. Беляев излагает свой проект учреждения особых "попечителей" над людьми по всей России, избираемых ими.

Таким образом, в соответствии с общероссийскими традициями основными мотивами мемуаров декабристов в эмиграции было стремление запечатлеть исторические события, свидетелями и участниками которых были авторы. В мемуарах рассказывается как о событиях восстания 1825 года, о том, как каждый из участников событий попал в тайное общество, так и о жизни и быте декабристов после следствия и суда. В общем корпусе мемуаров декабристов есть несколько работ, наиболее ярко демонстрирующих осознание авторами своей причастности к истории, значение их произведений для ее изучения, а также хронику жизни декабристов в изгнании.

Глава III. Воспоминания декабристов во время Сибирской ссылки

Мемуары, важный исторический источник и ценный литературный памятник - мемуары самих декабристов и их современников, открывают новую сторону проблемы "Декабристы и народ".

Рассмотрение проблемы" Декабристы и народ " в нравственном аспекте показало, насколько близки были эти люди - дворяне, аристократы-простому народу Сибири. По словам современника декабристов Н. А. Белоголового, жители деревни, знавшие старика Волконского, были не на шутку шокированы, когда, проходя в воскресенье по базару с мессы, увидели князя, взгромоздившегося на задок крестьянской телеги с наваленными мешками, оживленно беседующего с окружившими его крестьянами, завтракающего прямо там с ними куском серого пшеничного хлеба. Волконский появлялся в салоне своей жены, вымазанный дегтем, или с клочками сена на платье, или с окладистой бородой, надушенный запахами скотного двора или подобными запахами. В обществе он представлял собой оригинальное явление, говорил по-французски, как француз, и был очень добр²³".

Их современники – жены и дети, студенты-писали о жизни декабристов в изгнании-многие из декабристов, как отмечалось выше, занимались просветительской деятельностью.

Н. А. Белоголовый, ученик декабристов, описывает в своих воспоминаниях период жизни, который был неразрывно связан с пребыванием декабристов в Сибири. Он был близко знаком с А. П. Юшневским, в семье которого жил и был воспитан в 1842 году. Кроме того, в его воспоминаниях рассказывается о жизни и быте других ссыльных декабристов: А. З. Муравьева, А. И. Якубовича, Н. А. Панова, А. В. Поджио, братьев Н. А. и М. А. Бестужевых.

О своем наставнике А. П. Юшневском он пишет с благоговением:"… Он отличался необычайно ярким умом и образованием, и его обычно уважали за его благородный характер и непоколебимые убеждения²⁴".

Об А. З. Муравьеве Н. И. Лысый в отрывках "Из сибирских воспоминаний", опубликованных в "Русских ведомостях" 1896 года, пишет, что "это был удивительно веселый и добродушный человек; его глаза смеялись, прыгали и закатывались, заразительный смех наполнял его маленький дом" в деревне Малый Подъемный мост, недалеко от Иркутска, где он жил после освобождения из тюрьмы. В Сибири его "все любили за беззаветную и активную доброту: он не только платонически сочувствовал всякой чужой беде, а делал все возможное, чтобы помочь: в селе, он вскоре стал общим благодетелем; претендуя на знание медицины, он оказался больным и лечил их, помогая им не только лекарствами, но и продукты, деньги, все, что мог"²⁵.

Дочь енисейского полицейского М. Д. Францева, учившаяся у декабристов, писала: "Декабристы в районах Сибири, где они жили, приобрели необычайную любовь к народу. Они оказали большое влияние на сибиряков: их прямота, их обычная вежливость со всеми, простота обращения и в то же время их высокие чувства ставили их выше всех остальных, и все же они были доступны каждому²⁶".

Говоря о воспоминаниях современников о жизни декабристов в эмиграции, нельзя не упомянуть их жен.

Декабристам очень помогли их жены, которые уехали в Сибирь за своими мужьями на каторгу и в ссылку. Их было одиннадцать, этих героических женщин.

