Тип инженера-преобразователя в двух научно-фантастических произведений 20-ых гг. ХХ века «Эфирный тракт» и «Гиперболоид инженера Гарина»

УДК 821.161.1

10.01.01 Русская литература

Тип инженера-преобразователя в двух научно-фантастических произведений 20-ых гг. ХХ века «Эфирный тракт» и «Гиперболоид инженера Гарина»

Аннотация: В статье рассматриваются два ярких фантастических произведения 20-ых годов ХХ века «Эфирный тракт» А. Платонова и «Гиперболоид инженера Гарина» А. Толстого, как отражение периода значительных преобразований в русском литературном творчестве в контексте перемен в мировоззрение писателей, которое формировалось под влиянием Октябрьсой революции и гражданской войны. Цель исследования – при помощи метода сравнительного анализа раскрыть образы Матиссена и Гарина как персонажей-предстателей жанра антиутопии, что ранее не было сделано в работах ученых. На основе полученных в ходе исследования данных сделан вывод о сходстве персонажей и одинаковой позиции авторов по отношению к научной деятельности, противоречащей законам природы.

Ключевые слова: научная фантастика, утопия, Эфирный трактат, Гиперболоид, Андрей Платонов, Алексей Толстой, инженер-преобразователь.

По мнению литературоведов, литературу 1920-х годов можно подразделить на две части: русскую и литературу зарубежья. Таким образом, существовали две группы писателей: советские писатели и изгнанники. Советские писатели мечтали переделать мир в пользу человека, а изгнанники делали попытку сохранить и поддерживать культурные ценности прошлого. Все они в какой-то мере были утопистами, но все же именно в творчестве советских писателей больше встречаются утопические мотивы.

Л. Геллер писал, что для писателей 1920-х годов утопия стала не просто жанром одним из множества других. Идеями данного направления в целом прониклась вся литература, в которой «с завидным постоянством появлялись произведения на тему «войны во имя грядущих свершений», четко прослеживалась идея «борьбы нового со старым», повествовалось о «большевике в кожаной куртке», перенесенном на тысячелетие вперёд» [2, с. 61]. Согласно мнению Геллера, практически все современные темы того периода были отмечены утопическими эпизодами и картинами. Данный аспект можно отметить в творчестве многих поэтов и писателей (В. Маяковский, В. Хлебников и т.д.). Нашли свое воплощение утопические идеалы и в произведениях А. Платонова и А. Толстого.

Само понятие «фантастика» трактуется довольно широко, под ним зачастую понимают художественный специфический метод отображения реальности. При этом то, что существует в действительности, сочетается с событиями или предметами не существующими. Научная фантастика 1920-х годов напрямую взаимосвязана с идеями утопизма. Характерным для данного периода является то, что даже «фантастические» образы становятся более реалистичными, перемещаются в категорию «потенциально возможного».

Е.С. Долгина отмечает, что «человеческая потребность к воплощению утопических идеалов находит свое отражение в мире фантастики». Функцией этого жанра стало художественное воплощение социальных противоречий. При этом их разрешение находится в рамках действительности. Фантастика предлагает свой мир как единственно возможную реальность, и данный факт особенно выражен в утопической литературе. [3, с. 32]

В научно-фантастических произведениях авторы демонстрировали последствия техногенных катастроф, описывали изобретения ученых, желающих кардинальным образом изменить мир. Центральный персонаж - герой-преобразователь, который пытается мощью своей гениальности разрушить мир, преодолев природные стихии, завоевать космос. При этом в действиях ученых-преобразователей доминировать могли не только «общественные», но и личные интересы.

Таким образом, в литераторе, наравне с утопией стала развиваться и антиутопия, показывавшая, что человек не только должен противостоять природе, но и быть един с нею, таким образом, не отрицая своего родства. Часто можно наблюдать столкновение утопии и антиутопии в одном произведении, что можно назвать в определенной мере поиском равновесия между наукой и природой, между техническим и человеческим.

Утопическое и антиутопическое направления получили свое развитие, взяв за основу достаточно популярные в тот временной период философские учения, в частности в них нашли отражение идеи Николая Федорова. [2, с. 63]. К таким произведениям можно отнести повесть «Эфирный тракт» Андрея Платонова и роман «Гиперболоид Инженера Гарина» Алексея Толстого. Платонов был одним из вернейших последователей Федорова, что отражалось в его научно-технической прозе. Толстого же с Федоровым на протяжении длительного периода связывало общение личного характера, что также не могло не отразиться в его поздних произведениях.

Согласно учению Федорова наука не только призвана производить определенные действия над предметами и вещами, но и должна быть отчасти убийцей, при этом жертвы ради «общего дела» неизбежны.