Н. А. Belogolovy писал:: "двумя главными центрами, вокруг которых Иркутске декабристы были разбиты были Трубецкой и Волконский семей, так как они имели средства жить шире, и обе хозяйки-Трубецкой и Волконской,-были созданы по их интеллекта и образования, а Трубецкой — ее необычайным радушием, как если объединить всех своих товарищей в единую дружественную колонию; присутствие детей в обеих семьях принес еще больше анимации и теплоту отношений. Нельзя не сожалеть, что такие высокие и цельные по своей нравственной силе типы русских женщин, как жены декабристов, до сих пор не нашли должной оценки или своего Плутарха, потому что если революционная деятельность мужей-декабристов, по условиям того времени, не позволяет относиться к ним с совершенным объективизмом и исторической беспристрастностью, то ничто не мешает нам признать в их женах такие классические образцы бескорыстной любви, самопожертвования и необычайной энергии, и независимо от любых политических пристрастий, они могли бы во многом послужить идеальными примерами для будущих поколений в женской педагогике. Как можно не почувствовать благоговейный трепет и благоговение перед этими молодыми и немощной женщины, которые, выросши в зале и в атмосфере столичного большого общества, брошенных, часто наперекор советам своих отцов и матерей, все великолепие и богатство, которые окружали их, со всем своим прошлым, с родными и дружескими связями, и бросились, как в пропасть, в далекую Сибирь, чтобы после лишений и бесправия ссыльных каторжников; хороню свою молодость и красоту в сибирской тундры!"²⁷.

Такое почтение к их подвигу закрепилось в умах поколений. Время и история страны внесли свои коррективы в понятие "подвиг декабристов", и современные историки оценивают их "труд" иначе, чем их современники или последующие поколения, и оценивают они его неоднозначно. Подвиг жен декабристов выдержал все поправки времени, и отношение к нему во все периоды истории было однозначным.

Важно также помнить, как высоко декабристки ценили героическое поведение своих мужей. Достаточно сослаться на их мемуары.

В отличие от событий следствия и расстрела, мемуарная литература о каторге декабристов и ссылке в Сибирь довольно богато представлена среди отечественных источников.

Воспоминания М. Н.Волконской и П. Е. Анненковой являются одними из лучших примеров воспоминаний о декабристах.

Воспоминания М. Н.Волконской сохранились в виде письма к ее старшему сыну Михаилу. Это, по сути, сердечное наставление и завещание Марии Николаевны своим детям. Она объясняет им, почему их отец пошел против царя и стал государственным преступником, раскрывает благородство целей и идеалов своего мужа и его товарищей. Исполненные веры слова замечательной женщины звучат так: "Даже если мы смотрим на убеждения декабристов как на безумие или политическую чепуху, все равно справедливость требует, чтобы мы сказали, что те, кто жертвует своей жизнью за свои убеждения, не могут не заслужить уважения своих соотечественников. Тот, кто кладет голову на плаху за свои убеждения, действительно любит Отечество"..²⁸.

В своих" Записках " М. Н. Волконская описывает не только тяготы своего путешествия в каторгу и ссылку после мужа, но и подробно - жизнь ссыльных, их физическое и духовное состояние. Кроме того, в частности, она пишет: "Здесь стоит упомянуть, как правительство ошибается в отношении нашего доброго русского народа. В Иркутске меня предупредили, что мне грозит опасность быть оскорбленным или даже убитым в шахтах, и что власти не смогут защитить меня, так как эти бедные люди больше не боялись наказания. Теперь я жила среди этих людей, принадлежащих к последнему разряду человечества, а еще мы видели их лишь знаки уважения; скажу больше: я катеху и они любили не иначе называли наших узников, как "наши богатства", "наши господа", а когда работали вместе с ними в руднике, то предлагали исполнять за них урочную работу; они приносили им горячий картофель, испеченный в пепле"²⁹.

Каташа-княгиня Екатерина Ивановна Трубецкая-тоже уехала в Сибирь вслед за мужем.

В воспоминаниях Полины Анненковой описан период с начала XIX века по 30 - е годы. Они заканчиваются описанием событий, связанных с переходом на Петровский завод. Она начинает свои воспоминания с детства, проведенного во Франции, в замке Шампаньи, и рассказывает о своей юности, для того, чтобы "объяснять", - пишет она," различные недоразумения по поводу моего происхождения, и тем самым остановить людей, которые не знают правды, которая часто искажается по отношению ко мне и моей жизни, как, например, Александр Дюма сделал".

Наибольший интерес представляют страницы воспоминаний, посвященные моему пребыванию в Сибири. Обладая прекрасной памятью, она сохранила для истории все, что видела по дороге, и все, чему была свидетелем во время изгнания. Она впечатлена обычаями сибиряков, условиями жизни местных крестьян, чистотой крестьянских домов: "Проезжая по Сибири, я на каждом шагу удивлялась и поражалась радушию и гостеприимству, которые встречала повсюду. Я также был поражен богатством и изобилием, с которыми люди живут по сей день (1861), но тогда было еще больше свободы для всех. Особенно гостеприимство было развито в Сибири. Везде нас принимали так, как будто мы проезжали через родственные страны; везде людей кормили превосходно, и когда я спрашивал их, сколько я должен за них заплатить, они ничего не брали, говоря: "Только, пожалуйста, Богу за свечу³⁰".