Вдохновляли писателей тех лет и труды К.Э. Циолковского, который допускал, что «неорганическая материя потенциально жива» и составляющие ее атомы способны, «при сложной обстановке, жить». У Платонова электрон - живое существо и если его увеличить в размере, станет понятно, что он имеет внешний вид, сходный с другими животными. [8,с.531].

Повесть «Эфирный тракт» Платонов начинал писать в ноябре 1926 года в Москве. В конце ноября – начале декабря он уезжает из Москвы в Тамбов для работы в земельном управлении губернии. Там в 1927 году Платонов завершает свое произведение. Название для повести было придумано автором в ходе работы над текстом. Наталья Корниенко в качестве первоначального источника указывает рукопись неоконченного рассказа «Розовое масло…». При этом фамилии некоторых героев были изменены: Михаил Коваль в «Эфирном тракте» стал Михаилом Кирпичниковым, а к поиску «розового масла» добавился еще и «эфирный тракт». Также одним из важных источников для повести стала ранее неизвестная статья первой половины 1920-ых годов «Симфония сознания». [5, с.43-44]. В качестве предмета анализа в статье выступает книга О. Шпенглера «Закат Европы (1923). По Шпенглеру, история состоит из замкнутых кругов. Внутри таких кругов, превращаясь из духовного в антидуховное, из культуры в цивилизацию, гибнет сама «идея» культуры. Именно это смысловое ядро «Заката Европы» приковало внимание Платонова в статье «Симфония сознания» [5, с.45]. Анализ книги «Закат Европы», литературного издания, отличавшегося европоцентрическим взглядом, позволил Платонову откомментировать в 20-х годах некоторое число ключевых теорий советский культуры и одновременно с этим, личное теоретическое построение. [5, с.46]

Если обратиться к творчеству А. Толстого, можно отметить, что, в общем, в литературоведении его не принято относить к писателям-фантастам. Исследователь Налдеев, об этом пишет так: «после возвращения Толстого на родину, значительно расширились тематика его творчества». В частности был написан такой фантастический роман как «Гиперболоид инженера Гарина». [6, с.72] Произведение было завершено автором к 1927 г. Примерно в это же время окончательно была написана и повесть Платонова «Эфирный тракт».

В сюжете романа Толстого нашли отражение общие тенденции в науке тех лет, когда одним из основных направлений было изучение беспроводной передачи энергии на расстояние и большое внимание уделялось так называемой «силе атома», которую панировалось использовать, в том числе, и для космических полетов.

Алексей Николаевич, создавая свое произведение, за основу берет образ Шуховской башни, построенный в 1922 году. Конструкция башни состояла из гиперболоидов, уходивших ввысь.

Роман Толстого включал три части. Согласно определению автора, первая носила авантюрный характер, вторая – героический, третья – утопический.

Изначально планировалось, что в роман «Гиперболоид инженера Гарина» будут включены три книги, тем не менее, третья так и не была написана. Но, сохранился план романа, составленный Толстым летом 1924 года для подачи заявки в Госкомиздат. Первую книгу, получившую название «Угольные пирамидки», в 1925 году напечатали в журнале «Красная новь» №7-9. В том же журнале была опубликована и вторая книга «Оливиновый пояс» (№4-9). В «Гиперболоиде инженера Гарина» Толстой несколько раз менял текст, вносил ряд поправок, некоторые части убирал. Как следствие, в 1927 году он публикует в журнале «Красная новь» (№2) другую концовку романа под названием «Гарин-диктатор». В подзаголовке было написано: «Новый вариант конца романа «Гиперболоид инженера Гарина». В 1934 году А. Толстой, готовя тест для издания в Детгизе, частично меняет стилистику. Заключительная редакция выходит только в 1939 году. В этом варианте четко прослеживается стремление автора адаптировать роман к идеологической советской литературе, одновременно он усиливает отрицательные черты главного героя романа – инженера Гарина – представляет его в качестве индивидуалиста, который способен даже на кражу. Гарин присваивает научные идеи и формулы гиперболоида другого ученого - инженера Манцева.

Литературовед В. А. Западов в последствие напишет о романе А. Толстого: «Стремление промышленных магнатов к мировому господству, победу революционных сил, достигнутую в жесткой борьбе, автор показал в яркой и увлекательной форме». [4]

Шельга, как представитель революционных масс, восстает против капитализма и призывает народ к борьбе против империализма. «Гарин и его идея являются, не иначе как, крайней точкой капиталистического осознания. Он предстает в виде бандита или захватчика. Но, в конце концов, приходит понимание, что концепция империализма уперлась в систему Гарина. Товарищи, необходимо предупредить опаснейший момент: чтобы Гарин с ними не сговорился !». [8, с.251].