Значительное место в "Воспоминаниях" отводится описанию представителей сибирской администрации, тюремного режима. В "Воспоминаниях" есть интересные наблюдения за обычаями и бытом бурят. Картины жизни русского и коренного населения Сибири, увиденные внимательным взглядом П. Анненковой, являются богатым материалом для этнографа.

Таким образом, анализируя воспоминания современников декабристов об их жизни в период каторги и ссылки, можно сделать вывод, что они свидетельствуют о глубоком уважении простых людей к декабристам и желании максимально облегчить их участь. В воспоминаниях жен декабристов большое внимание уделяется описанию жизни декабристов в период каторги и ссылки, а также отношениям ссыльных с окружающими их людьми – другими ссыльными, местными жителями – и наблюдениям за обычаями и образом жизни жителей Сибирского региона.

Заключение

Изучение событий 1825 года, а также культурного наследия ссыльных декабристов, предшествовавших им, и периода ссылки невозможно без изучения обширного пласта мемуарной литературы – самих декабристов и их современников о них. Декабризм как историческое явление чрезвычайно многогранен. В нее входит идеология дворянских революционеров, оказавшая значительное влияние на общественное сознание передовой России в первой половине XIX века. Основоположники идеологически сознательной и организованной политической борьбы против самодержавия и крепостничества, декабристы навсегда вошли в историю России.

Мемуары относятся к числу выдающихся памятников особого рода русской литературы, которые содержат большой заряд эстетического и воспитательного воздействия на читателей. В то же время мемуары декабристов являются наиболее ценными источниками по истории освободительного движения в России в первой половине 19 века. Однако не следует забывать, что мемуары-это специфическая форма личного осмысления событий, они несут на себе неизгладимый отпечаток авторской субъективности. Содержащие важную информацию о декабристском движении и его участниках, которая часто отсутствует в официальных документах, мемуары членов тайных обществ первой четверти XIX века порой не лишены определенного набора и тенденциозности. Поэтому мемуары вообще, и декабристские в частности, требуют очень внимательного, аналитического отношения.

Тем не менее из воспоминаний декабристов, а также воспоминаний их современников об этом периоде очевидно, что в мировоззрении декабристов в период каторги и ссылки произошли определенные изменения. Общение с людьми многих из них привело к более глубокому пониманию устремлений простых людей, их характера и образа мышления. Личным примером они показали нравственное отношение к труду, как исключительной основе благосостояния масс. Основными мотивами мемуаров декабристов в изгнании было стремление запечатлеть исторические события, свидетелями и участниками которых были авторы. В мемуарах рассказывается как о событиях восстания 1825 года, о том, как каждый из участников событий попал в тайное общество, так и о жизни и быте декабристов после следствия и суда. В воспоминаниях декабристов во время Сибирской ссылки большое внимание уделяется описанию взаимоотношений декабристов, их планов развития региона и социально-культурной атмосферы среди ссыльных декабристов.

Воспоминания современников декабристов, описывающие их жизнь в период каторги и ссылки, свидетельствуют о глубоком уважении простых людей к декабристам, желании максимально облегчить их участь, а также описывают отношения ссыльных с окружающими их людьми – другими ссыльными, местными жителями.

Большую научную ценность представляет эпистолярное наследие декабристов, которое отражает дух эпохи, содержит ценные, нигде больше не встречающиеся характеристики участников движения, отдельные исторические эпизоды. Кроме того, эпистолярное наследие декабристов является ценным источником для изучения социальной психологии передовых дворян.

Список использованных ссылок

Источники:

Литература:

Герцен А.И. О развитии революционных идей в России//Собр. Соч.: В 30 т. - М., 1956 Т. 7.; Огарев Н. П. Избр. произведения. - М., 1956 - С. 450--451.

Алпатов М.В. Александр Иванов. В 2 т. – М., 1956; Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций. В 5 т. – М., 2007 – т. 3; Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. - СПб., 1896-1903. Ч.1.

Гуковский Г.А. Пушкин и русские романтики. - М., 1965; Гессен С. Солдаты и матросы в восстании декабристов. - М., 1930; Мейлах Б.С. Декабристы и Пушкин. – Иркутск, 1987; Нечкина М.В. Декабристы. - М.: Наука, 1982; Эйдельман Н. Удивительное поколение. Декабристы: лица и судьбы. – М., 2001; Тынянов Ю.Н. Пушкин и его современники. - М., 1969.

Батеньков Г.С. Повесть собственной жизни // Воспоминания и рассказы деятелей тайных обществ 1820-х годов. Т. 2. - М., 1933. - С. 189

Корнилович А.О. Сочинения и письма. - М. 1955.- С. 412

Сперанский М. М. Письма к дочери. - Новосибирск, 2002. - С. 101

Басаргин Николай Васильевич (1800-1861) - декабрист: состоял в «Южном обществе»; на 14 декабря 1925 г. был поручиком. По приговору суда лишен чинов и дворянства, отбывал наказание  в Сибири - 20 лет каторги; с декабря 1835 г. на поселении. Далее был на гражданской службе. 

Н.В. Басаргин. Воспоминания, рассказы, статьи. - Иркутск, 1988. - С. 238

Якушкин Иван Дмитриевич (1793-1857) – декабрист, один из основателей «Союза спасения», член Северного общества. Приговорён к 10 годам каторги, содержался в крепости Роченсальм (Финляндия), затем на Нерчинском руднике и Петровском заводе в Забайкалье. С 1835 г. на поселении в Ялуторовске; занимался педагогической деятельностью, основал училища для мальчиков и девочек.

Записки, статьи, письма декабриста И.Д. Якушкина / Отв. ред. М.В. Нечкина. – М., 1951. - С. 351

Воспоминания и рассказы деятелей тайных обществ 1820-х годов. Т. 2. – М., 2008. - С. 294

Муравьев Александр Николаевич (1792-1863) - участник Отечественной войны 1812 г. и заграничных походом русской армии, неоднократно награждён. Один из основателей «Союза спасения», один из руководителей «Союза благоденствия». По делу декабристов сослан в Сибирь (1826 г.), вновь на службе в 1827 г., с 1828 г. - иркутский городничий. Участник Крымской войны, с 1855 г. - генерал-майор. В 1856 г. - нижегородский военный губернатор, с 1861 г. - сенатор.

Муравьев А.Н. Сочинения и письма. - Иркутск, 1986. - С. 214.

Бестужев Николай Александрович (1791-1855) - декабрист: с 1824 г. состоял в «Северном обществе»; на 14 декабря 1925 г. был капитан-лейтенантом. По приговору суда лишен чинов и дворянства, отбывал наказание  в Сибири - 20 лет каторги; с июля 1839 г. на поселении.

Воспоминания Бестужевых. - СПб, 2005. - С. 364.

Воспоминания и рассказы деятелей тайных обществ 1820-х годов. Т. 2. - М., 2008. - С. 274.

Воспоминания и рассказы деятелей тайных обществ 1820-х годов. Т. 2. – М., 2008. - С. 244—245.

Беляев Александр Петрович (1803-1887) - декабрист, с 1824 г. член «Гвардейского экипажа»; на 14 декабря 1925 г. был мичманом. По приговору суда лишен чинов и дворянства, отбывал наказание  в Сибири - 12 лет каторги; с ноября 1832 г. на поселении. С декабря 1839 г. служил на Кавказе, в 1846 г. вышел в отставку.

Беляев А.П. Воспоминания декабриста о пережитом и перечувствованном. - Красноярск, 1990. - С. 122—123.

Беляев А.П. Воспоминания декабриста о пережитом и перечувствованном. - Красноярск, 1990. - С. 155.

Белоголовый Н.А. Из воспоминаний сибиряка о декабристах. // Русские мемуары. Избранные страницы. – М., 1990. - С. 216.

Белоголовый Н.А. Из воспоминаний сибиряка о декабристах. // Русские мемуары. Избранные страницы. – М., 1990. - С. 234.

Там же.

Францева М. Д. Воспоминания // В потомках ваше племя оживет. - Иркутск, 1986. - С. 284.

Белоголовый Н.А. Из воспоминаний сибиряка о декабристах. // Русские мемуары. Избранные страницы. – М., 1990. - С. 258

Волконская М.Н. Записки // Своей судьбой гордимся мы. - Иркутск, 1973. - С. 163

Волконская М.Н. Записки // Своей судьбой гордимся мы. - Иркутск, 1973. - С. 114-115

Анненкова П.Е. Записки жены декабриста // Своей судьбой гордимся мы. - Иркутск, 1973. - С. 235

Герцен А.И. О развитии революционных идей в России//Собр. Соч.: В 30 т. - М., 1956 Т. 7.; Огарев Н. П. Избр. произведения. - М., 1956 - С. 450--451.

Алпатов М.В. Александр Иванов. В 2 т. – М., 1956; Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций. В 5 т. – М., 2007 – т. 3; Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. - СПб., 1896-1903. Ч.1.