В «Эфирном тракте» Платонова Михаил Кирпичников является «верным коммунистом», который силой науки пытается служить человечеству. Повесть Платонова, как пишет Геллер, является «утопией о технике без машин, о стадах электронов, которые как животные растут и пасутся. Одним из главных героев – ученым Матиссеном, силой мысли «насилуется природа», который при этом рассуждает: «Сначала уродую, а затем лечу». Может лучше не уродовать, тогда и не нужно будет лекарства? Именно посредством образа Матиссена Платоновым озвучивается идея новой власти на земле, не менее деспотической, чем прежние монархии - власти ученых» [2, с. 64].

Такая же жажда власти в романе А. Толстого у индивидуалиста инженера Гарина. Таким образом, именно «властолюбие» становится общей характерной чертой для двух персонажей – Матиссена и Гарина. Гарин мечтал о власти над миром: «Единственная вещь на свете, которой мне хотелось бы всеми печенками, такая власть, которая не похожа на какую-нибудь королевскую, императорскую – мелко, пошло, скучно. Нет, власть должна быть абсолютной!»[8, с.200] Гарин – эгоист, который не желает иметь дела ни с какими партиями. Себя он считает сверхчеловеком и мечтает стать диктатором. Ему не стыдно за свою преступную деятельность, и более того, он считает ее даже полезной для человечества. На улицах США он с помощью громкоговорителя во всеуслышание объявляет: «Американцы! С вами разговаривает инженер Гарин, тот, кого объявили вне закона, кем напуганы дети. Американцы, мною совершено много преступлений, но все они вели меня к единственной цели: счастью человечества» [8, с.269]

По мнению некоторых исследователей, А. Толстой, перерабатывая свой роман в течение нескольких лет, приближает образ Гарина к образу отъявленного фашиста. «У Гарина появилась прядь волос, которая спадала на лоб, как у Гитлера. А. Толстым в образе Гарина разоблачена античеловеческая, звериная, ницшеанская сущность фашизма» [6, с.74-75].

Противник Гарина Шельга также идеи Гарина считает «фашистки утопичными». [8, с.201] Сам писатель об этом пишет так: «…в 1926 году мною написан роман «Гиперболоид инженера Гарина, в нем угадывался будущий фашизм» [1, с.82].

Хотя Гарин «пожиратель чужих идей» и ворует ряд идей гиперболоида у Манцева, но именно им воплощена идея Манцева, он считает себя «организатором его идейной мысли». Гарин по-своему талантлив, не глуп и обаятелен. Это своеобразное обаяние помогает создавать ему что-то вроде круга единомышленников. Но, именно в этом обаянии заключается не только сила, но и главная опасность – опасность потенциального диктатора, подчиняющего своим «сатаническим» целям жизнь и судьбу людей. [1, с.82]. Гарин мечтает весь мир поставить на колени: и Роллинга, как представителя империалистического мира, сверхбогатого человека, управляющего людьми посредством денег, и Шельгу, как большевика и представителя коммунистического мира. В отношении с Роллингом Гарин добивается много. Первый выделяет миллион долларов Гарину для строительства лаборатории на острове в Тихом океане, для того, чтобы при помощи Гиперболоида и мощи ультрафиолетового луча Гарин мог добывать золото. Однако столкновение Гарина и Шельгой – это уже конфликт двух идеологий, идеи индивидуализма и идеи коллективизма, фашизма и коммунизма. Победителем этого конфликта становится Шельга, как борец-большевик, который пытается спасти народ от демонической деятельности Гарина.

Гарин - властолюбец, своим гиперболоидом он в определенной степени бросает вызов не только всему миру, но и самой природе: «… Я овладею всей полнотой власти на земле. Ни одна труба в мире не будет дымить без моего приказа, ни один корабль не сможет выйти из гавани, ни один молоток не стукнет. Все подчиняется, вплоть до права на дыхание, центру. В центре – я. Мне принадлежит все» [8, с.200].

Гарин подобен Матиссену в своем желании покорить природу. Хотя в повести «Эфирный тракт» кроме Матиссена, Попов и Кирпичников тоже полемизируют о способе воздействия на мир, но, тем не менее, именно Матиссен, инженер-агроном, смог создать теорию «техники без машин». Резонанс в окружающем физическом мире возникает в ответ на электромагнитные излучения мозга, которые вырабатываются посредством мышления. Мозг в данном случае является своего рода машиной, которая обладает феноменальными способностями, в том числе может производить волны конкретной частоты, причем «одной, даже незначительной и короткой мыслью может быть вызвана целая сложнейшая система волн».[7, с.32]. Мысль, скрытая в недрах сознания, способна произвести реальное действие, будучи четко оформленной, произнесённой (вслух или про себя). Таким же образом, на глазах Кирпичникова, Матиссен делает искусственное орошение, что является в определенной степени «насилием» над природой.

Также характерной чертой и Гарина, и Матиссена можно назвать то, что оба равнодушны в целом к народу. Для них важен только конечный результат собственных экспериментов. Матиссен, чтобы подтвердить положения своих теорий, способен «замучить целый мир». Почувствовав себя всесильным, он проводит эксперимент, не задумываясь о его последствия. «Упиваясь собственным величием, Матиссен вышел ночью во двор… Верно ведь, что сентиментальность является гибелью мысли? Конечно! Разрубим это противоречие в пользу головы и пойдем спать! ... Он почувствовал, что его сердце окончательно умерло». [7 ,с.512]

Гарин ради воплощения своей мечты беспощадно губит людей. Человек, который отделяет себя от народа, забывает обо всех, становится дьявольским существом. Такой человек, несомненно, опасен для человечества и мироздания в целом.

Гарин позволяет себе планировать структуру будущего человечества, унижает человека, посягает на его свободу. Обратившись к Шельге, он говорит: «Они не будут бунтоваться, нет, дорогой товарищ. Возможность революции в конечном итоге будет истреблена на корню. Каждому трудовику после классификации и перед выдачей трудовой книжки будут делать небольшую операцию. Совершенно незаметным образом, под нечаянным наркозом. Небольшой прокол в черепной кости. Ну, просто закружится голова… Он очнется, и он уже раб».

Далее по тексту элементы, присущие идеям фашизма, тесно переплетаются с теми, которые проповедует империализм: « Отдельная группа будет изолированная где-нибудь на прекрасном острове, исключительно с целью размножения. Все остальное будет убрано за ненадобностью… Такие трудовики будут работать и безропотно служить обществу за пищу, как лошади. Они не будут людьми, у них не будет иной тревоги, кроме голода. Они получат счастье, переваривая пищу. А избранные патриции будут полубожествами. Впечатление ужасов очистки земли от лишнего насилия скоро изгладиться. Зато, какая перспектива гения! Земля станет райским садом. Рождение регулируется. Производится отбор лучших» [8, с.200].

И в «Эфирном тракте» и, в «Гиперболоиде инженера Гарина», по нашему мнению, авторы выносят на первый план проблемы ответственности ученого перед обществом. В образе Матиссена и Гарина невозможно найти «тоску по народу». Ученые забывают о том, что они несут моральную ответственность за негативные последствия научных экспериментов. В лице своего героя Петропавлушкина, критикуя позицию Матиссена, Платонов говорит о том, что полезна в первую очередь наука «добросердечная». Автор пишет: «Долой злую тайну, да здравствует сердечная наука!» [7, с. 534] Матиссен поддерживал идею переустройства мира во благо человечества, однако для достижения этой цели он противоборствует природе. Стоит отметить, что дьявольская сила сознания Матиссена обращена в первую очередь на его гибель и даже в меньшей степени угрожает всем людям, чем ему. Забывая завести часовой механизм на приборах, он теряет контроль над ходом собственного эксперимента. Матиссен уже не способен управлять теми излучениями особых электромагнитных волн, которые исходили из его мозга, что и приводит к трагедии. Таким образом, герой-индивидуалист в конечном итоге строго наказан. Инженер Матиссен мучительно погибает.

Судьба инженера Гарина и Зои Монроза в конце романа Толстого похожа отчасти на образы Адама и Евы, которые были изгнаны Богом из райского сада и направлены на землю: « Два голых человека выброшены на голую землю, могли кое-как жить… И они начинают жить на этом островке, который затерян в пустыне Тихого океана». [8, с.306]. Таким образом, Гарин терпит поражение. Он жив, но его мечта остается несбыточной. Вместо рая на земле его ждет необитаемый остров, а вместо золотых гор собирание раковин и ловля рубашкой рыбы для пропитания в пресном озерце.

Литература начала XX века развивалась в новых исторических условиях. В России, как и во всем мире, происходили события, игравшие роль поворотных моментов и приносящие глобальные изменения. Надежды людей, связанные с такими переменами и стали основой возросшего интереса к утопии. Авторами вышеуказанных произведений развенчиваются утопические иллюзии. Наравне с утопическим пафосом, делается акцент на ответственности ученых, необдуманные действия которых могут привести к катастрофе. Таким образом, на данном этапе утопия становится антиутопией. Наука может быть полезной обществу, но, оказавшись в руках недостойных людей, она неизбежно нанесет неповторимый ущерб миру и может даже способствовать возникновению вселенской катастрофы. «Природа оказалась глубже, больше, мудрее и разноцветней всех людей».[8, с. 511] .

Таким образом, в лице двух персонажей Матиссена и Гарина отмечена некая двойственность научных открытий, при помощи которых с одной стороны могут решиться многие проблемы человечества, но с другой стороны наука становится безнравственной по отношению к природе, что, как следствие, приводит к катастрофе. В данном случае и Толстой, и Платонов демонстрируют читателю разрушительный характер человеческого разума.

Список литературы